Евгений Енин - Зубная фея летает на зубной щётке

На крылечке кто-то продолжал бубнить:

– Двай пыграем. Двай пыграем. Двай пыграем.

Янка почувствовала, что её ноги стучат по полу.

– А кто он? – дрожащим голосом спросила она.

– Откуда я знаю? – Степан пожал плечами. – Может и не он, может, она. Это сейчас без разницы.

– Ладно, терять нам нечего, – нарочито весело сказала Машка. – Янка, чем там у тебя с королевой закончилась? Давай, давай, рассказывай.

Янка понимала, что она хочет её отвлечь от звуков за дверью, но не могла перестать прислушиваться. Одной рукой она продолжала зажимать себе рот, чтобы не закричать, другой вцепилась в сиденье стула. Боялась поддаться монотонности звуков. Останься он сейчас одна, не выдержала бы – открыла дверь.

– Янка-Янка, королева-королева! – Степан защёлкал пальцами возле её ушей. – Расскажи-расскажи!

Она второй рукой вцепилась в стул. Значит, рот освободился.

– Ну-у-у и-и-и в-в-вот она спрашивает, – стуча зубами, смогла начать Янка, – Хочу я, чтобы в Москве, ну, в моём мире, жили такие, как она. Ну, то есть такие, как вы. Ну, как мы, – в третий раз поправилась она.

– А ты что?

В Машкиных глазах мелькнуло беспокойство.

– Ладно, – Янка слегка успокоилась, – Слушайте.

Янка сидела перед королевой, сжав губы.

Она не хотела фей в Москве.

Она не думала об этом, но, когда королева спросила, поняла, что очень не хочет жить в зафеенной квартире.

Она бы уже никогда не смогла спокойно чистить зубы, она бы нервно вертела головой, выискивая того, кто висит возле уха и злобно командует: «А теперь слева нижние коренные изнури. Двадцать движений! Не лениться!»

Она бы никогда не взяла в руки куклу, зная, что на неё смотрят вымотанные за день феи кукол, феи кукольной одежды, феи разбросанных игрушек, феи собранных игрушек, и ещё с десяток фей разных специальностей, и все думают: «Господи, хоть бы она спокойно посидела, книжку почитала!»

Но нет, не все так думают. Книжная фея так не думает. Книжная фея думает, как вывести почеркушки на восемнадцатой странице. И как заклеить обложку. И что делать с книжками, которые так и валяются на тумбочке возле кровати. И почему фей книжных закладок позволяет ей загибать страницы. И она бы никогда не знала, ставя книгу на полку, сама она решила навести порядок, или это ей книжная фея приказала.

Про посещение туалета в квартире, населённой феями, пришлось бы вообще забыть. Ну, вы представьте только.

Так и с ума сойти недолго.

Если раньше не лопнешь.

Но сказать королеве в лицо: «Нет, ни за что бы не хотела», Янка не решилась: невежливо как-то. Она промычала что-то неразборчиво, преданно глядя на королеву. То есть выпученными глазами. Так ей казалось правильным.

– Да? В самом деле? – королева услышала в её мычании что-то своё. – Ну что ж, мне тоже так думается. И мы ещё вернёмся к этому разговору. Непременно. А пока я просила бы тебя, настоятельно просила, никому не рассказывать о том, что ты, гм, не фея. Ты меня понимаешь?

Янка молча кивнула.

– Замечательно. Ну, не смею тебя больше задерживать. Марк отвезёт тебя… В общем, туда, где ты, э-э-э, веселилась.

Королева взмахнула веером, давая понять, что аудиенция окончена.

Янка встала и неожиданно вспомнила, что поворачиваться лицом к коронованным особам неприлично. А идти спиной вперёд оказалось неудобно. В результате она вышла из тронного зала как краб, боком, с приклеенной улыбкой. На обратном пути Марк снова болтал, казалось, ни о чём, но на этот раз Янка старалась отвечать только «да» и «нет». И он тоже напомнил на прощанье, чтобы она никому не рассказывала, кто она на самом деле.

– Ну вот, так примерно всё и было, – закончила Янка рассказ.

Феи некоторое время помолчали.

– Чую я, королева что-то затевает. – Машка встала, подошла к двери и пнула её изо всех сил. – Заткнитесь! Достали уже!

Янка вздрогнула.

– Эй, ты чего?

– Ненавижу.

Машка плюхнулась обратно на диван.

– Если честно, терпеть их не могу. Боюсь, когда-нибудь не выдержу, возьму сковородку и выйду. А там будь что будет.

Она скрестила руки на груди и уставилась на свои кроссовки.

Часов до пяти утра феи сидели, жгли свечи для торта и разговаривали. Спать под завывания игрушек с улицы было совершенно невозможно. Янка рассказывала про Москву, феи – про свою квартиру. К их большому удивлению, анекдоты, на которые они перешли под утро, наполовину совпали. А вот страшных историй, типа «В чёрном-чёрном лесу стоял чёрный-чёрный дом. В чёрном-чёрном доме стоял чёрный-чёрный стол» феи не знали. И Янке не дали рассказать. Им страшилок и так хватало. Уснули они засветло и нападение кошки почти проспали.

Все знают, что кошки, попав в чужую квартиру, ведут себя по-разному. Одни бегают, заглядывая во все углы, как будто за чем-то гоняются. Другие сразу забиваются под диван и сидят там сутки. А ещё кошки могут долго смотреть на совершенно пустое место. И поворачивать голову, будто провожая что-то взглядом. Только там, куда она смотрят, нет ничего. Или что-то есть? Или есть кто-то?

Янку кошка с чёрной спиной и белым животом чуть не закогтила на взлёте.

Но сначала Янка проснулась в своём домике от барабанного боя.

Фёдор, Степан и Машка вскочили как подброшенные, и заметались по единственной комнатке.

– Тревога! – орал Фёдор.

– Подъем! – кричала Машка.

– В квартире кошка! Быстро на вылет! – командовал Степан.

Янку, спавшую одетой поверх одеяла, они растолкали, вытащили на крыльцо, посадили, ещё не проснувшуюся, на зубную щётку и пихнули в спину:

– Лети!

Ну, она и полетела. Сонно так, неторопливо. Оглядываясь по сторонам и не понимая, что происходит. Там все суетятся. Тут с ума сходят. Здесь… А здесь была огромная лапа с выпущенными когтями, которая стремительно к ней приближалась.

Янка вздрогнула, её как холодной водой окатило.

Время замедлилось.

Лапа приближалась.

Янка задрала головку зубной щётки вверх, набирая высоту на максимальной скорости. Хотя ей казалось, что она едва ползёт.

Лапа приближалась.

Одновременно с набором высоты Янка начала уклоняться влево.

Лапа приближалась.

Янка оглянулась.

Она не успевала оторваться.

Янка зажмурилась.

Лапа приближалась.

Толчок.

Щётку тряхнуло и крутануло вправо.

Когти задели ручку зубной щётки, царапнули пластмассу, но зацепить не смогли.

Время тут же ускорилось, и Янка мгновенно взлетела до люстры, чудом проскочив между плафонами, и чиркнула ручкой щётки по потолку, практически в него влипнув. Её крик «Аааааа» даже немного от неё отстал, и, возможно, это был первый в квартире сверхзвуковой полёт на зубной щётке.

Янка зависла возле люстры, не решаясь спуститься ниже, и наблюдала за происходящим сверху.