Дарья Лаврова - Под солнцем любви (сборник)

Он подбежал ко мне и взял меня за руку, чтобы помочь подняться. Ручей был неглубокий, но я упала на камни и больно ударилась.

– С тобой все в порядке? – в волнении спросил он. – Ты не ушиблась?

– Руки от нее убери! – вставая с камней, рявкнул Игорь. – Не прикасайся к ней!

Кирилл медленно, нерешительно отпустил меня.

– Да я просто помог… – растерянно сказал он.

– Я и сам могу поднять свою девушку! – отрезал Игорь.

– Не надо ее ронять – тогда и поднимать не понадобится, – ответил Кирилл и ушел, раздраженно шлепая кроссовками по ручью.

Я стояла в воде. С меня текли струйки.

– Извини… – виновато опуская глаза, проговорил Игорь.

– Ничего страшного, – ответила я и вышла наконец на сушу.

«Зачем этот сынок воспитательницы бросился мне помогать?! – возмущенно подумала я. – Кто его просил?! Я бы и сама поднялась! Героя из себя строит!»

Я скрылась за кустами, раскрыла рюкзак и надела сухие вещи.

После того как ко мне прикоснулся сынок воспитательницы, я чувствовала себя какой-то грязной, как будто упала не в чистейший горный ручей, а в грязную лужу.

К вечеру мы поднялись на высоту тысяча сто метров. Деревья начали редеть, камней становилось все меньше. Мы вышли на поляну.

– А вот и поселок! – Роман Семенович указал вперед.

Перед нами лежала сказочная долина между двумя горами. Она была покрыта сочной зеленой травкой, и в ней ютился небольшой поселок. На полях паслись овцы, коровы, куры и гуси. Чуть дальше виднелись домики, возле которых ходили люди.

– Тебе это ничего не напоминает? – внезапно я услышала возле себя голос Кирилла.

Между нами тут же вырос Игорь и грозно сжал кулаки:

– Я тебя предупреждал или нет? Я не понимаю, почему я все время вижу тебя рядом с Валей?

Вздохнув, Кирилл отошел в сторону.

Этот пейзаж действительно был до боли знакомым, но я не могла понять, где видела его раньше.

Я стала терзаться в сомнениях – что мне делать? Кирилл явно знает, что это за пейзаж. Но если я у него спрошу, то, получается, снова с ним заговорю.

Я долго раздумывала, но любопытство все-таки взяло верх.

– Что ты имел в виду? – спросила я у него.

– Вспомни фотообои, – намекнул Кирилл и, посмотрев на нас с Игорем, отправился к группе.

Я ахнула: точно! Сейчас перед моими глазами словно ожила картинка, которую много лет я разглядывала в детдомовской спальне. На фотообоях был именно этот пейзаж! Эти горы, эта долина, эти луга с цветочными полями, эти голубые реки! Сколько раз я прикасалась к стене, воображая, что нахожусь в горах, а сейчас действительно стою на этом месте! Значит, фотограф, по снимку которого были произведены фотообои, сфотографировал именно это место!

– Валя, я что-то не понял, что все это значит? – недовольно спросил Игорь. – Зачем ты с ним заговорила? Зачем ты сама все портишь?

– Он меня заинтриговал, – смущенно ответила я.

– Так мне помогать тебе или нет? – недоуменно развел руками Игорь. – То ты просишь оградить тебя от него, то сама к нему подходишь! Ты какая-то непонятная!

– Это вышло случайно, – растерянно ответила я.

Я действительно была растеряна. Я не понимала, что со мной происходит. Мне было страшно признаться самой себе, но я поняла – почему-то я больше не злюсь на Кирилла. У меня ничего не получается! Все эти годы, что прошли с тех пор, как он отрезал мне волосы, я не могла о нем даже думать – настолько сильно он был мне противен, – а сегодня вся злость куда-то ушла.

Вдруг я сообразила! Все то время, что мы здесь находимся, я всячески отталкиваю от себя Кирилла. Но, если рассудить здраво, на самом деле он не делает ничего плохого. Наоборот, он постоянно ведет себя даже благородно. Он простил меня за то, что я прилюдно обвинила его в воровстве. Он помог мне подняться, когда я упала в ручей. И в конце концов, он тоже думает, что Тамерлан – не вор!

В этот момент я вспомнила, что вчера не могла установить палатку. Ко мне подошел Кирилл, а я ему ответила, что не хочу с ним общаться, и ушла просить Игоря, чтобы он оградил меня от Кирилла. А когда вернулась – палатка была крепко установлена. Я подумала, что ее установила Люба, но сейчас поняла, что, скорее всего, это сделал Кирилл. Получается, я ему нагрубила, а он взял и установил палатку. Хотя мог бы просто развернуться и уйти.

А сейчас… Сейчас Кирилл напомнил мне, что этот пейзаж – пейзаж с фотообоев. Это очень много значит. Это значит то, что он очень хорошо меня знает. Выходит, он до сих пор помнит, что я любила те фотообои. Казалось бы, мелочь, но на самом деле это не мелочь, а очень важная деталь.

Я посмотрела на Кирилла. Он стоял на пригорке и фотографировал этот пейзаж. Но сейчас меня интересовал не пейзаж, а сам парень. Легкий ветерок развевал его темные волосы, зеленые глаза были необычайно красивыми и выразительными, а его крепкая фигура навевала ощущение надежности и силы.

И неожиданно в эту секунду я поняла, что совершенно не знаю этого человека. Мы восемь лет находились вместе в детдоме, ели в одной столовой, ходили по одним коридорам, сидели на одном диване, но я не знаю, чем он увлекается, какую музыку любит, по каким улицам Ростова гуляет, не знаю, кем он хочет стать. Мне известно о нем только то, что он противный сынок воспитательницы. И больше ничего!

А вот он помнит обо мне даже то, что я любила фотообои с изображением этих гор. И мало того что помнит, так он еще даже узнал этот пейзаж! И сообщил мне об этом, чтобы меня порадовать!

Кирилл открылся для меня с совершенно новой, незнакомой стороны.

И неожиданно я почувствовала то, чего не ощущала еще ни разу за свои пятнадцать лет. При мысли о Кирилле в сердце разлилась теплота. Эта теплота пропитала мою душу, и я впервые взглянула на Кирилла не с презрением, а с интересом. А если быть еще более точной – с нежностью…

И вдруг мне стало страшно. Нет. Это неправда. Я этого не хочу. Это какая-то ерунда! Все это просто красивая обертка! А на самом деле он жестокий человек, который отрезал мне волосы, и из-за него я стала посмешищем детдома! Посмешищем, с которого срывали косынку и дразнили Лысой косой! Посмешищем, которое вызвало смех даже на моем первом в жизни свидании – свидании с Димкой!

Эти мысли меня отрезвили, словно я еще раз упала в прохладный ручей.

Я посмотрела на Кирилла по-старому. Он какой был, таким и остался! А все мои мысли – это просто какое-то временное помрачение ума из-за падения в ручей!

Я отвернулась от Кирилла, набросила на плечи рюкзак и двинулась за группой. А группа уже стала спускаться к поселку.

Вскоре мы пришли к деревне, и местные жители принесли нам много еды: сыр – обычный белый и коричневый – копченый, домашний хлеб, копченое мясо, рыбу, кукурузу, крупу.