Натали Вуали - Стихи от балерины, или Танцы на бумаге. Для детей и родителей

Веню, что Вениамин, дед зовёт «мой Витамин».
Витамины стоят денег. Иногда любимчик — Веник.
Слышу, дед его зовёт. А сестра в окно орет:
«Веник, где?» — «Привет. Звала?» «Веник нужен? Вот метла!
Подмету я у ворот». И бегом за огород.
Имена свои мы носим, имена свои мы знаем.
Носим — значит не снимаем, в таз для стирки не бросаем,
Ни в химчистку, ни в утюжку, не пихаем под подушку,
Не меняем на игрушку! И важнее всех наук
Имени прекрасный звук. В нём, поверьте, неспроста
Тайный смысл и красота.
Кто забыл, или не знает: некрасивых не бывает!

Телефон стоит старинный
В этой маленькой гостиной.
Про него давно забыли —
В старину такие были.
А сегодня все подряд
По мобильнику звонят.
Вета — Гоше, Леня — Лизе,
Тете Маше, и Ларисе,
И ещё подружке Светке,
Той, что прятала конфетки,
И ещё соседу Ване,
Что скучает на диване.
Брату старшему Олегу
Расскажу я про телегу,
Как на ней сидел Емеля,
Цирк приехал на неделю.
Тут вошла в квартиру мама
И сказала: «Молодец!
Телефон для связи нужен.
Успокойся, наконец!
Я звоню тебе, волнуюсь!
Друг мой, меру надо знать.
Ты, похоже, сам Емеля.
Хватит языком чесать!
Для чего мобильник нужен?
Слушать важные слова
Рот один у человека,
Рот один, а уха два!
Дети, вы смешной народ —
Всё у вас наоборот».

«Кто такой дизайнер? — девочка спросила. —
Это тот, кто может делать всё красиво.
Вот старинный телефон, не пойдет на кухню он.
Нужен для него комод или круглый столик, вот.
А вот эта лампа, чёрная, простая,
Кабинет украсит, делу не мешая.
Лишь дизайнер знает на вопрос ответы,
Что нельзя картины ставить на буфеты,
В тесном коридоре выставлять букеты,
Что нельзя игрушками накрывать подушки
И держать конфеты в шкафу, где туалеты.
Папа мой — дизайнер! — Взгляд сиял игриво. —
Это он всё сделал в доме так красиво!»

В дом с букетом алых роз
К нам нагрянул Дед Мороз.
Настоящий был, но всё ж
Он на папу Анечки чем-то был похож.
Он сказал: «Привет, ребятки!
Вот подарки, шоколадки.
Скоро мы начнем играть, веселиться и плясать
Ох! — Поставил он мешок. —
А теперь у нас стишок! — Тишина. —
Я не пойму? Что? Про зимушку-зиму
Ничего не знаем мы?!
Иль не видели зимы!
Вы не знаете про лыжи!
Про сосульки, что на крыше?
Как под снегом спит река?
Как лепить снеговика?
Ухожу я! Всё! Пока!»
Смелым был один лишь я,
Знаю я наверняка!
Гости улыбаются. «„Изольда“ называется».
Дед Мороз скривил свой нос,
Борода из ваты.
«Парень, ты куда понёс… Ты не в теме,
Мой вопрос зимний, даже очень!
Праздник, между прочим.
Для чего собрались мы,
Иль не видели зимы,
Иль не знаете про лыжи,
Про сосульки, что на крыше,
Как под снегом спит река,
Как лепить снеговика…
Не туда ты держишь путь! —
проворчал. — Валяй „Изольду“.
Про Тристана не забудь».
Голос мне его знаком,
Ну, об этом я потом.
Гости улыбаются. «„Изольда“ называется».
«Мы не ели, мы не пили,
Бабу снежную лепили,
Трали-вали, красота!
Назовём её Изольда,
Потому что изо льда!»
«Что ж ты сразу не сказал!
В тему, парень, ты попал.
Поздравляю! Молодец!
Где твой папа, где отец?
Твой стишок и нам урок.
Взрослым часто невдомёк.
Не хватает детских знаний,
Скрытый смысл лежит в названье».
Тут я понял, Дед Мороз
Настоящий был, но всё ж
Он на папу Анечки здорово похож!

Гоша время перепутал,
Заигрался он в компьютер,
Всё играл, играл, играл,
Чуть со стула не упал.
Про обед забыл, про сон.
Вновь игру продолжил он.
Утро с ночью перепутал —
Чёрт компьютерный попутал!
Папа долго не гадал,
Он будильник нам достал.
Папа — просто молодец!
Зазвенел — игре конец!
Вы догадались? Если нет,
Я вам должна признаться:
Компьютерные чёртики
Будильников боятся!

О-ля-ля! Мадам, месье! Расскажу про монпансье.
Маленькие радости — из Парижа сладости.
Слюнки потекут, держись! Подслащу я вашу жизнь!
И ещё скажу: Бонжур! Монпансье — не Помпадур.
Здесь простительна реприза: не была она маркиза,
Имя очень длинное. Просто очень-очень.
Реверанс отвесив, можно, покороче. Господа, извольте,
Здесь нет её каприза. А звучало полностью:
Анна-Мария-Луиза.
Что смеешься, человек? Ведь семнадцатый же век!
Слог красив, звучит жеманно, лишь подруги звали Анна.
А теперь, смотрите в оба: вот портрет. Сидит особа,
Вся в шелках и кружевах, одним словом, просто «ах!».
Дышит роскошью картина, ведь Людовику — кузина!
Поразмысли поскорей: род Бурбонов, королей!
Лувр блистал, там жизнь любили,
Этикет придворный чтили,
блеск Двора превозносили.
Воздух роскошью дышал.
Король Солнце обожал маскарады и балеты,
По три раза туалеты за день наш король менял.
Ну и двор не отставал,
Бусы, серьги и колье обожала Монпансье
Ну и титул, прямо — в цель: звали Гранд Мадемуазель!
Несмотря на это, детки, ей так нравились конфетки,
Или просто леденцы, карамельки-бубенцы,
Что в коробочке звенели. Были в моде, их хотели
(Я нисколечко не вру), доставляли ко Двору!
Аромат заморский там очаровывал всех дам.
Лично Анне, чтоб вы знали, леденцы напоминали
Про колье и диадемы, в продолженье этой темы —
Блеск рубина, цвет нефрита и… коробочка открыта.
Мода эта не забыта. Вознесем эпоху ту, все мы любим красоту!
Вот такие радости — из Парижа сладости!
О-ля-ля! Мадам, месье, расстаёмся с Монпансье.
Что же я держу в руках? Монпансье! Как пахнет… ах!
Слюнки потекут, держись! Подсластим и нашу жизнь!