Мария Северская - Звезда корта, или Стань первой!

Под ногой девушки скрипнула половица, и отец тут же повернул к ней голову.

– Что, – произнес он, – тебе тоже не спится?

– Есть такое, – согласилась она. – А я думала, ты никогда не садишься в мамино кресло.

Она прошла к стоящему у стены небольшому уютному диванчику и с ногами забралась на него, устроилась.

Отец молчал. Тени на его лице складывались в сказочные узоры. Казалось, будто на щеках и лбу мужчины невидимый татуировщик рисует причудливую вязь.

– Мне ее очень не хватает, – вдруг тихо произнес отец. – И дня не проходит, чтобы я не думал о ней.

Марго, не ожидавшая от него такой откровенности, кивнула и уставилась на трепещущее за стеклом фонарика пламя свечи.

– Вот и у меня так же, – призналась она. – Вроде столько лет прошло…

Отец вздохнул.

– У некоторых событий и чувств не бывает срока давности. – Он потянулся за лежащей сбоку от него на перилах веранды пачкой сигарет, взял, открыл, достал одну сигарету, помял в пальцах, а затем вернул обратно, словно передумал. – Мы совсем мало с тобой в последнее время разговариваем. Оно и понятно. Ты в Москве, я вечно в разъездах, у каждого своя жизнь. Мне жаль, малыш, что ты так быстро повзрослела. Мне не хватает той маленькой беззаботной девочки, которой ты была.

На глаза Марго навернулись слезы, и она отвела взгляд, чтобы отец их не заметил.

– Мне ее тоже не хватает.

– Знаю, ты на меня обижаешься, и, скажем честно, есть за что. Я плохой отец. Я должен был после смерти Ириши уделять тебе больше времени, но я предпочел полностью погрузиться в работу. Так было проще, понимаешь?

Девушка кивнула. Уж кто-кто, а она это понимала.

– Она всегда была тебе ближе, чем я. Помню, сколько времени вы проводили вместе. Ты же ей обо всем рассказывала. Даже представить себе не могу, какой ценой далась тебе эта потеря. – Он задумался. – Мне казалось, ты нашла себя, и если не счастлива, то чувствуешь себя на своем месте, а это очень важно. Я не хотел тебе мешать, а порой чувствовал себя ненужным тебе.

Слезы все-таки не удержались в ее глазах и заструились по щекам.

– Пап, я тебя люблю, – всхлипнула она. – Прости меня.

Отец в мгновение ока поднялся из кресла и оказался рядом с ней. Сел на диванчик, обнял за плечи, притянул к себе.

– Ну что ты, малыш, – прошептал он в ее затылок, – все хорошо. Я тебя тоже очень люблю.

Теперь они сидели молча, вслушиваясь в себя и друг в друга. Марго наслаждалась этими минутами. Оказывается, все эти годы ей так сильно не хватало родительской любви и тепла, а она и не подозревала об этом.

– Рит, у тебя ведь что-то случилось, – произнес наконец отец, – расскажи мне. Конечно, из меня плохой папа, но, может, что-то посоветую. Да и потом, другой взгляд на проблему никогда не помешает.

Девушка еще минуту выдержала паузу, не зная, с чего начать. Отец терпеливо ждал, когда она соберется с мыслями.

– Я думаю, мне нужно уходить из спорта, – сказала Марго.

А дальше слова полились из нее бурным потоком. Она говорила путано, перепрыгивая с темы на тему, с эмоции на эмоцию и только чувствовала отцовские руки, успокаивающе гладящие ее по волосам. Когда девушка закончила, она ощущала себя настолько опустошенной, словно в ней не осталось ничего – ни чувств, ни желаний, ни сил.

– Терцов вот говорит, что это еще не конец, – завершила она рассказ, – но я так не считаю.

– Тобой сейчас правят эмоции, – задумчиво проговорил отец, как несколькими часами ранее Илья. – Тебе кажется, что мир рухнул, но это не так. По сути, ничего страшного, непоправимого не случилось. Ты, конечно, можешь и правда уйти из спорта, но уверена ли ты, что на самом деле хочешь именно этого? Представь себе: никогда больше не выходить на корт или делать это вовсе не на том уровне, на котором могла бы. Сходи к Татьяне, своему детскому тренеру, поговори с ней. Насколько я знаю, она в свое время прошла через подобное и выбрала как раз уход. И потом жалела. Я бы на твоем месте поступил именно так – побеседовал с ней, а еще со своим нынешним тренером. Федором Николаевичем, кажется? – он вопросительно посмотрел на дочь.

Та кивнула.

– Позвони ему. Расскажи о своих опасениях, о том, что обижена. Уверен, он не хочет потерять тебя, слишком уж много он в тебя вложил.

Марго задумалась.

– Может, ты и прав, – наконец произнесла она.

– Поступи так, как я советую. Поверь мне, ты ничего не теряешь. И если все-таки решишь уйти, всегда сможешь это сделать.

Они посидели еще немного, а затем отец сказал:

– Ночные беседы – это, конечно, замечательно, тем не менее немного поспать все-таки нужно.

Он поцеловал дочь в щеку и пошел к себе.

Марго посидела еще немного, глядя на горящие окна его комнаты, а когда свет погас, задула свечи в фонарях и отправилась спать.

Впервые за последние годы в ее душе не было обиды на отца, непонимания и неприятия его поступка. Теперь она знала, как тяжело ему далось решение позволить дочери перебраться в Москву, как мучительно он переживал потерю любимой жены.

«Ведь папу, как и меня саму, вытянула работа, – подумала девушка. – Только в его случае это была музыка, гастроли, концерты, запись дисков и написание нового материала, а в моем – тренировки и соревнования. Жаль, что между нами столько лет стояла стена непонимания. Жаль, что мы справлялись со своей болью каждый самостоятельно. Но все-таки мы сумели это пережить».

Она даже испытала что-то сродни гордости за себя, а заодно и за своего отца. И подумала, что даже несмотря на то, что ее дальнейшая спортивная карьера теперь под большим вопросом, ей есть за что себя уважать.

Проснулась Марго как никогда поздно. Бабушкины часы с кукушкой, стоящие в гостиной, уже прозвонили полдень, а она только открыла глаза.

Девушка прислушалась – в доме тихо. Только жужжала на подоконнике залетевшая в комнату оса. Марго встала с кровати и открыла ей окно.

Погода была отличная – этот июнь вообще побил все температурные рекорды. К обеду воздух прогревался до тридцати, и сегодняшний день не стал исключением.

Никаких планов у Марго не имелось, поэтому она неторопливо позавтракала оставленными бабушкой блинчиками с вареньем, попила чаю, надела шорты и майку на бретельках и отправилась пройтись. В глубине души она лелеяла надежду встретить Илью. Как бы случайно. Но ее надеждам не суждено было сбыться.

Девушка некоторое время посидела на мостках у реки, глядя, как на противоположном берегу ныряют мальчишки – если бы не гипс, Марго тоже с удовольствием бы искупалась. Затем дошла до Ильинского луга и, расстелив на траве захваченный из дома плед, легла на спину и уставилась в небо.

Когда-то у них с мамой была такая игра: они придумывали, на что похожи облака, рассказывали о них истории – откуда и куда они плывут по небу, где побывали, что видели. Рита тоже хотела побывать во всех без исключения странах мира. Она слушала маму и вздыхала, завидуя вымышленным путешествиям облаков.