Софья Прокофьева - Ученик волшебника

- О я несчастный, бездомный! - всхлипывал и причитал капризный джинн. - Тебе, конечно, все равно. А каково мне, горемыке, остаться без родного кувшина!

Но выход нашелся неожиданно легко. Джинна просто очаровал голубой термос, стоявший на кухне у волшебника Алеши.

- Уж до того гладенький! - умилился джинн, в первый раз забравшись в термос. - А пробочка! Клянусь вечностью, никогда ещё меня так крепко не закрывали.

На том и порешили. Волшебник Алеша начертал на голубом термосе волшебные знаки, чтобы взбалмошный джинн не мог выбраться наружу, когда ему вздумается. Жизнь понемногу наладилась, и скоро джинн привязался к волшебнику Алеше всем сердцем.

Итак, волшебник Алеша достал с полки голубой термос. Смахнул с него пыль рукавом, вздохнул и негромко проговорил заклинание:

Джинн, яви свою мне верность

И покинь сейчас же термос!..

Он отвинтил пластмассовую крышку, вытащил пробку...

Послышался нарастающий гул, свист и грохот, словно электричка на полной скорости вылетела из туннеля.

Разбрасывая колючие хвостатые искры, из горлышка термоса вырвалась тонкая струйка дыма. Разрастаясь, она поднялась до потолка, сгустилась, темнея, и превратилась в огромного джинна в полосатой чалме.

Настольная лампа испуганно мигнула и погасла.

Померк светлый экран телевизора.

Комната погрузилась в темноту. Но джинна без труда можно было разглядеть и в кромешной тьме.

Глаза его жгли и светились, как раскаленные угли.

Казалось, стены комнаты раздвинулись, а потолок выгнулся дугой под напором его тяжелой головы и грузных, узловатых плеч.

- Что прикажешь, о повелитель? - громоподобно вопросил джинн.

В буфете тонкими птичьими голосами заговорили рюмки на высоких ножках.

- Опять из-за тебя пробки вылетели, электричество погасло! - с досадой пробормотал волшебник Алеша. - Ну что ты, честное слово, не можешь нормально появиться из термоса?

Джинн виновато склонил могучую голову, и полосатая чалма съехала ему на нос.

Волшебник Алеша принес из кухни табурет и, негромко ворча, что с джиннами лучше не связываться, такой уж это беспокойный народ, принялся чинить пробки.

На этот раз джинн сразу почувствовал, что волшебник Алеша чем-то смущен и опечален.

- Ты грустен, мой повелитель? - робко спросил джинн, стараясь сдержать раскаты могучего голоса.

Волшебник Алеша, пригорюнившись, уселся в кресло.

- Понимаешь, все мои друзья считают, что волшебство - это баловство, не более того. Даже милиционер

Толя и мой самый близкий друг, директор зоопарка...

Джинн резко выпрямился. Ухом задел хрустальную люстру. Заскрипели и зазвенели пыльные подвески.

- Позволь, о повелитель, я низвергну в бездну и милиционера Толю, и даже директора зоопарка! - взревел джинн.

Но волшебник Алеша только безнадежно покачал головой.

- Что ты! Это же прекрасные люди. Они вправе иметь свое мнение. Да я и сам, что уж тут скрывать, последнее время нет-нет да и подумаю: уж не бросить ли мне волшебство и не заняться ли чем-нибудь...

Волшебник Алеша не договорил.

Огромный джинн с грохотом упал на колени. Куски ветхого дубового паркета брызнули из-под его колен во все стороны.

- Опомнись, о повелитель! - заголосил джинн.

Слезы, похожие на огненные груши, закапали из его глаз, оставляя на полу обугленные, дымящиеся по краям дыры, - Если не будет волшебников, то зачахнут и умрут все сказки. Они уснут и больше никогда не проснутся. А обо мне ты подумал? Нет, тебе все равно! Стоит ли беспокоиться, тратить драгоценное время?.. Пошел вон, дряхлый, никому не нужный джинн... Прощай, мой милый гладенький термос, где я мечтал провести столько уютных тысячелетий!..

