Энтони Горовиц - Удар Орла

Алекс опустил голову.

– Не возражаете, если я пойду пройдусь? – спросил он низким, глухим голосом.

– Пройдёшься?

– Да, просто погуляю пять минут. Хочу побыть один.

– Конечно, не возражаем. Не уходи далеко. Хочешь, кто-нибудь пойдёт с тобой?

– Нет. Со мной всё будет нормально.

Он отвернулся и ушёл, стараясь не смотреть в глаза полицейским. Те, без сомнения, решили, что ему очень стыдно. Ну и пусть. Алекс не хотел, чтобы они увидели его ярость, чёрный гнев, который струился по венам, словно полярная река. Они не поверили ему! Обращались с ним как с тупым ребёнком!

С каждым шагом перед глазами всё яснее вставали образы. Изумлённые глаза Сабины, которая увидела разрушенный дом. Эдвард Плэжер, которого увезли в какой-то городской госпиталь. Ясен Григорович на палубе яхты, уплывающей в закат, – всё прошло отлично, ещё одно задание выполнено. И во всём виноват он, Алекс! Вот что хуже всего. Это непростительно. И он не собирается просто сидеть и терпеть. Алекс позволил ярости полностью захватить его. Пора взять ситуацию в свои руки.

Добравшись до главной дороги, он оглянулся. Полицейские уже забыли о нём. Он в последний раз взглянул на обгоревший остов дома, в котором провёл каникулы, и в нём вновь вскипела тьма. Он отвернулся и бросился бежать.

До Сен-Пьера было чуть меньше мили. Он добрался до городка в сумерках; народу на улицах стало ещё больше, все пребывали в праздничном настроении. А потом он вспомнил – сегодня же коррида, и на неё наверняка съехались со всей округи.

Солнце уже начало уходить за горизонт, но дневной свет всё ещё держался в воздухе, словно солнце забыло забрать его с собой. Зажигались ярко-оранжевые уличные фонари, освещая занесённые песком тротуары. Старая карусель крутилась и крутилась, мешанина из электрических лампочек и звенящих колокольчиков. Алекс шёл вперёд, не останавливаясь. Вскоре он выбрался на какую-то тихую улочку. Постепенно наступал вечер, всё вокруг стало чуть серее.

Он не ожидал увидеть яхту. В глубине души он был уверен, что Ясен уже давно сбежал. Но вот она, яхта, стоит там же, где пришвартовалась с утра, целую жизнь назад. Никого рядом не было. Похоже, на корриду отправился весь город. Но потом из тени вышел чей-то силуэт, и Алекс узнал лысого толстяка с обожжённой головой. Тот по-прежнему был одет в белый костюм. Он курил сигару, и тлеющий кончик освещал его лицо красноватым светом.

В иллюминаторах горел свет. Найдёт ли он Ясена в одной из кают? Алекс на самом деле не очень представлял, что делает. Его до сих пор вёл слепой гнев. Он знал только одно: он должен забраться на яхту, и его ничто не остановит.

Толстяка звали Франко. Он спустился на причал, потому что Ясен ненавидел запах сигарного дыма. Франко совсем не нравился Ясен. Более того, он его боялся. Когда русский узнал, что Эдвард Плэжер лишь ранен, а не убит, он ничего не сказал, но в глазах появился напряжённый, злобный огонёк. На мгновение он посмотрел на Рауля, матроса. Именно Рауль заложил в дом бомбу… как оказалось – слишком далеко от комнаты журналиста. Это он виноват. И Франко отлично понимал, что Ясен был готов его убить прямо там на месте. Может быть, он его ещё и убьёт. Господи, что за бардак!

Франко услышал шорох подошв по асфальту, потом увидел, как в его сторону идёт мальчик. Худой, загорелый, в шортах и выцветшей футболке и с деревянными бусами на шее. Светлые волосы, прядями свисавшие со лба. Должно быть, турист – похож на англичанина. Но что он здесь делает?

