Льюис Кэрролл - Алиса в Стране чудес. Алиса в Зазеркалье (сборник)

– Довольно для начала, – остановил её Болванчик. – Тут много трудных слов. «Супно» – это когда варят суп, то есть перед самым обедом.

– Ах вот как! Ну а «кози»?

– «Кози» – это такие звери, похожие то на барсуков, то на ящериц. Впрочем, больше всего они похожи на штопор. Ну, «мисики», или «мышики», – это ясно: птички такие, под полом живут. «Зеленавки» – это свиньи, зелёные свиньи.

– А «хрющать»?

– «Хрющать» – это два слова в одном. Очень удобно: вместо того чтобы сказать «пищать» и «хрюкать», ты сразу говоришь «хрющать». И время выгадываешь, и место, если пишешь.

– А ещё там вначале «кругтелся»…

– Ну как же ты не понимаешь? Кажется, ясно: «кругом вертелся» – «кругтелся». Кто тебе прочёл эту поэму?

– Я сама, в книге.

– На будущее знай: я большой специалист по стихам – превосходно декламирую, между прочим. Вот послушай один стишок…

– Маленький? – с надеждой воскликнула Алиса.

– Вовсе не маленький, а очень даже длинный. Это я его так назвал: «стишок», – а на самом деле это стишина. Он тебе понравится, если поймёшь, а если не поймёшь, так вовсе не важно, понравился или нет.

Алиса тяжело вздохнула от безнадёжности и приготовилась слушать.

И Болванчик начал:

Прервав декламацию, он пояснил:

– Только я не пою, а сказываю.

– Я вижу, – отозвалась Алиса.

– Если видишь, как человек не поёт, а сказывает, – рассердился Болванчик, – у тебя очень острое зрение.

– Благодарю вас, – вставила Алиса.

– Запишу, если до тех пор не забуду, – пообещала Алиса.

– Да помолчи ты! Твои замечания лишают меня вдохновения.

– Я что-то ничего не понимаю…

– Дальше пойдёт легче, – успокоил её великий декламатор и продолжил, слегка подвывая:

Здесь голос чтеца перешёл в визг:

Наступила длинная пауза.

– Это всё? – с робкой надеждой спросила Алиса.

– Всё, – сказал Болванчик. – Прощай.

Это прозвучало несколько неожиданно, но намёк на то, что ей следует уйти, был настолько очевиден, что оставаться Алиса сочла неприличным.

Девочка поднялась и протянула Болванчику руку:

– До скорого свидания.

– Если доведётся встретиться, я тебя не узнаю, – недовольно пробормотал тот и протянул ей один палец. – Все девочки на свете так похожи.

– Дело не в наружности, – назидательно сказала Алиса.

– Об этом-то я и сокрушаюсь. У тебя такое же лицо, как у всех: два глаза – он нарисовал их в воздухе большим пальцем, – между ними нос, под носом – рот. Всегда одно и то же. Вот если бы у тебя оба глаза были с одной стороны носа или рот наверху – тогда другое дело.

– Но это же некрасиво! – возразила Алиса.

Болванчик ничего не сказал – только зажмурился.

Алиса подождала немного – не заговорит ли опять, – но увидела, что глаза у него закрыты и вообще он не обращает на неё больше никакого внимания. Ещё раз попрощавшись, но не получив на это никакого ответа, она пошла прочь, но не могла удержаться, чтобы мысленно не сказать себе: «Из всех пренесимпатичнейших людей, – Алиса ещё раз повторила это слово “Пренесимпатичнейший” – но уже погромче, так ей понравилось это длинное слово, которое она с лёгкостью выговорила: – Из всех пренесимпатичнейших людей, с которыми мне приходилось когда-либо встречаться, этот…»

Но фраза так и осталась незаконченной, потому что в этот момент по лесу прокатился оглушительный грохот.

И тотчас лес наполнился солдатами. Сначала они выбегали по двое, по трое, потом группами в десять-двадцать человек и, наконец, такими толпами, что, казалось, деревьев в лесу меньше, чем солдат. Алиса спряталась за толстым стволом старой липы, чтобы её не сбили с ног, и стала наблюдать за их действиями.

Чем дольше она смотрела, тем сильнее в ней крепла уверенность, что никогда в жизни ей не встречались солдаты, которые так нетвёрдо держались бы на ногах. Они всё время обо что-нибудь спотыкались, а когда кто-то из них падал, на него валились ещё несколько. Скоро все лесные полянки покрылись такими кучками свалившихся людей.

Потом появились лошади, и хотя на четырёх ногах они держались получше пехотинцев, но тоже то и дело спотыкались. Как правило, если конь спотыкался, всадник валился с него мешком. С каждой минутой хаос усиливался, и Алиса была очень рада, когда ей удалось выбраться на открытое место, где она и увидела Белого Короля. Тот сидел на земле и усердно что-то записывал в свою записную книгу. Заметив Алису, он с восторгом воскликнул:

– Я послал их всех! Ты же видела солдат, когда проходила через лес?

– Видела, и премного, – кивнула Алиса. – Несколько тысяч, я думаю.

– Четыре тысячи двести семь человек, если точнее, – поправил Король, заглянув в свои записи. – Я не мог, понимаешь ли, послать всех Коней, потому что два необходимы для игры. Кроме того, я оставил двух Офицеров – оба отправились в город. Посмотри, пожалуйста, на дорогу, нет ли кого там.

– Никого не вижу, – отозвалась Алиса.

– Эх, мне бы такое зрение, – горестно вздохнул Король, – чтобы тоже уметь видеть Никого, да ещё на таком расстоянии. Я и Кого-то не разгляжу при таком свете!

Это замечание Алиса пропустила мимо ушей и продолжила, прикрыв глаза ладошкой наподобие козырька, вглядываться в даль.

– Кто-то идёт, – воскликнула она наконец, – но очень-очень медленно и делает какие-то смешные движения.

Офицер, что шёл по дороге, подпрыгивал и извивался как угорь, а его длинные руки были вытянуты в разные стороны наподобие крыльев.