Народное творчество (Фольклор) - Мифы русского народа и былинные сказы

Иван-царевич побежал в белокаменные конюшни, оседлал доброго коня богатырского, надел сбрую ратную, опоясал меч-кладенец, в одну руку взял копьё долгомерное, в другую – плётку шелковую и выехал против неприятеля.

Не ясен сокол налетает на стадо гусей, лебедей и на серых утиц, нападает Иван-царевич на войско вражее; не столько сам бьёт, сколько конь его топчет. Побил рать-силу великую, воротился домой, лёг спать и спал непробудным сном шесть суток.

На седьмые сутки проснулся, вышел на балкон, глянул в чистое поле – короли больше того войск собрали и опять весь город обступили.

Идёт Иван-царевич к сёстрам:

– Любезные мои сестрицы! Что мне делать? Две силы истребил, третья под стенами стоит, ещё пуще грозит.

– Ах ты, храбрый воин! Одни сутки воевал да шестеро без просыпа спал. Как же Белый Полянин воюет с Бабой-ягою – золотою ногою, тридцать лет с коня не слезает, роздыху не знает?

Горько показалось то царевичу; побежал он в белокаменные конюшни, оседлал своего доброго коня богатырского, надел сбрую ратную, опоясал меч-кладенец, в одну руку взял копьё долгомерное, в другую – плётку шелковую и выехал против неприятеля.

Не ясен сокол налетает на стадо гусей, лебедей и серых утиц, нападает Иван-царевич на войско вражее; не столько сам бьёт, сколько конь его топчет. Побил рать-силу великую, воротился домой, лёг спать и спал непробудным сном девять суток.

На десятые сутки проснулся, призвал всех министров и сенаторов:

– Господа мои министры и сенаторы! Вздумал я в чужие страны ехать, на Белого Полянина посмотреть; прошу вас судить и рядить, все дела разбирать по правде.

Затем попрощался с сёстрами, сел на коня и поехал в путь-дорогу. Долго ли, коротко ли – заехал он в тёмный лес; видит – избушка стоит, в той избушке стар человек живёт. Иван-царевич зашёл к нему:

– Здравствуй, дедушка!

– Здравствуй, русский царевич! Куда бог несёт?

– Ищу Белого Полянина, не знаешь ли, где он?

– Сам я не ведаю, а вот подожди, соберу своих верных слуг и спрошу у них.

Старик выступил на крылечко, заиграл в серебряную трубу – и вдруг начали к нему со всех сторон птицы слетаться. Налетело их видимо-невидимо, чёрной тучею всё небо покрыли. Крикнул стар человек громким голосом, свистнул молодецким посвистом:

– Слуги мои верные, птицы перелётные! Не видали ль, не слыхали ль чего про Белого Полянина?

– Нет, видом не видали, слыхом не слыхали.

– Ну, Иван-царевич, – говорит стар человек, – ступай теперь к моему старшему брату – может, он тебе скажет. На, возьми клубочек, пусти перед собою: куда клубочек покатится, туда и коня направляй.

Иван-царевич сел на своего доброго коня, покатил клубочек и поехал вслед за ним, а лес всё темней да темней. Приезжает царевич к избушке, входит в двери; в избушке старик сидит – седой, как лунь.

– Здравствуй, дедушка!

– Здравствуй, Иван-царевич! Куда путь держишь?

– Ищу Белого Полянина, не знаешь ли, где он?

– А вот погоди, соберу своих верных слуг и спрошу у них.

Старик выступил на крылечко, заиграл в серебряную трубу – и вдруг собрались к нему со всех сторон разные звери. Крикнул им громким голосом, свистнул молодецким посвистом:

– Слуги мои верные, звери порыскучие! Не видали ль, не слыхали ль чего-про Белого Полянина?

– Нет, – отвечают звери, – видом не видали, слыхом не слыхали.

– А ну, рассчитайтесь промеж себя: может, не все пришли.

