Анатолий Алексин - В Стране Вечных Каникул

– На этих парадах представители семейства кошачьих сожрут всех ваших белых мышей, – сказал я.

– Мы установим мир и дружбу между животными! А ежи, кстати, тоже ловят мышей. И считаются очень полезными, – сообщил Валерик.

– Так в учебнике написано?

– А что?

– Я учебников не читаю.

– Это я знаю.

– А что там написано про семейство собачьих?

– Прости, но такого семейства не существует.

– Какая ужасная несправедливость! – воскликнул я. – Семейство кошачьих есть, а собачьих – нету.

– Зато есть семейство псовых!

– Ах, все-таки есть? Ну, тогда я спокоен!

– Про собак-то вообще много чего написано. Но у нас собак не хватает. Никто не хочет их отдавать: все-таки друзья человека! Я объясняю своим укротителям: «Вы же все равно и в кружке будете шефствовать над ними, воспитывать их». Говорят: родители не согласны. Мы даже решили дворняжек принимать…

– А меня примете? – тихо спросил я.

– Куда? В кружок? Просто не сможем.

– Та-ак… Значит, дворняжки для вас подходят, а я нет?

– Пойми: ты никак не можешь стать юнукром!

– Почему?

– У юнукров должна быть воля! И потом… мы будем дрессировать на научной основе. А ты учебников не читаешь.

– Та-ак… Понятно. Значит, я вам сегодня открыл вход в зоопарк, а вы для меня вход закрываете…

С этими словами я решительно направился к двери. Но когда я уже взялся за ручку, меня неожиданно осенила одна идея. И я повернулся к Валерику:

– Значит, породистых собак у вас не хватает?

– Нет.

– О, это прекрасно!..

У нас в квартире были соседи. Соседей было трое: муж, жена и их любимица такса, по имени Рената.

Что касается меня, то я не был любимцем соседей. Они даже говорили, что хотят устроить обмен и уехать из нашей квартиры, потому что я – «ненормальный жилец» (опять – ненормальный!).

Соседям очень не нравилось, что я любил читать Валерику по телефону свои сочинения по литературе; что вообще мы с моим лучшим другом перезванивались каждые полчаса, хоть он жил всего-навсего этажом выше; что Валерик придумывал таинственные игры, по ходу которых мы бросали друг другу в почтовый ящик разные «вещественные условные знаки»: камни небольших размеров, ржавые гайки, старые шнурки от ботинок и металлические бильярдные шарики. Им не нравилось, что все наши самые важные советы и заседания проходили в ванной комнате. Им не нравилось, что, приходя ко мне, мои приятели оставляли следы от своих башмаков в коридоре на натертом паркете. И еще очень многое другое не нравилось нашим соседям.

А мне не нравилось, что ранним утром, и днем, и поздним вечером они в коридоре громко, приторными голосами беседовали со своей любимицей таксой:

– Не хочешь ли ты прогуляться, наша ласточка? Не нужно ли тебе куда-нибудь, наша милая? Не стесняйся, скажи нам правду – и мы выведем тебя на улицу, наша красавица!

У красавицы были такие короткие ножки, что казалось, брюхо вот-вот коснется земли, а обвислые уши напоминали больше увядшие листья, которые скоро должны были опасть на землю.

Иногда соседи обращались к своей Ренате не на «ты» и даже не на «вы», а как-то странно величали ее словом «мы».

– Мы еще не захотели отправиться к заборчику или к нашему любимому столбику? – вопрошали они на всю квартиру. – Мы сегодня не в духе? У нас сегодня грустное настроение?

Рената была молчалива. Но стоило ей хоть вполголоса тявкнуть, как я тут же появлялся на пороге своей комнаты и заявлял:

– Людям, значит, нельзя разговаривать в коридоре, а собаке лаять можно? Надоел ваш таксомотор!

– Скажи, как ты относишься к Ренате, и я скажу, кто ты! – вслух переиначивала соседка известную русскую поговорку.

В один голос со своим супругом она восклицала:

– Не смей называть нашу таксу таксомотором! А ты, ласточка, его не слушай!

Соседи обожали рассказывать о родословной своей таксы и нередко заявляли мне:

– У ее родителей были три золотые медали! Посмотрим, получишь ли ты в десятом классе хоть одну серебряную!

Я и сам не был уверен, что смогу тягаться в этом смысле с родителями Ренаты, и потому ничего не возражал.

И вдруг сейчас породистые и знаменитые предки таксы, фотографии которых висели у соседей на стене, рядом с портретами их собственных родственников, – да, именно предки Ренаты должны были прийти мне на помощь. Я это понял, когда Валерик сообщил мне, что не хватает породистых собак и что в свой будущий зоопарк они будут принимать дворняжек без всякого конкурса.

Дома я подошел к телефону, набрал две двойки и сказал Снегурочке:

– Я хочу, чтоб меня полюбила Рената!

– Кто? Кто?..

– Меня очень развлечет… мне доставит огромнейшее удовольствие, если такса Рената откажется от своих хозяев и будет признавать только меня одного.

Через пятнадцать минут после этого разговора мирная Рената тяпнула своего хозяина за палец. Когда к ней протянула руки хозяйка, она тяпнула и ее.

– Ты обозналась! – в ужасе закричала соседка. – Милая Рената! Приглядись к нам повнимательней: это же мы, твои самые близкие люди…

Но такса рассвирепела и не желала вглядываться в лица моих соседей. Она рычала так грозно и непримиримо, что они с криками: «Она заболела! Ее кто-то укусил!» – ринулись в комнату и захлопнули за собой дверь.

Соседи привыкли сваливать все свои беды на меня, и я удивился, что они, прячась в комнате, не заявили, что это я укусил их собаку.

Я вышел в коридор и поманил таксу к себе. Она подбежала и стала ласково, покорно вилять своим куцым хвостом. В этот момент соседка выглянула в щелку и закричала своему мужу:

– Смотри, смотри, он околдовал нашу Ренату!

Если б она только знала, как точны были ее слова!

Короче говоря, через час я повел Ренату к ее любимому столбику. А еще через час выяснилось, что она принимает пищу только из моих рук. Я с удовольствием кормил ее своими призами и подарками, которые уже начинали мне немножко надоедать.

– Если бы она была бешеная, – через дверь объяснял я соседям, – она бы кусала всех. А вот посмотрите: она же меня не кусает. Значит, Рената просто разлюбила вас и полюбила меня! Ведь у людей так бывает? А собака – друг человека: значит, и с ней это может случиться.

За дверью раздались рыдания соседки. Мне даже стало ее жалко. Но я знал, что только при помощи Ренаты смогу проникнуть в кружок юнукров, участвовать в представлениях и парадах юных укротителей.

Ночь такса провела у меня под кроватью. Как ни заманивали ее соседи на старую лежанку, она твердо решила переменить квартиру.

На следующий день соседи привели к таксе своего знакомого ветеринара. Он осмотрел собаку и сказал:

– Мне бы такое здоровье!

– Но в чем же дело? – воскликнула соседка.