Андрей Белянин - Орден Фарфоровых Рыцарей

Полын-Бурьянов сошел с коробки. Речь утомила Владыку.

– Да, пока не забыл. Сэм подождет, сначала казнить его племянника. Ну и щенка заодно. Пожалуй…

Под барабанную дробь, грозную и торжественную, двое амбалов вывели Роберта и Лемоха. Впрочем, «вывели» – не точное слово. Маленький фокстерьер был так укутан пластилином, что его пришлось нести, а чертенка пинками гнали впереди. Третий амбал надел красную маску и с угрожающим видом поигрывал кухонным молотком.

– Нет! – отчаянно взвыл Сэм, колотя кулаками по стенке прозрачной тюрьмы. – Что вы делаете, убийцы!

– Вы не посмеете их тронуть! Это же дети! – дружно зарычали рыцари.

И хотя закрытая банка глушила бурю негодования, Полын-Бурьянов невольно поежился, представив, что было бы, если б пленники вырвались на свободу. Впрочем, спустя мгновение он уже пришел в себя и, обратившись к юным героям, презрительно спросил:

– Ваше последнее слово и последнее желание?

– Ваше Величество, – тихо прорычал щенок, – если мне суждено погибнуть, я умру без стона и жалобы, ни на миг не опозорив благородных идеалов рыцарства! – Глаза Роберта вспыхнули зеленым огнем. – У победившего врага я ничего не прошу для себя! Но если в вас есть хоть капля жалости, то пощадите моего друга…

– Нет! – высокомерно оборвал Владыка. – Просьба отклоняется. Теперь ты.

– Я? Я только… – замялся Лемох. – Я, наверно, не знаю, что сказать… Но если у меня есть последнее желание, то я хотел бы… спеть!

– Спеть? – уточнил Полын-Бурьянов.

– Да! – решился Лемох. – Одну маленькую песню.

– Ну спой… – пожал плечами Владыка. – Шут с тобой! Не можем же мы отказать в таком безобидном пустяке.

Лемох откашлялся и влез на спичечную коробку. Тонким, но приятным голоском он затянул прекрасную балладу Лоуренса: «Копье и черного коня мне завещал отец…» Племянник суперагента отстукивал ритмы копытцем и очень старался. Уставшие черти блаженно прикрыли глаза и заслушались. Баллада была длинная и душевная. Многие слушатели вытирали слезы умиления. Когда Лемох окончил, раздались дружные аплодисменты. Чертенок вежливо раскланялся, шаркнул ножкой.

– Палач! Начинай, – приказал Полын-Бурьянов.

– А может, он еще споет? – неожиданно спросил палач.

У Владыки отвисла челюсть.

– Пусть споет! В последний раз! У него получается! Пусть еще споет! – дружно загомонили черти.

На этот раз Владыка решил не искушать любовь толпы.

– Да пожалуйста, пусть поет. Только покороче что-нибудь.

Черти радостно навострили уши. Лемох тайком подмигнул Роберту, и щенок понял, что его друг тянет время. Меж тем неожиданный концерт продолжался. Лемох спел лирическую песню об утерянной родине и вечных скитальцах. Потом очень грустную и романтическую о неразделенной любви черта к молодой ведьме, сбежавшей с херувимом. Потом шуточную песню про пьяниц. Потом…

В общем, он пел уже около часа. Жлоб Полын-Бурьянов затравленно и злобно зыркал по сторонам, но не решался прервать чертенка – войску нужна была разрядка. Черти улыбались, скорбели, рыдали, хохотали до упаду, награждая певца бурными аплодисментами. Наконец бедный Лемох устал.

Владыка воспрянул духом и прикрикнул на палача. Вновь дробно грянули барабаны. Черти посуровели.

– С кого начнем? – шепотом спросил палач, приподнимая за шкирку Роберта и Лемоха.

– Ну даже не знаю… – задумался Владыка. – Давай, что ли, со щенка… Или нет? Наверно, все-таки с Лемоха, хотя… Ты чего? – тряхнул палача Жлоб Полын-Бурьянов.

Амбал, разинув рот, уставился куда-то вдаль. Владыка проследил за его взглядом и ахнул! В пятидесяти шагах от них, вздыбив шерсть и оскалив зубы, стоял грозный и неумолимый сэр Гауф! Жлоб Полын-Бурьянов завопил благим матом! В тон ему с тыла и с флангов раздались боевые кличи фарфоровых рыцарей. И сэр Флойд, сэр Клаус, сэр Лукас бросились в бой. Боже, какая началась суматоха! Черти сиганули в разные стороны. О сражении не было и речи. Бассет Лукас кинулся на палача и вырвал из его лап Роберта. Лемох выкрутился сам. Одноглазый сэр Флойд гонял остатки пехоты в поисках Владыки. Маленький, но сердитый сэр Клаус развлекался обрыванием хвостов, так как выше не мог допрыгнуть. Достойный сэр Гауф совершил самый большой подвиг. Разогнавшись как снаряд, он с чудовищной силой и безмерной отвагой треснул фарфоровым лбом в банку с пленниками. Осколки стекла брызнули в разные стороны! Бульдог упал без чувств, а пленники вырвались на свободу. Армия пластилиновых чертей перестала существовать…

Двенадцать фарфоровых рыцарей, суперагент Самюэль, Роберт с Лемохом сидели за праздничным столом. Черти разбиты наголову, из рыцарей серьезно не пострадал никто, разрушенную крепость восстановили, и над ней вновь развевался гордый флаг Фарфорового Ордена. Все праздновали победу! Поочередно произносились здравицы в честь подвигов каждого из рыцарей. Похвалы и величальные стихи торжественно витали над головами героев. Жлоб Полын-Бурьянов исчез в неизвестном направлении, и Сэм мудро предполагал, что он еще доставит хлопот в будущем. В свете всеобщего праздника Роберту был торжественно вручен настоящий ошейник и присвоено звание оруженосца сэра Готварда. Суперагент красовался с массивной собачьей цепью на шее, украшенной медальоном с девизом Ордена: «Выше жизни – только смерть, выше смерти – честь!» Лемоху был преподнесен крохотный, размером чуть меньше чертенка, томик стихов Киплинга. Геройскому сэру Гауфу оказали особый почет. Из-за своего неодолимого упрямства он вел поисковый отряд по избранному курсу, никуда не сворачивая. Поэтому и пропадал столько времени. Хотя, с другой стороны, именно это упрямство и привело его в нужный миг на кухню, когда он по кругу обходил всю квартиру. Так как в самом начале боя он разбил банку, служившую тюрьмой многим рыцарям, и потерял сознание от тяжелого удара, то не смог выполнить свой обет. Если помните, он обещал оборвать кучу хвостов с кисточками, сделать себе львиную гриву. Так вот, благородные рыцари собрали все найденные хвосты и, соорудив подобие огромного венка, водрузили его на бесчувственного бульдога. Когда сэр Гауф пришел в себя, ему любезно рассказали, как он страшен в гневе и где он оторвал себе такую львиную гриву. Смущенный бульдог застенчиво объяснил, что в бою на него что-то накатывает и он совсем ничего не помнит…

Спустя два дня суперагент Сэм подошел к наставнику Роберта.

– Сэр Готвард, мне необходимо уйти.

– Надеюсь, вы ненадолго, сэр Самюэль?

– Не знаю… – пожал плечами Сэм. – Я не создан для мирной жизни. Все время я воевал, дрался, боролся с опасностями. Мне нужно побродить в поисках новых приключений.