Олег Рой - Сказка про Лёшика

Слушая ворону, Лёшик чуть сам не покатился со смеху, но вдруг замер:

– Что она сказала? – вдруг осенило его. – Травоядным стал? Неужели это я сделал? – Подумав об этом, он удивлённо прикрыл рот рукой и со всех ног помчался вниз, к своим друзьям.

Во дворе творилось нечто странное. Мурзик жадно грыз траву, издавая урчащие звуки, злая, голодная Карлуша летала над бедным котом, отчаянно каркая, а Банечка, схватившись за живот, хохотала.

– Лёшик, иди сюда! – первой увидела человечка мышка. – Тут такое… такое… Ой, дай отдышусь!

– Не понимаю, что смешного! Кар! – недовольно отозвалась ворона. – Мало он свои сосиски уплетает, так теперь и до нашей еды добрался. А если он начнёт есть ягоды и всё, что во дворе найдёт, чем я буду питаться? – и в глазах Карлуши блеснули слёзы.

– Не пойму, что со мной такое творится, – пожаловался Мурзик. – Сосисок не хочется. И колбаски не хочется. Даже рыбки и то не хочется. А вот травки да морковки…

– Морковки, ха-ха-ха, – снова закатилась со смеху Банечка.

– Да, Лёшик, он слопал огромную морковь! Я специально её принесла из парка, думала, тут на всех разделим! Обжора! Кар! И так круглый, как мяч, – куда ему ещё есть? – прокаркала ворона.

– Друзья, оставьте в покое Мурзика! Не обижайся, Карлуша, мы найдём тебе ещё морковку. Я попрошу её у Стасеньки специально для тебя! – пообещал Лёшиков.

– У Стасеньки? – хором произнесли все и изумлённо уставились на человечка. Мурзик даже жевать перестал, а Карлуша и Банечка разом забыли про прожорливого кота.

– Да, я подружился с Стасенькой и обязательно познакомлю вас с ней, – скромно сказал Лёшик.

– Очень надо! Я и так знаком! – пробурчал Мурзик, но ворона и мышка всё же заинтересовались словами человечка.

– Это было бы здорово! А нельзя попросить у неё для меня кусочек сыра? – пропищала Банечка. – А то здешние хозяева такие чистоплотные, что иной раз лишней крошки не найдёшь…

– Кстати, я тоже сыр люблю, – произнесла ворона. – Могу принять вместо морковки.

– Я обязательно попрошу Стасю, ну а сейчас я пойду к себе, пора бы поспать, – Лёшик сладко зевнул.

– Да, поспать было бы неплохо, – подхватил кот и медленной походкой направился к дому. Банечка нырнула под крылечко, где через щель добралась до подвала, а Карлуша покаркала ещё немного и, отрепетировав парочку новых песен, довольная, села на ветку дерева.

Уже в подвале Лёшиков рассказал Банечке всё, что произошло за этот вечер. А позже, лёжа в своей кроватке, он думал о девочке с русой косой и печальными голубыми глазами, о том, как многого она лишена. Бедняжка не видит солнца, неба, белого снега и зелени садов, ярких красок цветов и причудливых волн моря… Маленький человечек закрыл глаза и попытался представить себе, как он сам жил бы в такой темноте. Но мрак напугал его, и сердце сжалось. Почему всё так неправильно устроено в мире, почему одним дано счастье видеть, а другие этого лишены?.. С этими грустными мыслями Лёшиков и уснул.

Утром, едва он проснулся, услышал, что его зовут.

– Лёшик! Ты тут? Иди сюда! – кричала Стасенька.

Непривычно и радостно было знать, что он нужен людям, и Лёшиков, молниеносно умывшись и одевшись, помчался на зов. Войдя на кухню, он увидел сидящую за завтраком девочку. Рядом с ней на соседнем стуле восседал Мурзик, которого Стася ласково уговаривала съесть кусочек рыбки.

– Ну, Мурзенька, ты же всегда любил кушать из моих рук рыбку! Попробуй, пожалуйста, это очень вкусно.

Кот ласково мурлыкал, тёрся о руку девочки, но от лакомства вежливо отворачивался.

«Как же я забыл, что Мурзик заколдован! А может, не заколдован? Может, и правда приболел?» – вдруг промелькнуло в голове у Лёшикова, и он густо покраснел.

– Это ты, Лёшик? – спросила девочка, каким-то чудом почувствовав его присутствие. – Что-то странное происходит с нашим Мурзиком, он почему-то отказывается от завтрака.

– Не переживай, Стасенька. Я думаю, это временное явление, – пробормотал Лёшиков и тут же вспомнил о чём-то важном. – А что, врач, о котором вчера говорила бабушка, уже приехал?

– Да, и даже осмотрел меня, как всегда. Пойдём на улицу, сегодня такая погода хорошая!

Лёшиков охотно согласился, тем более со двора уже раздавалось приветственное карканье Карлуши:

– Вот и солнышко взошло! Кар-кар-кар, как хорошо! Я нашла кусочек хлебца, и теперь он греет сердце! Кар! Кар!

Засмеявшись, Лёшик вприпрыжку помчался впереди Стаси в прихожую. Но вдруг девочка остановилась. Из гостиной доносились голоса бабушки и врача.

– К сожалению, мой сегодняшний осмотр ничего нового не дал, – объяснял доктор. – Я полагаю, исправить положение уже невозможно, как бы мы ни хотели этого. Очень уж странная у вашей девочки болезнь. Мы испробовали все известные науке средства, но улучшение так и не наступило. И нам с вами, видимо, придётся смириться. Девочка никогда не будет видеть.

Услышав слова врача, Лёшиков поглядел на Стасю и заметил, как сильно она расстроилась. По щекам Стасеньки потекли слёзы.

– Ну, не плачь, не плачь! Я уверен, мы найдём выход, – пробормотал он, едва не плача сам.

От боли и беспомощности у Лёшика сжалось сердце. Какое страшное слово – «никогда»!.. Ему впервые захотелось стать большим и сильным, чтобы помочь девочке. Но как это сделать, человечек не знал. В тот день он так и не увидел Карлушу и Мурзика – всё время провёл в подвале, размышляя о том, как же помочь Стасе. В конце концов Лёшиков решил изучить все медицинские книги, чтобы стать врачом и попытаться вылечить девочку.

А на следующее утро он проснулся оттого, что услышал недовольное урчание Мурзика. Выйдя на крыльцо, Лёшик обнаружил кота, пытающегося отобрать из цепких лапок вороны капустный лист.

– Отдай лист, кому говорю! – требовал Мурзик.

– Не отдам! Иди ешь печёнку или рыбу! Не могу смотреть, как разлагается твой мозг! – каркала птица.

– Я не хочу печёнку! Я не хочу ни мяса, ни рыбы. Капустки бы, огурчика, морковки, яблочка!.. – мечтательно вздохнул кот.

– А ты температуру мерил? – озадаченно спросила его Банечка, которая примостилась тут же, на крылечке.

– Я давно заметила, что он болен! Ещё когда он чуть меня не проглотил, кар! Половину моих чудных пёрышков выщипал! Виданное ли это дело: кот – и ест морковку?!

– Да понимаю я всё, самому стыдно! А что подумает кошка Муся? – и, к удивлению Лёшика и всех остальных, Мурзик вдруг покраснел так, что это стало заметно даже через шерсть. – Что же это такое со мной, а? Неужели я превращаюсь в травоядного кота?

– Я давно это поняла. Вспомни мою песенку! Кар-кха, – откашлялась ворона, гордо вскинула голову и запела: – Мурзик травоядным стал, и морковку…