Зои Криницина - Девочка Май

– Потанцуем? Меня Игорь зовут.

Я не верю своим глазам, что он обращается ко мне. Мне захотелось обернуться и посмотреть, не стоит ли кто рядом со мной, но я сдержала свой порыв. Я никогда не пользовалась популярностью у парней, сердце сладко защемило.

Он берет меня за руку, и мы идем в комнату, там громко играет музыка, пары кружатся в танце. Он меня обнимает и прижимает к себе. Я слышу, как стучит его сердце, и мне так тепло и уютно в его объятьях, у меня кружится голова от близости с ним. От него пахнет чем-то свежим, до боли родным и знакомым, его значки на куртке больно колются мне в тело, но я не замечаю этого: мне хорошо, в животе летают бабочки. Я поднимаю глаза на него, он смотрит пристально, не отрывая взгляда, я поднимаюсь на носочки и касаюсь его губ. Они нежные и мягкие, я хочу, чтобы этот поцелуй не заканчивался…

Я пьяна любовью, я больше не хочу возвращаться в детство, я хочу постичь ее всю до последней капли.

Май – мой самый любимый месяц, потому что в этот месяц я родилась. Как говорила моя бабушка: «Всю жизнь маяться будешь», но это совсем не так, май я любила всей душой. Когда на улице все оживает, деревья становятся зеленее, распускаются цветы, первые подснежники. Я по весне бегала к речке их собирать. Нравилась перемена в погоде, серое небо, которое давило на меня, сменялось голубым, и яркое солнце, которому хочется подставить свое личико и отогреться от холодной зимы.

Когда я была маленькой, ждала весну будто чуда, словно дети, которые ждут Деда Мороза и конфет. По весне мы ездили с дедушкой в лес собирать березовый сок. Вы себе представляете, что такое березовый сок? Это первый признак весны. На березе мы вырубали выемку и подставляли банку, чтобы он туда стекал, потом охотники ездили в лес его проверять. Дед всегда говорил: пей, полезный он, но на вкус он мне не нравился, я любила сам процесс охоты за ним. Я улыбалась ему и пила, понимая, что вот она, весна пришла. Это был наш особенный ритуал, наша маленькая тайна из года в год, и я ее любила точно так же, как своего деда. Дед был большим и таким родным, с ним было уютно и тепло, он всегда придумывал нам развлечения, то мы с ним играли в шашки и домино, то жульничал в карты. Он рассказывал мне сказки о разных мирах, и я засыпала у него на руках. Но потом деда не стало, и в душе образовалась большая дыра.

Я росла вдвоем с мамой, отец ушел от нас, когда мне было пять лет. Я хорошо помню их скандалы при разводе, где они делили каждую деталь нашего интерьера, однажды мы вернулись домой, он переставил мебель. Мы жили как в коммуналке, мы с мамой – в одной комнате, а он – в другой. Так продолжалось недолго, позже он ушел насовсем из ее жизни, почему – мама не распространялась. Запомнилась кухня в нашей старой квартире, на которой было очень тепло и уютно, мы с отцом пили чай и запускали в кружке кораблики из орешков со сгущенкой. Это было так далеко, где хранятся детские воспоминания, и ты их бережешь изо всех сил. Когда он ушел, я была маленьким ребенком, где не понимала, что происходит, мир будто разрушился на до и после.

С отцом я общаюсь редко, он приезжает, как праздник, на мои дни рождения, берет меня за руку и уводит есть мороженое, вот только я уже не маленькая девочка и хочется от него больше, чем мороженого, больше его в своей жизни, но с ним мне нравится разговаривать: он умеет слушать, не пытаясь меня всему учить, просто слушает и принимает меня такой, как есть. Он хороший, и, несмотря на редкость встреч, я люблю его своей детской любовью, но мама против даже этих нечастых свиданий. Мне кажется, она меня ревнует к нему, когда я прихожу домой, она молчит, словно я в чем-то провинилась. Я не понимаю в чем, я не могу делить свою любовь, она у меня одна к ним двоим.

С мамой у меня были очень сложные отношения, у нас никогда не было понимания друг с другом. Мы часто ругались по любому поводу, каждая доказывала свою истину. Она была глубоко одинока и страдала от этого, после развода она так и осталась одна. Чтобы забыть о своем одиночестве, она очень любила прикоснуться к бутылке каждую пятницу – у нас были гости, или мы в гостях, – я ее очень любила и жалела.

В тот май я заканчивала школу, для меня она была адским мучением. Знаете, в школе есть такие правила: находят очередного лоха и издеваются над ним. В своем возрасте дети очень жестоки, хотят показать свою силу и что могут управлять этим миром, но на самом деле ими управляет страх. Страх – очень сильное чувство, и ты идешь на поводу у него. Ты не можешь показать себя настоящего: если они поймут, что ты не такой, что в душе ты хороший и добрый и не пойдешь за ними, тогда лохом станешь ты и издеваться будут над тобой, и ты просто плывешь по течению и сливаешься с серой массой.

Я была таким лохом, мои мучители были даже не девчонки, а пацаны. Про одного я уже рассказывала, это был Димка, бывший парень Таньки. Всю жизнь они меня считали убогой, страшной девчонкой, которая не может дать им отпор. Каждый день я училась хорошо бегать и ровно дышать. Я не знаю, когда это началось, и моя жизнь стала как у белки в колесе, которая все время бегает по кругу. Мой круг был «школа – дом», мне нужно было незаметно слиться из школы и добежать до дома. Каждый день открывался чем-то новым, где я не знала, что от него ждать!

Сегодня мой день рождения, я стою возле школы, рассматривая ее, как будто вижу в первый раз. Передо мной стоит большое белое здание, в окнах горит свет, видно фигуры маячащих в них людей, до звонка осталось минут десять, я оттягиваю момент, чтобы туда войти. Я ненавижу ее всей душой, нет, не школу – людей, которых она вырастила, которые меня мучили на протяжении девяти лет. Сзади подбегает Наташка и закрывает мне глаза.

– С днем рожденья!!! – верещит она, подавая подарок. Он упакован в яркую бумагу, и на нем прицеплен красный бант. Я рву бумагу – конечно же, это книга, еще одна в мою коллекцию.

– Спасибо, – отвечаю я и целую ее в щеку.

Наташка – моя лучшая подруга, единственное на сегодня, что лучшее есть в моем мире. Мы с ней дружим с самого детства, с того момента, когда мы с мамой переехали в новый район: я вышла на улицу, она сидела в песочнице и лепила куличики, подавая мне свое ведерко и фигурки, чтобы я к ней присоединилась. Вот так и выросла наша дружба длиною в десять лет.

Я кидаю книгу в рюкзак и с тяжелым сердцем захожу внутрь, не ожидая от этого дня ничего хорошего. На входе вахтерша кричит, чтобы все переодевали вторую обувь, но всем глубоко насрать, идут так, словно ее здесь нет.

С ног меня сбивает первоклашка.

– Эй, потише! – кричу я, но вижу только его рюкзак, который перевешивает его в два раза. «Как они их вообще носят?» – удивляюсь я. Мы идем по школе, я рассматриваю ее, как будто вернулась в детство. Помню, мама сплела мне две косички с бантами и привела за руку в первый класс, она мне казалась чем-то непостижимым и очень важным для меня, а в жизни все оказалось наоборот.