Татьяна Абрамова - Замечательные сказки

Наверно, боги против нас,
Погубит рок нас, корабли,
Он спрятал голову под плащ,
И не уйти им от судьбы.

Горела в небе утром Эос
На горизонте жёлтым взморьем,
И тихий штиль запел им соло,
И тихим-тихим было море.
2017.04.17.

Белые кони с зелёною гривою…
Как усмирить этих резвых коней?
Быстрой волною, лёгкой, игривой,
С ветром помчались они в табуне.

Сказочно быстрой, вольнолюбивой,
Конной армадой, и нет им числа…
Бурей клокочет зелёная грива,
И разгоняет эфир паруса,

Прыгают с грохотом шумные кони,
И разбивают зелёную гладь.
Сам Посейдон поправляет попоны,
Ветрами взнуздана конная рать,

Стукнет трезубцем, вожжи натянет,
Валом девятым встают на дыбы,
Море погубит, на дно всех затянет,
Брызги и пена, не видно ни зги.

Но в изумрудное стойло конюшен
Волнам пора лошадей распрягать,
Гнев Посейдона штормом разрушил,
И нам флотилию век не собрать.

Яркие рыбы, дельфины — вся свита,
Сказочный, дивный дворец у него,
Витиевато ракушками свитый
Трон, нимб завязан трёхкратно узлом.

Гнев усмиряет красой изумрудной
Самая нежная в мире жена,
И нереиды резвятся под утро,
Лунной дорожкой играет волна.
2017.04.18

Горные тропы, как строчки витые,
Трудные, легкие на подъём,
И поднимаясь на скалы литые,
Держат они, будто неба проём.

И утомлённый охотою странник,
Сел к роднику у зеркальной воды,
И засмотрелся: — Я — божий избранник,
Я ведь красив, как Киферы сады.

Лук он забыл, в колчане звали стрелы:
Ты отпусти нас стрелой в облака.
Нимфы кружились влюбленные, пели,
В небо манила златая тропа.

Мир он забыл, и себя созерцая,
Нимфу-любовь он к себе не позвал,
И в одиночестве дня умирая,
Он превратился в цветок и завял.

Эхом летели легенды и притчи,
Гулко, протяжно к Нарциссу взывали,
Нимфа, влюблённая в этого принца,
Даже шаги все за ним повторяла.

Прячется Эхо за горным обвалом,
Белый Нарцисс ей судьбой предназначен,
И повторяет: — Будем друзьями
В серых ущельях, где камни не плачут.
2017.04.19.

Стояли души за чертой у Стикса,
Летели воды вниз к вратам Аида,
И головы их скорбные поникли,
Дрожали и страшились. Мрачный с виду
Паромщик или лодочник Харон,
Он вёз их бледных, в рубище одетых
В последний путь, и краток он,
Оттуда ведь возврата нету.
Неумолимый суд вершили судьи,
И мерили весы грехи умерших,
Бичи свистели, и вязали путы,
Грешивших много, и грехи их вечны.
А в лодке у Харона он — живой, Орфей,
Играл на лире перед троном ада:
— Ищу я Эвридику, и нет её нежней,
Мне больше ничего от вас не надо.

Сизиф застыл, не вытирая пот,
А месть свои хлысты вдруг опустила,
И судьи перестали вешать люд,
А змеи Цербера на голове застыли.
Остановились смерти жернова,
Сложил вдруг крылья чёрный бог Танат,
Он Персефоне душу взволновал,
Просила за него она царя.
А Цербер, трёхголовый пёс рычал,
Но пропустил младую Эвридику,
Аид её с Орфеем провожал,
Напутствовал: — Назад вы не смотрите!
Не удержался наш певец один лишь раз,
Решил проверить, с ним ли Эвридика,
И тень её исчезла в тот же час,
Душа Орфея головой поникла.

А сколько уж раз отцветали оливы,
И пел он тоскуя три лета, три зИмы,
Вокруг замолкали свирели и птицы,
И ветви склоняли к нему шелковицы.

Возьми их ты в жёны, млады фракиянки
Красивы, пригожи на празднике Вакха.
Но шумные бубны, слова, словно змеи,
Камнями забили поэта Орфея.

А тень его встретилась вновь с Эвридикой,
И лира — на небе, в ней музыка Грига,
И Баха, Бетховена, песни поэтов,
Мне лира напела историю эту.
2017.04.19.

На тучке шумною толпою
Болтали боги меж собою,
Дворцы им строил сам Гефест,
Но главным был здесь всё ж Зевес,
Могущественней всех богов,
Аида, Посейдона. Рок
Он посылал… грозу и смерч,
Огнём сжигал всё до небес.
В сосудах, полных до краёв,
Дрожало ненавистно зло,
В другом рассыпалось добро,
Туда ссыпали серебро.
А Ника, осенив крылом,
Победоносно шла в наш дом,
Эйрен с Плутосом на руках,
С покоем в праведных мирах.
Но праздность на Олимп взошла —
Красой блистать, а что дела?
Охотой забавлять людей,
И эшафотом площадей…

* * *
Где бродит светлая, как сон Тюхэ,
Счастливая судьба?
И вечер — стрелка на штрихе,
И кто подскажет где? Когда?
Нам жребий выпадет
Иль цвет пигмента на губах?
Сплетает нити этот век
И исчезает в облаках,
Судьба запишет в свиток труб
Дыхательных, а шлак…
Замажет копотью снега
Презренный Вакх,
Несправедливый бог Войны
Аорт услышит стук,
В холодном морге синих губ
Пришлёт подруг.
Ирида кинет в небо мост,
И радужка в глазах
Стирает мыслями погост,
Он, правда, не для нас?..
2017.04.20.

Мелькают годы-дни, огни,
Плывут другие корабли,
Уходит день с закатом прочь,
И как тоску всё ж превозмочь,

И вперив взгляд свой в горизонт,
Эгей, он неустанно ждёт,
Вернётся ль сын его Тесей?..
Штормит, бурлит вновь океан,
Кидает день к его ногам,
И видит на востоке вдруг
Корабль Тесея, милый друг,
Их ветром скорби унося,
Чернеют в море паруса,
И горе разрывает грудь,
Последний раз решил взглянуть:
— О, слёзы неба и морей!
И прыгает с горы Эгей.

Тесей… он жив, вот чудеса…
Забыл сменить он паруса,
Он опечален был другим,
Его любовь была не с ним.

А Дионис пирует с ней,
Встречает свадьбой он гостей…
А Ариадна нить дала,
Из лабиринта дней ждала,

Клинок преострый. Минотавр
Сражён Тесеем наповал.
Афины, поднимая стяг,
Встречали все, и мал, и стар,

И город их не платит дань,
Не отдадут они врагам
Семь девушек и семь парней,
Он спас их жизни наш Тесей.

Забыл сменить он паруса,
И жаль нам всем его отца,
И где Эгей закончил путь,
Эгейским морем назовут,

Блестит лазурная волна,
— Эгей, Эгей, — поёт она,
И в плеске волн других морей
Всем грекам слышится: — Эгей!
2017.04.21.