Звери рассчитались – нет кривой волчицы. Старик послал искать её; тотчас побежали гонцы и привели её.

– Сказывай, кривая волчица, не знаешь ли ты Белого Полянина?

– Как мне его не знать, коли я при нём завсегда живу: он войска побивает, а я мёртвым трупом питаюсь.

– Где же он теперь?

– В чистом поле на большом кургане, в шатре спит. Воевал он с Бабой-ягою – золотой ногою, а после бою залёг на двенадцать суток спать.

– Проводи туда Ивана-царевича.

Волчица побежала, а вслед за нею поскакал царевич.

Приезжает он к большому кургану, входит в шатёр – Белый Полянин крепким сном почивает.

«Вот сёстры мои говорили, что Белый Полянин без роздыху воюет, а он на двенадцать суток спать залёг! Не заснуть ли и мне пока?» Подумал-подумал Иван-царевич и лёг с ним рядом.

Тут прилетела в шатёр малая птичка, вьётся у самого изголовья и говорит таковые слова:

– Встань-пробудись, Белый Полянин, и предай злой смерти Ивана-царевича, не то встанет – сам тебя убьёт!

Иван-царевич вскочил, выгнал птичку из шатра и опять лёг возле Белого Полянина. Не успел заснуть, как прилетает другая птичка, вьётся у изголовья и говорит:

– Встань-пробудись, Белый Полянин, и предай злой смерти Ивана-царевича: не то встанет – сам тебя убьёт!

Иван-царевич вскочил, выгнал птичку из шатра и опять лёг на то же место. Вслед за тем прилетает третья птичка, вьётся у изголовья и говорит:

– Встань-пробудись, Белый Полянин, и предай злой смерти Ивана-царевича: не то он встанет да тебя убьёт!

Иван-царевич вскочил и выгнал птичку из шатра вон, а сам лёг и крепко заснул.

Пришла пора – пробудился Белый Полянин, смотрит – рядом с ним незнамо какой богатырь лежит; схватился за острый меч и хотел было предать его злой смерти, да удержался вовремя. «Нет, – думает, – он наехал на меня на сонного, а меча не хотел кровавить; не честь, не хвала и мне, доброму молодцу, загубить его! Сонный что мёртвый! Лучше разбужу его».

Разбудил Ивана-царевича и спрашивает:

– Добрый ли, худой ли человек? Говори, как тебя по имени зовут и зачем сюда заехал.

– Зовут меня Иваном-царевичем, а приехал на тебя посмотреть, твоей силы попытать.

– Больно смел ты, царевич! Без спросу в шатёр вошёл, выспался, можно тебя за то смерти предать!

– Эх, Белый Полянин! Не перескочил через ров, да хвастаешь; подожди – может, споткнёшься! У тебя две руки, да и меня мать не с одной родила.

Сели они на своих богатырских коней, съехались и ударились, да так сильно, что их копья вдребезги разлетелись, а добрые кони на колени попадали.

Иван-царевич вышиб из седла Белого Полянина и занёс над ним острый меч. Взмолился ему Белый Полянин:

– Не дай мне смерти, дай мне живот! Назовусь твоим меньшим братом, вместо отца почитать буду.

Иван-царевич взял его за руку, поднял с земли, поцеловал в уста и назвал своим меньшим братом.

– Слышал я, брат, что ты тридцать лет с Бабой-ягою – золотой ногою воюешь. За что у вас война?

– Есть у неё полонянка-красавица, хочу добыть да жениться.

– Ну, – сказал царевич, – коли дружбу водить, так в беде помогать! Поедем воевать вместе.

Сели на коней, выехали в чистое поле; Баба-яга – золотая нога выставила рать-силу несметную. То не ясные соколы налетают на стадо голубиное, напускаются сильномогучие богатыри на войско вражее! Не столько мечами рубят, сколько конями топчут; прирубили, притоптали целые тысячи.