Юрий Сотник - На школьном дворе

Хмелев пощупал волосы. Действительно, они были влажные. От волнения, от спешки, от суеты перед гостьей он весь взмок, словно и правда искупался.

– Не, Инна Сергеевна, я не купался, это я просто вспотел. Ведь тут жарко как!..

– Да. Духотища ужасная, – согласилась Инна. – А ты не мог бы открыть вон ту раму, что у тебя за спиной? Ветер как раз с той стороны.

– Во! Правильно! Это мы в одну минуточку, Инна Сергеевна.

Оба они сидели боком к входной двери. Ленька – спиной к застекленной стене веранды, позади Инны были окно кухни, выходившее на веранду, и дверь, ведущая в коридор. Шпингалет, запиравший решетчатую раму, был расположен высоко, поэтому Ленька встал на свой табурет.

– Сейчас, Инна Сергеевна, это мы в одну минуточку... – Тут он услышал, что Инна отодвинула свой стул, и оглянулся. Секунды на две он замер от ужаса, и за это время Инна успела войти в коридор. – Инна Сергеевна, вы куда?! – завопил Ленька.

– Хочу свою комнату проветрить. Там настоящая душегубка.

– Инна Сергеевна, да вы не беспокойтесь! Инна Сергеевна, давайте я сам... – Ленька споткнулся о высокий порог, растянулся на полу в коридоре и, уже лежа, увидел, как Инна распахнула дверь в комнату.

...Распахнула и оцепенела. Посреди комнаты стоял красивый, с тонким лицом, паренек, держа раскрытую белую сумочку и запустив в нее руку.

В отличие от Инны, Юра давно уже оцепенел, со страхом прислушиваясь к голосам в коридоре. Но через какое-то мгновение немая сцена кончилась. Бросив сумочку на пол, Юра вскочил на подоконник, скрючился, чтобы пролезть в тесное окно, и пропал за ним. Инна недаром занималась в секции легкой атлетики. Она бросилась сквозь окно вслед за Чебоксаровым, но подол ее халатика зацепился за крючок на подоконнике, это чуть-чуть задержало ее, и Чебоксаров успел выскочить за калитку. Однако Инна была не из тех, от кого легко уйти. Размашистым, спортивным бегом она быстро настигла Юру и схватила его правой рукой за шиворот, левой – за локоть. Чебоксаров стал вырываться.

– Граждане, помогите! – крикнула Инна.

– Держим, держим, гражданочка. – И в руку Юры вцепился высокий старик в линялой красно-черной ковбойке и в старой форменной фуражке речника.

– Держитя, держитя его! – услышала Инна еще один голос, и к ним вразвалочку подбежала толстая немолодая женщина. – Я своими глазами видела, как он из хмелевского окошка сиганул.

– А я, что ль, не видел?! – заметил старик. Женщина остановилась прямо перед Юрой.

– Такой молодой, а уже по квартирам лазит! Нет, брат, таких делов у нас в городе не прощают. В старину за такие дела самостоятельно до смерти били, а теперь – в милицию и под суд. – Она оглянула Инну, ее халатик и тапочки. – Вы, милая, выбегли по-домашнему, а в милицию так идти не годится. Пойдите переоденьтесь, а мы его подержим, никуда от нас не уйдет.

– Спасибо! – сказала Инна. – Я буквально через пять минут. Кстати, документы захвачу.

Когда она подбежала к калитке, над ней торчала голова Хмелева с лицом бескровным, как у покойника. Он отскочил от калитки, чтобы пропустить Инну, и засеменил за ней.

– Инна Сергеевна, что случилось? – пропищал он незнакомым ему самому голосом.

– Сам знаешь, что случилось, – прорычала Инна. Она поднялась на веранду, Ленька последовал за ней, но в коридор не вошел, остался на веранде полумертвый от страха.

Скоро Инна вышла из комнаты в брючном костюме, в берете, с белой сумочкой, висящей на плече.

– Где мой паспорт? – грозно спросила она.

– Так ведь... мама его в комод... а ключ у нее...

– Передай матери, что я у нее больше не живу. Сегодня вечером рассчитаюсь и верну ключ. Ворье несчастное! – Инна сбежала с крыльца.

– Инна Сергеевна! Ну, как вы можете так говорить? – захныкал Ленька.

– А вот могу! Я хорошо помню, как запирала окно. Я все пальцы себе ободрала об этот крючок.

Чебоксарова повели в милицию. Впереди шел сам Юра и высокий старик, вцепившийся ему в руку повыше локтя, сзади – Инна и толстая женщина, которая приговаривала:

– Вот и доигрался, милок! Раньше озоровал только да шуточки шутил, а теперь...

– Какие к черту шуточки! – перебил ее старик. – Я из-за него чуть не утоп в одночасье, а потом две недели лодку чинил. Фулюган известный, его милиция знает.

Юра молчал и думал о том, как он будет разговаривать с дежурным по отделению милиции. Сказать, что хотел проверить, кто из ребят прав: ведь одни утверждают, что гражданка – корреспондент областной или даже центральной газеты, а другие говорят, что ничего подобного, это просто знакомая директора школы Бурундука. Но кто же в такое поверит?!

Когда Чебоксаров и его конвоиры достаточно удалились, Хмелев подбежал к дому Мокеевых. Луиза, как и он минуту назад, стояла за калиткой, вцепившись руками в штакетник.

– Видала?

– А то нет?! – Луиза всхлипнула.

– Надо Юрку спасать.

– А как?

– Пошли в милицию и все расскажем: так, мол, и так, хотели проверить.

– Ага! Так тебе и поверят! Проверяльщик нашелся!

Хмелев обозлился:

– Ты что, не понимаешь?! Ведь Юрку судить будут за воровство! И меня вместе с ним. Эта тетка сказала, что знает, кто открыл окно.

Луиза молчала, прикусив губу.

– Ну, и сиди тут, трусиха! А я пошел. Сам на себя заявлять пошел и Юрку спасать. – Ленька повернулся и быстро зашагал прочь. Луиза открыла калитку, захлопнула ее за собой и молча пошла за Хмелевым.

Они пришли в милицию, когда Инна успела изложить дежурному суть дела и теперь женщина и старик давали свои показания. Остановившись у двери в комнату дежурного, возле которой стоял милиционер, ребята услышали, как старик говорил:

– Я, товарищ лейтенант, своими глазами видел, как этот прохвост из окна скакнул, а следом за ним вот эта гражданочка выпрыгнула. И ведь моментом она его настигла! Вот что значит современная молодежь! Физкультура, так сказать!

Милиционер у двери, как видно, был сам заинтересован происходящим и не сразу заметил Луизу с Хмелевым, потому что стоял к ним спиной, а те, не решаясь войти, прослушали дальнейший разговор.

– Ну, Чебоксаров Юрий – личность нам известная, – сказал сидевший за барьером дежурный. – Документов у него требовать не будем...

Инна слегка вздрогнула. Она взяла с собой стенограмму выступления завроно Лыкова, где тот расхваливал Бурундука, перечитывала ее в самолете и хорошо запомнила имя и фамилию Чебоксарова, которого Бурундук якобы чудесным образом перевоспитал.

– А у вас, гражданка, придется попросить документы, – продолжал дежурный. – Для протокола.

– Мой паспорт заперт у хозяйки дома Хмелевой, где я остановилась, а она на работе, – ответила Инна. – Но вот мое командировочное удостоверение от редакции, а вот – корреспондентский билет.