Дарья Лаврова - Под солнцем любви (сборник)

Пастух с овцами подходил все ближе. Вернее, он просто шел по полю мимо нас.

– А давайте подойдем? – восторженно предложила Люба. – Сфотографируемся на память! Когда еще увидим столько овец? Ой, какие они красивые! Белые, пушистые! Надо же!

Мы спустились с полянки и по упругой траве помчались к пастуху. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что это мужчина лет шестидесяти. Он был худым, загорелым до черноты, одет в старые светлые брюки, которые вместо ремня подпоясывала веревка, на ногах – пыльные ботинки, на голове – широкополая соломенная шляпа, а в руке он держал длинный прутик с листьями.

Увидев толпу бегущих людей, овцы заволновались, остановились и начали пятиться.

– Эй, тише! – крикнул нам пастух. – Сейчас овцы разбегутся!

Мы замедлили шаг.

– Откуда вы? – удивился он и поправил шляпу. – Прямо целая толпа…

– У нас поход, – сообщила Люба. – Мы поднимаемся на вершину горы.

– Понятно, – медленно протянул мужчина, внимательно оглядывая каждого из нас. Взгляд его карих глаз был проникновенным и мудрым, он излучал какое-то умиротворение. – В наших местах редко встретишь людей.

– Вы тоже первый человек, которого мы встретили, – улыбнулась я. – А можно погладить овец?

– Погладьте, – пожал плечами пастух. – Они добрые.

Я протянула руку к одной из овец. Она приблизила нос, понюхала раскрытую ладонь, наклонила голову и… ласково провела ею по ладони! Овца сама погладилась о мою ладонь!

– Ух ты! – Все пришли в восторг. – А можно я? А я?

Парни и девчонки начали подставлять овцам ладони.

Одних людей овцы к себе подпускали, а других почему-то нет. Когда Жанна приблизила руку к овце, та возмущенно заблеяла и решительно попятилась.

– Какие-то дикие у вас овцы! – возмутилась Жанна. – Гладить себя не дают! Не хотят – ну и не надо! Только руки выпачкаю и клещей от них подхвачу!

– Они тебя боятся, – усмехнулась Зина. – Они поняли, что ты ими брезгуешь.

– Сомневаюсь, что у овец хватит ума что-то понять, – ответила Жанна.

– Ну, по крайней мере хватило ума не дать тебе себя погладить.

– Слышь, Зинка?! – взвилась Жанна. – Отцепись от меня!

– Да я и не цеплялась, больно надо! – фыркнула Зина.

– Меня зовут Тамерлан, – представился пастух, явно чтобы помешать ссоре.

– А пойдемте в наш лагерь! – предложила Люба.

Жанна стояла, насупившись. Хоть она и делала вид, что не так уж сильно и хотела погладить овцу, но всем было ясно, что она расстроена.

– Отчего ж не пойти? – ответил Тамерлан.

Все направились в сторону лагеря. Роман Семенович заметил нас и вышел навстречу.

– Ого, – восхитился он, разглядывая овец и пастуха.

– Добрый вечер, – проговорил Тамерлан.

– И вам добрый вечер. Присаживайтесь к костру, – радушно пригласил Роман Семенович.

Над костром висел закоптелый котел с кипящей перловой кашей.

Рядом со мной сел Игорь и ласково мне улыбнулся. Я тепло улыбнулась ему в ответ.

Это увидел Кирилл. Я услышала тяжелый вздох.

«Это хорошо, – подумала я. – Он поймет, что мы с Игорем дружим, и перестанет ко мне подходить».

– Зачем это надо… – досадливо, но негромко сказала Жанна.

– Что? – не поняла я.

– И так мало еды, экономим, а тут еще этот пастух, – процедила она сквозь зубы. – Каши осталось только на завтрашнее утро. А Роман Семенович говорил, что до поселка дойдем только завтра вечером!

– А тебе-то что? – отозвалась Зина. Оказывается, она тоже услышала Жанну. – Ты ж за фигурой своей следишь!

– Чего ты вечно ко мне цепляешься?! – рассердилась Жанна.

– Потому что не переношу таких фифочек, как ты, поэтому и цепляюсь!

– Исчезни! – посоветовала Жанна. – Сделай вид, что тебя нет.

– Ну, хорошо, – процедила сквозь зубы Зина. – Запомни – ты у меня еще попляшешь.

– Не волнуйся, я отдам Тамерлану свою порцию, – сказал Игорь Жанне и гостеприимно улыбнулся пастуху: – Тамерлан, разделите с нами ужин.

– Нет, спасибо, – покачал головой Тамерлан. – Я только чай попью.

Тамерлану налили чай.

– Вот вы местный житель, – обратилась Люба к Тамерлану, – скажите, тут в горах есть что-нибудь необычное?

– Что ты имеешь в виду? – обхватив чашку руками, будто пыталась согреться, уточнил он.

– Я имею в виду горного дикаря, – сказала напрямую Люба. – Ночью на наш лагерь напало какое-то высокое существо. Мохнатое, похожее на человека. Оно рычало на нас и украло два рюкзака с едой.

Тамерлан вздохнул и задумчиво посмотрел куда-то вдаль.

– Это не дикарь, – отозвался он. – Вы видели Никиту.

– Кого?! – удивилась Люба.

Пастух снова вздохнул.

– Да… Это Никита. Несчастный человек… Ему сорок лет… Его семья жила здесь, в горах… Беременность у его матери была очень тяжелая, живот женщины раздуло… Думали, что у нее двойня… Когда пришло время рожать, позвали повитуху. Родились не два ребенка, а один, но очень крупный. Когда повитуха увидела этого ребенка, то упала в обморок. Он был весь волосатый. Лицо, руки, ноги… все волосатое… Наверное, что-то не то с организмом… Никита рос, но его сторонились все жители поселка… Его все дразнили, над ним смеялись, а маленькие дети при виде него плакали от страха… Его возили по больницам, но врачи ничем не смогли помочь… Они сказали, что это врожденное заболевание. Я не помню, как оно называется… Это когда на теле чрезмерно растут волосы… В прошлых веках таких людей даже показывали в цирке… Никита не смог ни с кем подружиться. Вернее, с ним не дружили… Мать Никиты умерла, и он остался совсем один. А отца уже давно нет… его на охоте разорвал медведь… И Никита ушел жить в лес, подальше от людей…

Тамерлан замолчал. Впечатленные историей, мы не произнесли ни слова. Мне стало очень жалко Никиту.

После рассказа пастуха я вспомнила, что однажды видела в Интернете статью про эту болезнь, которая в медицине называется гипертрихоз. То есть чрезмерное развитие у человека волосяного покрова. Эта болезнь бывает и врожденной – она даже может передаваться по наследству – и приобретенной – из-за нарушения эндокринной системы организма. С приобретенной можно бороться медицинскими препаратами, а вот врожденная не лечится никак. Хуже всего то, что если делать эпиляцию, то волосы начинают расти еще сильнее.

Меня пробрала дрожь. Бедные люди…

– Да, вот такая грустная история… – уловил наше общее настроение пастух. – Он приходит ко мне иногда.

– Кто?! Никита?! – изумились мы.

– Да, – подтвердил Тамерлан.

Пастух отпил чаю, повернулся и посмотрел на овец, которые легли на траву и дремали.

В этот момент я заметила, что рядом со мной нет Зины. Я огляделась и вдруг увидела у себя за спиной, как она, осматриваясь по сторонам, спускается с полянки и направляется в сторону лагеря. Все участники похода сидели здесь, на месте.