Лия Гераскина - Детская библиотека. Том 13

Трактирщик прыгал под сапогом. Тяжелые капли разбивались вдребезги о его прославленную лысину.

— Вот они, люди! — пробормотало Облако, печально качая головой. — Ему жаль бочку красной воды. Любой ручей дал бы мне сто бочек и не поднял бы никакого крика.

— Ты выпил мое вино! — вопил трактирщик.

— На, забирай его обратно!

Красный Человек перекрутил свои лохмотья и окатил трактирщика широкой красной струей.

— Нет, ты заплати мне! — Трактирщик подпрыгивал изо всех сил и кончиком пальца задевал сапог. Сапог раскачивался, вместе с ним качался и красный человек.

— Вот они, люди! Деньги у них на уме, а не дружба, — всхлипнул красный человек. — Не мешай мне отдаться моей печали…

Красный человек взлетел еще выше и повис на флюгере вниз головой. Он висел, зацепившись за флюгер ногами. Руками он закрыл лицо и горько плакал. Слезы бежали по лбу, стекали по волосам и стучали по черепице.

В это время послышалось щелканье кнута, торопливое цоканье и ржание. На площадь Одинокой Коровы выехала тяжелая карета, запряженная четверкой отличных лошадей.

Дверца распахнулась — показалась нога в черной блестящей калоше. Из кареты проворно выскочил главный советник Слыш.

Увидев столпившийся народ, он злобно оскалил зубы, но тут же, не теряя ни минуты, направился к лавке сапожника.

Старый флюгер на крыше сапожника под легким ветерком поскрипывая поворачивался. Поворачивался и висящий на нем вниз головой красный плачущий человек.

— Достопочтимое Облако, вы ли это? — прошептал Слыш странно дрогнувшим голосом.

— А кто же еще?.. Только добавь: несчастное и обманутое… — жалобно ответил человек на флюгере, сморкаясь в красный носовой платок.

— О, как бесконечно, безмерно счастлив я вас видеть! — Слыш так осторожно взмахнул руками, как будто боялся кого-то вспугнуть. — Не желаете ли поехать со мной во дворец?

К Слышу подскочил трактирщик. Трогая пальцами его рукав, заговорил торопливо:

— Этот негодяй выпил целую бочку моего вина! Прикажите стащить его вниз! Прикажите бросить его в тюрьму!

Слыш нажал ладонью на его лысину.

— Чтоб больше я не слыш-шал ни слова… — прошипел он.

Трактирщик осел вниз, как гвоздь, по шляпке которого стукнули молотком.

— Мне жаль вас. Вы пили эту дрянную кислятину. Я предложу вам лучшие виноградные вина, — любезно прошептал Слыш, низко кланяясь Облаку.

— Не… не надо мне… — всхлипнуло Облако и, уловив сочувствие в голосе Слыша, зарыдало еще горше. — Ничего я теперь не хочу, ничего…

— Может быть, вы желаете принять ванну? — терпеливо предложил Слыш.

— Не надо мне ванны… Нет я так и знал, что все кончится очень плохо…

— Поплескаться в фонтане? — Слыш тихо скрипнул зубами.

— Не до плесканья мне… — безнадежно махнуло рукой Облако.

В глазах Слыша сверкнула ярость, пальцы скрючились, как будто хватали кого-то невидимого за горло, но голос стал только еще слаще.

— Может, вы хотите сыграть со мной в карты?.. Ах, простите меня, — спохватился Слыш, — я совсем упустил из виду, что облака не умеют играть в карты!

— Что?! — Облако перевернулось, шлепнулось на крышу, съехало до самого ее края. Уселось, спустив вниз ноги: одна нога в стоптанном красном башмаке, другая — босая. — Это я-то не умею? Да мы, облака, только и делаем, что играем на небе в карты, в шашки, в жмурки, в прятки, в третий лишний и в крестики и нолики! — Не может быть! — прошептал Слыш, делая вид, что он вне себя от восхищения.

— А ты что думал? Да моя бабка Старая Грозовая Туча, моя старая, милая бабушка, которую я не послушался и за это так жестоко наказан, — да она никогда не начнет грозу, пока не разложит пасьянса.

— Не может быть! — снова прошептал Слыш.

— Еще как может… — всхлипнуло Облако.

— Так докажите мне это, дорогое Облако! — Слыш распахнул дверцу кареты.

Облако неловко сползло с крыши. Раскинув руки, оно, качаясь из стороны в сторону, пролетело над площадью и головой вперед нырнуло в карету.

— Гони! — прошептал Слыш кучеру.

Он прыгнул следом за Облаком и захлопнул дверцу.

Как только карета тронулась, пьяное Облако упало на грудь Слыша и разрыдалось.

Слыш сидел, остекленелым взглядом глядя поверх всклокоченной головы Облака. Его камзол, рубашка — все пропиталось вином. Но он продолжал сидеть неподвижно и терпеливо, боясь шевельнуться и спугнуть Облако.

— Давно ли вы залетели в наше королевство? — осторожно осведомился Слыш, скосив глаза на нечесаную голову Облака.

— Два месяца. Я и остался тут из-за нее… Из-за этой девчонки… А она… — всхлипнуло Облако.

— А как ее зовут? — прошептал Слыш, наклоняя ухо к Облаку.

— Нет, только ты, мой друг, ты один меня понимаешь! — зарыдало Облако, обвивая шею Слыша своими винными руками.

— Ах, дорогое Облако! Вы должны были сразу прилететь ко мне! — с мягким укором прошептал Слыш. — Я бы вас прекрасно устроил, со всеми удобствами… — Лицо Слыша стало зловещим, но Облако не заметило этого. — Вы летали тут одно, такое нежное и беззащитное. Вас могли ранить!

— Это она нанесла мне смертельную рану! Она и этот мальчишка!.. — воскликнуло Облако, и слезы полились из его глаз еще обильней. Руками оно по-прежнему обнимало Слыша за шею. Носовой платок сам выполз из его дырявого кармана, подлетел и вытер слезы, бегущие по щекам.

— Вас могли убить! — Слыш озабоченно покачал головой.

— Меня нельзя убить… Она показалась мне такой одинокой…

— Неужели с вами ничего нельзя сделать? — тихо спросил Слыш, с трудом скрывая свое волнение.

— Можно, только этого никто не знает. Меня можно за… И я тоже был одинок. Никто на небе не понимал меня.

— Вы не договорили. Что «за»?.. — Голос Слыша чуть заметно дрогнул: — За-задушить?

— Меня нельзя задушить. Меня можно только за… Ты не знаешь, какие все облака равнодушные. Летят себе куда ветер дует.

— Может быть, вас можно за-забросать камнями? За-заковать в цепи? За-засадить за решетку? За-зарезать?

— Я был так счастлив у нее под кроватью. — Облако прикрыло лицо ладонью, предалось воспоминаниям. — На ночь она говорила мне «спокойной ночи»… Никто никогда не говорил мне «спокойной ночи»…

— За-засыпать песком? За-закопать в землю? Я об этом спрашиваю только потому, что я ужасно за вас беспокоюсь!

— Она мне говорила: «Ты плохо выглядишь. Ты осунулось. Пей побольше!» О!.. — Облако застонало.

Все подушки в карете пропитались вином. От винных паров у Слыша кружилась голова.

Даже кучер начал покачиваться на козлах, а лошади стали сбиваться с шага.