Галина Полынская - Озеро затерянных миров

– Ну что, идём дальше? – сказала Мира.

Оказалось, под длинной зелёной шерстью Яры скрывались мягкие лапки, покрытые короткой шерсткой, точь-в-точь как кошачьи, если бы не длинные, чуть загнутые сверкающие когти.

– Я могу вас понести, – предложил Ром, не менее Аксельбанта очарованный новой знакомой.

– Спасибо, это излишне, я быстро передвигаюсь. Кстати, здесь неподалеку я видела большой дом. Уж не его ли вы ищите?

– Возможно, – обрадовалась Мира. – Вы не проводите? А то мы второй день уже бродим по этой замечательной, но порядком уже надоевшей роще.

Девочка засунула влюбленного Банта обратно в рюкзак.

– Тогда следуйте за мной, – тирамиса махнула лапкой и прыгнула. Этому прыжку позавидовал бы любой кенгуру-суперчемпион. Яра просто-напросто мгновенно скрылась из вида.

– Ну и куда следовать? – растерялся Ром. – Мира, ты видела, куда она улетела?

– Не успела заметить…

– Эй, ну где же вы? – послышался издалека звонкий голосок, и среди деревьев мелькнул зелёный всполох.

– Идем! – обрадовался Ром, и они поспешили на зов.

В три прыжка тирамиса вывела своих новых знакомых из ветуловой рощи к низенькой декоративной ограде, отделяющей деревья и газон с аккуратно подстриженной травой от дома. Газон украшали фигурно подрезанные кустарники и низкорослые цветущие деревца, вымощенная малиновыми плитами дорожка вела к трехэтажному особняку такого вида и цвета, что Мира замерла у оградки и ошеломленно прошептала:

– Ёлки-палки, мой отец – граф Дракула!

– Нет, – поспешил успокоить её Ром, – твоя бабка Нинга – Дракула, а отец очень даже ничего.

– Спасибо, ты меня утешил.

– А вот теперь я не против куда-нибудь спрятаться, – сказала Яра, – раз уж мы оказались здесь…

Кот всячески зазывал свою любовь в рюкзак, но для двоих там было слишком мало места. Тогда Ром предложил просторную кошачью корзину. Из вещей Миры сложили уютное гнездо, и Яра юркнула внутрь.

– Не тяжело? – шепнула она, сверкая глазами.

– Что вы, что вы! Вы легче пуха! Легче воздуха! – заверил тирамису Ром.

Мира невольно нахмурилась. За какие-то полчаса всё так изменилось. Теперь она была не единственной представительницей прекрасного пола в команде. Серьезную конкуренцию ей составило – подумать только! – зеленое существо непонятного происхождения! Но Мира не могла не признаться самой себе, что тирамиса так мила и очаровательна, что было бы глупо отказаться от такой замечательной подружки.

Жаль, правда, что она не выглядела, как человек. А Ром мечтал видеть Яру флоинкой.

А Бант – кошкой, его не смутил бы даже необычный цвет шерсти подружки-мурлыки.

Мира неторопливо шла по малиновой дорожке к дому, рассматривая песочного цвета колонны и высокие островерхие окна. Подумать только, её родственники проживали в самом настоящем замке! У входа она невольно замедлила шаг, сейчас ей предстояло познакомиться с собственным отцом, даже не подозревающим о её существовании.

Неожиданно входная дверь приоткрылась, и на крыльцо буквально выпал беспрерывно чихающий старикан в красно-синей форменной одежде, наводящей на мысль, что это ни кто иной, как дворецкий.

– А-а-апчхи-и-и!

– Вам тоже здравствуйте, – сказала Мира. – Мы хотели бы…

– А-а-а-а… пчхи! К кому вы пожалова-а-а-апчхи!

Ром с сочувствием посмотрел на красные, слезящиеся глаза, распухший малиновый нос, к которому несчастный дворецкий то и дело прижимал платок, и пришел к выводу, что это жестокосердно заставлять работать такого пожилого и больного человека.

– Вообще-то я хотела бы повидать своего отца, – Мира задумалась, вспоминая имя, – господина Велюра.

– Велора, – поправил Ром. – Мы пришли к Велору.

– Доложу, – едва справляясь с очередным приступом чиха, дворецкий скрылся в доме, захлопнув дверь перед визитёрами.

– Ну вот еще! – Мира поднялась на крыльцо, распахнула дверь, и вся компания оказалась в просторном холле, уставленном вазонами с искусственными растениями.

Прямо по курсу располагалась крытая ковром лестница, по ней спускалась высокая худая женщина в глухом длинном чёрном платье, оставляющем на виду лишь руки и голову с высоко поднятыми чёрными локонами, казавшимися искусственными. Она пыталась что-то выяснить у беспрерывно чихающего дворецкого.

– Кто пришел? Зачем пришел?

Дворецкий лишь мотал головой, зажимал нос платком и возводил красные глаза к потолку. И вдруг – о счастье! – он увидел предмет беспокойства и просто указал на стоявшую у дверей девочку. Рома видно не было.

– Ты кто такая? – женщина спустилась на несколько ступенек, и Мира рассмотрела её получше.

Лицо белое, до голубизны, и неподвижное, как маска, чуть раскосые тёмные глаза и тонкие, красные, будто нарисованные губы. На руках женщины были тончайшие перчатки телесного цвета. Мире сделалось слегка не по себе от вида этой затянутой во всё чёрное осообы, но отступать было поздно. На неприветливое «ты кто такая», она попыталась ответить как можно дружелюбнее:

– Я дочка этого… самого… все время забываю это имя… Велора, вот! Я дочь Велора и Амабель.

Дама застыла на нижней ступеньке. Не хватало лишь таблички: «Остолбеневшая дама в маске. Чучельник Харитонов-Задунайский. Цена договорная». Грандиозную паузу портил чихающий дворецкий, медленно сползающий по лестнице куда-то вниз.

– Оливия! – неожиданно гаркнула дама так, что Мира невольно вздрогнула.

На крик явилась молоденькая, заранее испуганная девчушка.

– Когда закончат трясти ковры и выбивать мебель?! Этот аллергик меня с ума сведёт!

– Еще чуть-чуть осталось, госпожа Нинга, – пискнула девчушка.

– Скорее шевелитесь!

Оливия исчезла.

– Не может быть, чтобы вы являлись дочерью моего сына, – сказала Нинга, обращаясь к Мире. – Это исключено.

– Почему же? – Девочка поправила рюкзачок. Из-за её плеча выглянула любопытная кошачья морда.

– Когда Велор расстался со своей супругой, у неё не было и намека на то, что она ожидает потомство.

– Намёк был, только едва заметный, – нахмурилась Мира. – Потом намёк значительно увеличился.

– Если даже допустить такую вероятность, то как Амабель, зная о ребенке, могла уйти из дома, от мужа…

– Видно, вы все её тут так достали, что она готова была уйти отсюда хоть с десятью ребёнками! – отрезала Мира.

– Нет, нет, вы не можете быть дочерью моего сына, – как заведённая повторяла дама, не слушая девочку. Откуда-то доносилось эхо чихания дворецкого-аллергика. Более ничто тишины не нарушало.

И тут на сцену вышел Ром. Увидев его, дама ненадолго потеряла самообладание. Она даже схватилась левой рукой за перила.

– Здравствуйте, – улыбнулся флоин. – Вы меня помните?