Ольга Арсид - В агонии [publisher: SelfPub]

– Я тебя не узнала, – буркнула Эллен и, отвернув голову, крепче обняла подушку.

– Знаю, меня даже мать родная не узнает. Неудивительно, видит-то раз в год… слава богу.

«Бесчувственные твари. Все до одного».

– По-твоему, я пришла тебе спинку погладить? – Леся дернула одеяло. – Вставать надо, разве не ясно?

Эллен уткнулась носом в подушку. Ей так хотелось послать девушку куда подальше, но что толку? Она использует чувствование, а вмешательства в мозг Эллен не хотела.

– Встаю.

Присев, она немало удивилась: в комнате был порядок.

– Еще раз такое устроишь, убираться будешь сама, – зашипела змея. – Давай, шустрее в душ, а то перед завтраком тебе еще кровь надо сдать. В темпе.

Девушка открыла ванную комнату, и Эллен со скоростью солдата приняла душ.

«Наверное, она очень сильный блокиратор, раз ей удается контролировать меня даже под водой», – подумала Эллен. Позже она спросила девушку об этом напрямую.

– Чистая кровь в третьем поколении, – ответила Леся, перебирая одежду. – К тому же мои предки оба блокираторы.

– Они тоже в «Элите»?

– Да, но сейчас живут в Польше. Вернулись на родину. Я захотела остаться здесь. Меньше контроля, тут я сама себе хозяйка.

– Скучаешь?

– Нет. Какое хочешь красное или кремовое? – Девушка продемонстрировала два коротеньких платья.

– Кремовое, – ответила Эллен с таким же безразличием, с каким Леся говорила о родителях.

Неужели очищение способно стереть даже те чувства, которые растут в людях с первых дней жизни? Эллен не могла представить, что после процедуры будет безразлично разглядывать интерьер, когда ее любимая мама будет сидеть рядом.

«А что станет с моими чувствами к Диме?»

Когда Эллен собралась, Леся проводила ее на второй этаж в медкабинет. Полная женщина с ярко–красными губами и с огромными наращенными ресницами, одетая в белый халат, взяла у Эллен кровь из пальца, а затем посягнула и на ее вену.

– Ой, Леська, что вчера было, – запричитала женщина, не отвлекаясь от обязанностей. – Привезли девочку, а она не в себе. Вообще ненормальная. Орала тут, вырывалась. Блокиратор-то неопытный ей достался, зазевался, девчонка резанула себе вену. Все мне тут кровищей залила, полночи отмывала.

– Это та, у которой предков и парня замочили?

– Ага, вот скажи мне, чем эти родители думают? – женщина укорительно завертела головой и протерла вену Эллен спиртовой ваткой. – Их детям такой шанс в жизни дается! Где еще в шестнадцать лет можно влиться в высшие круги, сразу получить опору под ногами и столько перспектив на будущее?

Эллен с отвращение посмотрела на женщину. Иголка скользнула под вену.

– Вот не пойму я этих людишек. За что они борются? Странные. Мальчика жалко. Он-то случайно под раздачу попал.

– А девчонка как? – спросила Леся, разглядывая какую-то изогнутую колбу.

– Не спасли, – отмахнулась женщина. – Вот и я говорю, что к чему? Хотела вчера пораньше уйти, а пришлось кровищу отмывать. Все, хорошая моя, – женщина загнула локоть Эллен и широко улыбнулась.

– Спасибо. Вы так добры, – серьезно ответила Эллен.

Толстушка прочувствовала яд, который был вколот в слова – ее улыбка сошла на нет.

После Леся проводила Эллен в ресторан, но ни Виктора, ни мамы там еще не было.

– Подождем, – сказала девушка и присела на место дяди.

Эллен обратила внимание на подвеску с буквой «Э», которую Леся теребила в руках.

– Что это?

– Это? Безвкусица, которой свет не видывал, – фыркнула девушка. – Блок. Он заряжен на поглощение энергии. Мы их носим, чтобы выброс энергии не был замечен приборами, которые улавливают сигналы по всей стране. После двадцати одного-двух можно без них. Мне девятнадцать, приходится тягать это уродство постоянно. И татушка, мне кажется, совершенно неинтересная, – с досадой поделилась она и продемонстрировала элитовский знак суммы за ухом.

«Как тавро», – подумала Эллен.

«Элита» – это стадо, которое бездумно шагает туда, куда ему велят. Хотя нет, скорее всего, стая. Стая шакалов во главе с медведем-гризли.

Когда двустворчатые двери распахнулись, Леся вскочила с места.

– Доброе утро, Виктор Рома…

– Свободна, – гаркнул дядя, и Леся заткнулась на полуслове.

Она чуть ли не бегом вынеслась из помещения. Эллен позавидовала такой возможности.

Виктор, не глядя на нее, снял пиджак и повесил его на спинку. Движения дяди были резкими, на лице вырисовывался гнев, поэтому Эллен замерла, боясь пошевелиться.

Он приказал подавать завтрак. Официанты засуетились.

Эллен испугалась больше прежнего. Неужели мамы не будет? Какой бы холодной она ни была, но с ней Эллен чувствовала себя под защитой.

Виктор бросил на нее колкий взгляд, и она покрылась мурашками.

– Уже слышала, что твой друг сбежал?

Эллен глубоко вдохнула.

– Разве это имеет значение? Ты бы все равно его отпустил. Ведь так? – дрожа от страха, спросила она.

Виктор усмехнулся. «Конечно, нет», – читалось в его безмолвном ответе.

– Я догадываюсь, кто приложил к этому руку, – со злостью сказал Виктор.

Эллен невольно сглотнула слюну. Тон дяди явно говорил о том, что организатор побега останется без этой самой руки, а то и головы.

Чтобы не злить Виктора еще больше, Эллен приступила к завтраку.

Вскоре двери распахнулись, и в помещение вошла мама. Вздох облегчения вырвался самовольно.

– Доброе утро. Простите за опоздание, – сказала она, поправив воротник на белой блузке.

Стук каблуков эхом разлетелся по ресторану. Широкие легкие брюки небесного цвета колыхались при каждом шаге. Мама шла уверенно, выпрямив спину.

– Где ты была? – грубо спросил Виктор.

– Пришлось выезжать в город. У меня укладка по утрам, ты же знаешь. – Мама коснулась волос. – А что за суета в институте? Я что-то пропустила?

– Ты пропустила заговор. Кто-то помог выйти за ворота дружку Эллен. Артур выясняет, кто это был.

– К чему расследование? Это я отпустила мальчика.

Эллен не сдержала улыбку. Да! Да! Она знала, что мама на ее стороне.

«Значит, вчера, пока я орала и ненавидела ее, мама помогала Тимуру!»

Виктор замер с вилкой у рта, а потом перевел на сестру взгляд, от которого Эллен бросило в дрожь. Джиллиан и сама застыла, предчувствуя бурю.

– Что ты сделала? – процедил Виктор сквозь зубы. Ноздри его раздулись. Брови сошлись вместе, на лбу залегли морщины.

– Дай мне объяснить.

В голосе мамы отчетливо звучал страх. Он напугал Эллен еще больше, чем ярость дяди. Уж если она его боится…

– Ты в своем уме, Джиллиан?!

– Вить, я все…

– Объясняй! – Он стукнул кулаком по столу. Мама вздрогнула.

– Ты всегда рубишь с плеча, я действую тоньше. Его смерть ничего бы не принесла, кроме удовлетворения твоим прихвостням. Я отпустила его, чтобы он привел нас к остальным.