Алекс не знал, насколько близко удастся подойти к толстяку, не вызвав подозрений. Если бы к яхте направлялся взрослый, к нему бы отнеслись совсем иначе; именно из-за того, что ему всего четырнадцать лет, он оказался настолько полезен для МИ-6. Люди не замечали его, пока не становилось слишком поздно.

Именно так случилось и сейчас. Когда мальчик подошёл поближе, Франко поразился, увидев тёмно-карие глаза на лице, казавшемся слишком серьёзным для мальчика такого возраста. Эти глаза явно видели слишком много.

Алекс подошёл к Франко вплотную… и тут же нанёс удар. Развернувшись на левой ноге, он нанёс удар правой, застав Франко врасплох. Пятка Алекса врезалась ему в живот – и Алекс сразу понял, что недооценил противника. Он ожидал удара в мягкий жир под обвисшим костюмом, но вместо этого нога ударилась в кольцо мышц, и, хотя Франко было явно больно, свалить его с ног не получилось.

Франко отшвырнул сигару и бросился на него, сунув руку в карман пиджака. Послышался тихий щелчок, и словно из ниоткуда в воздухе появились семь дюймов блестящей стали. Он держал нож-бабочку. Франко прыгнул к нему – намного быстрее, чем ожидал Алекс. Он взмахнул рукой по широкой дуге, и Алекс услышал, как лезвие прорезает воздух. Франко снова размахнулся, и нож просвистел буквально в сантиметре от лица Алекса.

Алекс не был вооружён. Франко явно был опытным бойцом на ножах, и если бы его не ослабил неожиданный удар в живот, драка бы, скорее всего, уже закончилась. Алекс огляделся, ища хоть что-нибудь, чем можно защититься. На причале не было почти ничего – несколько старых ящиков, ведро, рыбацкая сеть. Франко уже двигался медленнее. Он дрался с ребёнком – ни больше ни меньше. Мелкий шкет, конечно, сумел неожиданно на него напасть, но покончить с ним будет довольно легко.

Он прорычал несколько слов по-французски – гортанных, жутких. Через секунду его кулак рассёк воздух, на этот раз снизу вверх, и нож перерезал бы Алексу горло, если бы тот в последний момент не отскочил.

Алекс вскрикнул.

Он потерял равновесие и тяжело рухнул на спину, вытянув руку. Франко ухмыльнулся, ощерив два золотых зуба, и шагнул к нему, чтобы поскорее с ним разделаться. Он слишком поздно понял, что его обманули. Вытянутой рукой Алекс схватился за сеть. Когда Франко навис над ним, он вскочил и изо всех сил выбросил руку вперёд. Сеть тут же опутала голову Франко, плечо и руку с ножом. Он выругался и развернулся, пытаясь выбраться, но лишь запутался ещё больше.

Алекс понимал, что действовать надо быстро. Франко ещё барахтался в путах, но Алекс увидел, что он собирается позвать на помощь. Они стояли прямо рядом с яхтой. Если Ясен услышит крик, то Алекс уже ничего не сможет сделать. Он прицелился и нанёс ещё один удар ногой в живот. У Франко вышибло дух, его лицо побагровело. Он уже наполовину выбрался из сети, исполняя какой-то странный танец на краю причала, но потерял равновесие и упал. Руки ему освободить так и не удалось, так что он с грохотом рухнул головой прямо на бетон и остался лежать неподвижно.

Алекс стоял, тяжело дыша. Вдалеке послышался звук трубы, потом аплодисменты. Через десять минут начиналась коррида. На арену уже приехал небольшой оркестр. Алекс посмотрел на лежавшего без сознания Франко и понял, что ему очень повезло. Ножа он не увидел – может быть, упал в воду? На мгновение он задумался, стоит ли вообще идти дальше. Но потом подумал о Сабине и её отце – и сам не заметил, как поднялся по трапу и оказался на палубе.