Елена Усачева - Если бросить камень вверх

Саша побродила по коридору, нашла мамин кошелек, положила на подзеркальник упавшую перчатку.

Что-то смущало в забытом Сенькой сотовом. Он лежал в кровати в больнице. Предположим, под подушкой лежал. Теперь братца никто не найдет. Будет он скакать козликом по Краснодару, неуловимый и невидимый. А если на телефон позвонят…

Звонок заставил тени разбежаться по углам. Телефон стоит на тумбочке. Черная коробочка, из нее торчит трубка. Сейчас она мигает дисплеем, меняя свет от голубого до зеленого.

– Что у вас там творится?

Ну, конечно! Все-таки забыть телефон – не лучшая Сенькина идея. Как и все прочие в его бестолковой жизни.

– Где твоя мать? Что она творит? Что же вы по-людски-то не живете!

– У нас все очень даже по-людски.

Спорить с бабушкой – это она зря. Бабушку не переспоришь. Десятый регион – может, это зона сейсмической активности, а она туда мирный камешек отправила. Надо лучше готовиться. Отец бы так не поступил.

– Где же по-людски? Где? Я звоню тебе, а попадаю на какую-то медсестру, которая сообщает, что Арсений сбежал из больницы. К нему мать поехала? Как она его искать будет?

– По общим приметам. Дадим объявление в газету.

– А вы все шутите? Ну, шутите, шутите. Потеряете парня.

Саша хотела сказать, что никуда он не денется. Проголодается и вернется в больницу. Но бабушку лучше было не злить. Это бабушка, это серьезно. Зачем ее расстраивать по пустякам, когда впереди глобальные потрясения. Цунами, землетрясения и немножечко переездов.

– Баб, не переживай. Все хорошо. Я уже звонила тренеру…

– Что ты мне все время врешь? Что у матери с телефоном? Опять выключила? Хорошей палки на вас нет. Как вы вообще могли отпустить больного парня в поездку? Куда мать смотрела? А это все ваши разъезды, все какие-то проекты. В нормальных семьях родители дома сидят, за детьми следят, а не мотаются, черт знает где. Или хотя бы немного о них беспокоятся. А здесь – кукушкино племя. Разбросали детей по гнездам и поют себе. Правила надо соблюдать! Правила. Чтобы как все. Учиться хорошо, профессию выбрать подходящую, выйти замуж за человека, а не за поэта какого-то, прости Господи! Ты же хорошая девочка, все понимаешь.

Нет, нет, она не будет с бабушкой спорить. Не будет!

Саша шагала, слушала. Бабушка говорила категорично, перебивать себя не давала.

Туда-сюда. Дверь. От нее по прямой до кухни. Развернуться около барной стойки, три шага до стены. Обратно до двери. От движения – сквозняк. Он заставляет шуршать на стене маски.

Туда-сюда. По схеме.

Что и требовалось доказать.

– Ты вообще представляешь, кем ты вырастешь? Алло! Александра! Ты меня слышишь? Что ты за человек?

– Хороший. Наверное.

– Наверное… Ты даже в этом не уверена! А что будет дальше?

Если долго смотреть на свое отражение в зеркале, когда в прихожей не горит свет, становится страшно. Из темноты выступает что-то еще более темное. От уха идет свет. Он вылизывает щеку, та наползает на нос. Глаз ненормально блестит.

– Хорошо, бабушка, если тебе хочется без «наверное», то я хороший человек. И семья у нас очень хорошая, веселая. Нам она нравится. И мне, и Сеньке, и Варваре. А что она не похожа на других – так это не беда. Никто ни на кого не должен быть похож. Чем больше будет непохожих, тем интересней. И это хорошо, что запутано и ничего нельзя понять. Это замечательно. А когда вырасту, я тоже буду все запутывать, чтобы в моей жизни не завелось ничего правильного. И я не хочу нравиться всем. Я буду нравиться папе и маме.

– Так заговорила, да? – скрипуче спросила бабушка. – Считаешь себя взрослой? Ну, конечно, тебя же постоянно одну оставляли, с Сенькой возиться приходилось. Так вот послушай меня, лапочка, никакая ты не взрослая. И все, что ты мне сейчас говоришь, глупости младенца. А будешь сильно выделяться, получишь по шапке как миленькая. Родители ей нравятся. Ничего. Они еще получат свое, по полной. Так люди не живут.

– Только так и живут! И все у родителей будет хорошо!

Говорить дальше не было сил. Саша дала отбой. Побежала по квартире, зажигая свет. Компьютер просыпался невероятно долго. Все что-то недовольно бурчал, ворчал, шуршал мотором.

«О чем ты хотел поговорить?» – отбила Тьме.

Велеса в сети не было.

Неделя странно растянулась во времени. Начались контрольные, разговоры были только об оценках в четверти. Саша контрольные заваливала, потому что ждала возвращения отца – в пятницу. И эта пятница совершенно не собиралась наступать. Она пряталась за минутами, за ритуальными завтраками, за возгласами учителей.

Саша стояла у школьного крыльца, ела мороженое, когда вдруг поняла, что ждать осталось недолго – сегодня четверг. По четвергам у них биология, как раз биологичка ее ругала за недописанную лабораторную. Что-то там надо было с клетками сделать. А какие клетки, если вокруг глубокая осень? Снег вот только все не выпадает.

Светка Варчук зябла. На ней были неожиданные для конца октября ботиночки и тонкая куртка. Голубоватая трубочка замороженного сока гармонировала с цветом ее лица. Перемена короткая, надо торопиться.

– Нет, ну что за паршивая погода! Ненавижу осень! И мороженое какое-то кислое.

– Ты, Светка, сама кислая.

– Мир несправедлив. Чему тут радоваться?

– Тому, что завтра пятница.

– Ты, значит, вся такая веселая. А! Ну, конечно! Все же вышло, как тебе хотелось.

– Когда хотелось?

Мороженое полетело на землю.

– Зря купила. Это все ты со своей канителью: «Хочу мороженое, хочу мороженое!»

– Я и хочу. – Саша отвернулась. Ей вдруг почудилось, что Варчук сейчас отберет у нее пломбир.

– Хочет она! Что еще ты хочешь? Мир во всем мире?

Заявление было странное, и Саша пожала плечами. Но все быстро разрешилось:

– Я видела, как ты разговаривала с Велесом!

– С ним уже и разговаривать нельзя?

– Сделала все моими руками, а сама чистенькая ходишь?

Нехороший был взгляд у Светки. Из зеленых глаз как будто тьма пробивалась. И челка опять упала.

Саша на всякий случай покосилась на свои руки. Обертка соскользнула, и все пальцы теперь были в сладком сиропе.

– Да чего не так-то? Это ты из-за мороженого?

Светка изогнулась, зашипела, мало что ядовитой слюной не плюнула.

– Ты, типа, не догадываешься, что не так?

Мороженое потекло по руке сильнее.

– Я, пожалуй, скажу этой дурочке Ариане, – медленно заговорила Светка, – что мы с Галичем на нее поспорили. Велес получит ее обратно, и я посмотрю, какая ты будешь счастливая!

Сказала и пошла прочь.

– И не приходи тогда ко мне жаловаться, – крикнула, повернувшись. – Я все для тебя, как подруга, а ты…

Что-то Светка хотела сказать уже совсем патетическое, но мороженое потекло за рукав куртки, Саша отвлеклась, а когда подняла голову, Варчук уже не было. Тяжело хлопнула входная дверь.