Станислав Мальцев - Новые приключения Кузи Щучкина

Дорожка привела их к высокому забору из серых бетонных плит, за ним виднелись красные крыши домов.

– Здесь живут самые богатые люди, – с завистью произнёс Базиль и полез прямо в густые кусты, там оказалась ямка, ход – подкоп.

Кузя от удивления даже широко открыл глаза, они вылезли перед большим красивым трёхэтажным домом из красного кирпича. Дом походил на замок из старой сказки – с башенками и балконами. Чуть подальше голубела вода бассейна, возле него стояли пластмассовые стулья и лежали разноцветные матрасики.

На одном спала маленькая кошечка, совсем голубая, с чёрной мордочкой и чёрными лапками. И хвост, и ушки тоже были чёрными.

– Вот она, – тихо сказал Базиль, достал из кармана пояса белый галстук – бабочку, надел на шею. Потом тоже белые варежки и с трудом натянул их на лапы.

– Ты меня разбудил, ещё бы раньше припёрся, – Эльвира села, широко зевнула. – Ненавижу тех, кто меня будит.

Тут котёнок удивился ещё больше – на шее у неё висела золотая цепочка. Да не просто цепочка, а целая цепь, длинная и толстая, как у собаки.

– Принёс, что я заказала? Или забыл? – Эльвира снова зевнула.

Базиль слегка поклонился.

– Как можно, ваша милость. Самые свежие рыбки, с трудом только что поймал, – он забрал пакет, и кошка тут заметила Кузю.

– А это ещё кто? Разве я разрешила? Сюда чужим вход запрещён.

– Мой помощник, не обращайте на него внимания, он и разговаривать не умеет, – котюга покосился на Кузю и прошипел: – молчи, ни слова.

Эльвира погладила цепь, заулыбалась:

– Гляди, какую прелесть мне хозяин подарил. Золото высшей пробы.

– Красотища! – воскликнул Базиль, – Вам золото очень идёт к голубой шёрстке!

– Это верно, – кошка встала и потянулась. – Подожди, я пока есть не хочу. – Столкнула в воду матрасик, прыгнула на него, и…

И не удержалась, тяжёлая цепь свесилась в воду и потянула её за собой. Потом соскочила с шеи и упала на дно.

Эльвира запищала, забила лапками – только брызги полетели! Зацепилась за край матрасика и кое-как забралась на него, спаслась.

Котюга глядел, открыв рот. Потом его закрыл, прыгнул к бассейну, схватил Эльвиру и положил на кресло, на жаркое солнышко.

Шёрстка у неё намокла и слиплась, красавица-кошка превратилась в противную мокрую крысу.

Она сразу же закричала-завизжала:

– Ты что стоишь, как пень? Цепочка моя утонула – живо достань!

Базиль испугался, отскочил в сторону.

– Не могу! Плавать не умею!

– Доставай без разговоров! Заплачу!

Жадность оказалась сильнее страха – котюга по лесенке спустился в воду. Встал на задние лапы и осторожно двинулся к блестящей на дне цепочке. Шёл и даже повизгивал, так боялся.

Добрался до неё, одной передней лапой закрыл глаза, другую изо всех сил вытянул, наклонился до самой воды и схватил, – поднял цепь.

– Клади сюда, рядом со мной! – приказала Эльвира – Да, гляди, не укради – знаю я вас! Только и думаете, что бы стащить. Мой хозяин с тебя живого шкуру сдерёт. – Она ласково погладила цепочку. – Как я испугалась, воды ужасно боюсь, а цепочка такая тяжелая,

– А вы её не носите, – подал голос Кузя, ему надоело молчать.

– Ты умеешь говорить? – удивилась кошка.

– Сказал глупость и заткнись, пока цел. Вся красота в золоте. Молод и глуп, ничего не понимаешь.

– Верно, очень верно, ваша милость, – запел слащаво Базиль.

– Золото – это главное.

Эльвира встала, взяла пакет с рыбками…

– Поглядим, что принёс, – вытащила одну рыбку, другую, понюхала и бросила на землю.

– Вроде бы свежие, но не хочу. Уже завтракала – икру ела красную, курочку… Всё мне нельзя, я на диете, так и мучаюсь. Забирай своих карасей.

Тут котёнок не растерялся – подскочил, пакет схватил и оттащил подальше. Базиль только глазом на него злобно сверкнул.

– Ты мне лучше мышку принеси, – продолжала кошка. – Хочу с ней поиграть сначала, потом съем.

– Обязательно и непременно, не извольте беспокоиться, – котюга снова поклонился. – Всё сделаю в лучшем виде.

– Неси скорее, заплачу вдвое больше, – добавила Эльвира.

Что тут случилось! Кузя даже вздрогнул от испуга – Базиль вдруг подпрыгнул.

– Вдвое! За мышку вдвое!

Кошка тоже перепугалась.

– Чего орёшь? Перегрелся на солнце? Заболел? Пошёл вон! Котюга побежал к забору, Кузя за ним. И пакет с рыбками, конечно, не забыл.

Возле самого забора Базиль вдруг замер.

– А деньги? Не отдала мои деньги! – и кинулся назад.

– Ваша милость, пожалте за спасение цепочки, как обещали. И за рыбку и за мышку авансом…

Эльвира замахала на него лапами.

– Ещё чего! Совсем обнаглел, потом получишь.

Котюга не отступал.

– Цепочку доставал, жизнью рисковал. Чуть не утонул. Позвольте денежку сейчас.

Тут кошка завизжала – громко и противно:

– Пошёл вон отсюда! Мышку сначала принеси!

Делать нечего, Базиль только вздохнул.

– Будет мышка, и не одна, а сколько захотите.

Они быстро пробрались по подземному ходу за забор, и котюга сразу завопил:

– He рыбки, а мышки! Понял, чего я придумал. Какой молодец! Выхватил у Кузи пакет и начал жадно глотать одну рыбку за другой. Так быстро, что чуть не давится.

Котенок глядит на него во все глаза, и понять не может, чему тот радуется?

Базиль проглотил последнюю рыбку и снова закричал:

– Ничё ты не понял! Мы на все дачи будем носить не рыбок, а мышей! За них денег получу в два раза больше!

– Мышки? – испугался Кузя. – Как это мышки?

– Да! – продолжал котюга радостно. – За каждую мышку двойную плату. А за живую – в три раза больше!

– Где мы их возьмём?

– Как где? На твоей даче. Буду их там разводить и тут продавать. А денежки складывать в мешок! Бежим скорее – большой деньгой запахло!

Базиль нёсся к даче, только лапы мелькали. Кузя хоть и старался, всё равно за ним угнаться не мог, хоть и бежал из последних сил.

Котюга нырнул в ямку-проход под калиткой и кинулся на лягушек, они сидели возле врытого в землю бака с водой.

– Ква-ква-ква! – возмущённо закричали ляги и прыгнули в воду.

А на соседней грядке воробьи что-то промышляли, серыми мячиками прыгали среди зелёных хвостиков морковки, клевали жучков – червячков. Увидел Базиль их, прижался к земле и пополз поближе. Потом раз! И прыгнул!

– Фр – р – р! – воробьи с криком-чириком вылетели у него из самых лап.

Но не все, один, самый маленький, не успел. Котюга прижал его к земле, да так сильно – бедняга только тихо пискнул.