Ксения Состина - Истории про Сашу, Славу и Антона

– А вам зачем? – неожиданно заинтересовались старожилы.

– Нам ни за чем, – растерялся папа. – Мы туда по делу едем.

– А по какому? – продолжал светский допрос старичок в ватнике.

– По личному, – папа начал нервничать. – По объявлению.

– Ааа, – сидящие на лавочке глубокомысленно покивали друг другу. – Мы такую улицу не знаем. Здесь рядом нет. Ехайте вон туда, к магазину, может там кто подскажет.

На площади у магазина прогуливались разные веселые люди. Увидев микроавтобус, все подтянулись поближе. Папа, стоя на подножке, неожиданно стал походить на Ленина, выступающего с броневичка перед революционными селянами. Мама тихо хихикнула.

– Здравствуйте, – вежливо обратился к народным массам папа. – Подскажите, пожалуйста, как проехать на Красноармейскую?

Самый пожилой дедушка ответил:

– А вам зачем?

– Надо.

– Надо, значит, – задумчиво протянул дедушка. – Ага. А кто у вас там?

– Никто! – папа быстро терял остатки самообладания. – Где у вас улица Красноармейская? В какую сторону? Влево, вправо?

– Ага, – так же задумчиво продолжил дедушка. – А вы из Белгорода?

– Да! – Папа глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Потом по слогам произнес – Красно-армейская у-лица! Есть тут такая?

– Вот по этой дороге, прямо, потом направо и еще раз направо, – сжалился над папой мужчина с трехлитровой банкой огурцов в руках.

– Спасибо! – папа чуть не добавил «добрый человек», но вовремя прикусил язык.

Через пять минут машина каталась туда-сюда по Красноармейской улице, а папа звонил по телефону хозяйке щенка. Еще через пять минут выяснилось, что по какой-то неведомой причине, в селе ДВЕ Красноармейских улицы. Еще через пять минут папа подъехал к очередной лавочке, широко улыбнулся и заговорил:

– Здравствуйте. Подскажите, пожалуйста, как проехать на Красноармейскую улицу, мы из Белгорода, туда едем щенка забрать, по объявлению.

Папа явно прогрессировал, быстро усваивая правила общения с местными жителями. На этот раз дополнительных вопросов не возникло. Парень в лохматой шапке долго указывал папе направления, размахивая руками туда и сюда, папа сосредоточенно внимал. И еще через десять минут кружения и блуждания, на ближайшем доме обнаружилась заветная табличка. Из-за забора донесся громкий и дружный лай. Похоже внутри располагался филиал местной псарни. Папа снова позвонил, сообщить что мы, наконец, приехали. Еще что-то уточнил. Развернулся и торжественно объявил:

– Сейчас вынесут щенка!

А потом предложил всем выйти из машины. Впрочем, Саша, Слава и Антон без папиных инструкций уже ломились к выходу, топча друг друга по ногам, пинаясь и тихо переругиваясь. Громко ссориться в такой важный момент было чревато.

– Не забудьте, – настойчивым шепотом внушала мама. – Нам нужен маленький щенок! Маленький! И чтобы он не сильно вырос! Если он будет крупный, мы его не берем. Поищем другого! МАЛЕНЬКИЙ!

Мама еще раз воззвала к коллективному разуму и замерла, потому что где-то во дворе хлопнула дверь, а через минуту в отворившуюся калитку вышла женщина, неся на руках объемистую светло-коричневую тушку, завернутую в остатки одеяла. По своим габаритам тушка уже в юном щенячьем возрасте превосходила все допустимые размеры. Мама тихо ахнула и с последней надеждой уточнила:

– А это точно он? Мы же, вроде, про маленького договаривались.

– Так он и есть маленький. Куда ж еще меньше-то? – добродушно сказала хозяйка, и, окинув взглядом детей, выбрала самую старшую и устойчивую.

– Вытяни-ка руки, – попросила она и водрузила «щеночка» на руки обалдевшей Саше.

Несколько секунд царила тишина, нарушаемая только лаем собак за воротами. В щелях мелькали морды немецких овчарок. На их фоне, щенок у Саши на руках, действительно, казался трогательным крошкой.

Потом все очнулись. Саша прижала растерянное светло-коричневое существо к груди, Слава и Антон принялись его гладить и пищать несолидными для пяти- и восьмилетних мужчин голосами. Папа напряженно обдумывал сложившуюся ситуацию. А мама тщетно пыталась прекратить этот балаган, напоминая о размерах предполагаемого щенка.

Лицо Саши вскоре приобрело решительное выражение. И становилось все решительней по мере того, как уставали руки, прижимавшие пса к груди.

– Давайте его возьмем! – в конце концов, хором взвыли Саша, Слава и Антон.

Папа посмотрел на Сашу, прижимавшую к себе увесистый комок светло-коричневой шерсти, на Славу и Антона, на сам комок, печально свисающий со всех сторон неуклюжими лапами и толстым, пушистым хвостом, и обреченно махнул рукой.

– Ладно, забираем.

– Надо денег дать, сколько-нибудь, примета, – пискнула мама, вспомнив поверье, слышанное в туманной юности.

– Да, да, – обрадовано поддержала маму хозяйка щенка.

– Вот. – Папа вручил ей 50 рублей.

– Если какие-то вопросы, звоните, – весело прощалась дама. – Я сама биолог, преподаю и собак развожу, всегда помогу. Советом. Телефон у вас есть.

– Спасибо, до свидания.

– До свидания, – радостно прощались Саша, Слава и Антон, до конца не веря свалившемуся на них счастью.

– Саша, дай теперь я подержу, – послышалось из машины.

– Нет! Ты уронишь, я сама! И, вообще, мне его дали!

– Его дорогой может стошнить, не пугайтесь, одеялом прикройте, он еще маленький, такое случается, – информировала напоследок женщина-биолог и проворно захлопнула калитку.

В машине воцарилась тишина. Потом раздались голоса:

– Ну ладно, держи!

– Нет, тебе дали – ты и держи!

– Антон, возьмешь?

– Не-ет. Я боюсь, его тошнить может.

Саша на секунду замерла. Подумала. И быстро передала драгоценный сверток севшей в машину маме.

– Он тяжелый, – жалобно заявила дочь. – А дома я вам буду с ним помогать. Просто сейчас руки устали.

Папа заботливо поправил одеяло, сползавшее с напуганного, темноглазого щенка. И сел за руль.

Темнело. В окно машины бился мелкий снег. Пёс тихо сопел в мамин рукав. Саша, Слава и Антон умильно посматривали на него и шепотом радовались найденному имени: «Бим».

Счастливая семья возвращалась домой.

Однажды Саша и Слава затосковали. Тоска была строго гастрономическая. Саша и Слава желали есть. Но не ту полезную оскорбительную гадость, которую вечно готовили садисты-родители, а настоящую, порядочную еду. Антон в то время ел по часам и проблемы меню его не волновали. А вот Саше и Славе приходилось несладко. Пользуясь тем, что мама укладывала юного Антония, они в пятый раз обыскивали кухню. Результаты не радовали. В ящиках не наблюдалось россыпи чупа-чупсов и киндер-сюрпризов, на полках не ждали своих ценителей пачки чипсов и пудов этак пять или шесть молочного шоколада. Холодильник, в который они заглядывали уже десятый раз, издевательски демонстрировал яйца, молоко, кефир и масло. Горчицу. Кетчуп. И огромную кастрюлю с гречневым супом.