- Да не переживай ты раньше времени, - с досадой сказал волшебник Алеша. - Я ведь ещё ничего не решил.

Джинн жалобно всхлипнул и вытер нос кулаком.

- Позволь мне вернуться в мой родной термос, где мне осталось нежиться так недолго... - простонал он. - Я хочу в тишине отдаться своей горькой печали, излить в стенаниях жгучую скорбь...

- Ну уж, так сразу "жгучая скорбь", "стенания"! - недовольно поморщился волшебник Алеша. - Какие вы, джинны, право, нежные. Уж слова вам не скажи!..

Впрочем, если хочешь назад в термос, изволь!..

Волшебник Алеша, думая о чем-то своем, проговорил:

Джинн, яви свою мне верность

И вернись обратно в термос!..

Джинн сначала одной ногой осторожно ступил в термос, потом второй. Сложив над головой руки, он начал медленно втягиваться в узкое горлышко. Очертания его затуманились. Потом он сделался прозрачным, зыбким, словно жидкое стекло. Сквозь него стала видна дверь, ведущая на кухню. И, наконец, тонкой струйкой дыма он исчез в термосе.

- Крышку закрой, в спину дует... Ты, конечно, хочешь, чтобы я простудился, как в прошлый раз?.. - послышался из термоса слабый, плачущий голос и сдавленный кашель.

Волшебник Алеша завинтил крышку. Стоны, всхлипывания и кашель затихли.

"Конечно, нервы, - невесело подумал волшебник

Алеша. - Тоже ведь живое существо, что ни говори. А я его ещё огорчил: сказал, что хочу бросить свое древнее ремесло. Поневоле разнервничаешься... Как вы считаете? О, несомненно!.."

У волшебника Алеши была привычка самого себя спрашивать "Как вы считаете?" и самому себе отвечать "О, несомненно!".

Волшебник Алеша потушил настольную лампу и распахнул окно, чтоб выветрился запах дыма и паленого паркета.

Светила полная голубая луна. Прохладные лучи легли на стену. Наверно, луна тоже любила детские рисунки.

Елки, похожие на зеленые юбочки, засеребрились и задрожали в голубом лунном свете.

А нарисованная девочка, казалось, посмотрела на волшебника Алешу с упреком всеми своими тремя большими немигающими глазами.

Глава 4

ВАСЯ ВЕРТУШИНКИН

ПРИХОДИТ К ВОЛШЕБНИКУ АЛЕШЕ.

И ГЛАВНОЕ:

СНОВА - НАРИСОВАННЫЙ КОТ

Утреннее солнце, яркое и настойчивое, разбудило волшебника Алешу.

Вполне возможно, солнце в это утро решило, что оно вовсе не солнце, а будильник.

Только, не подумайте, что оно научилось звонить.

Конечно нет. Но его лучи согрели лоб и ухо волшебнику Алеше, а потом принялись щекотать его закрытые глаза.

К тому же солнце подучило воробьев звонко и бесцеремонно обсуждать свои дела прямо под его окном.

А знаете, сколько у птиц дел, особенно по утрам?

- Бабочки кончаются! Бабочки кончаются!

- Что вы говорите? Неужели?

- Чему тут удивляться? Осень на носу. Ловите бабочек, последних бабочек! Хоть будет что вспомнить зимой.

- Прощайте, жуки и мухи! Чик-чирик! Прелесть!

- Обойдетесь крошками. Что поделаешь? Жизнь есть жизнь.

- Во дворе кто-то просыпал пшено, вы не слышали?

- Опять все достанется голубям. Нахалы! А как толкаются!..

Очень милые разговоры. И все-таки, все-таки на душе у волшебника Алеши было как-то смутно и нерадостно.