Александр Никонов - Климат, или Что рулит судьбой цивилизаций

Давно замечено – если человек чем-то увлечен, он всякое лыко тянет в строку. Клименко – человек. И в силу своей увлеченности видит то, что другим незаметно.

– Поскольку я занимаюсь климатом, то, когда читаю русскую классику, бессознательно отмечаю все, связанное с погодой. Например, читая Достоевского, я много раз обращал внимание на то, что его герои летом ходят по Питеру в пальто. В «Братьях Карамазовых» в одном эпизоде (дело происходит в конце октября) автор между делом упоминает, что морозец стоял минус 10°С. И из контекста понятно, что это обычное явление… У Гиляровского есть эпизод, где он описывает, как первый раз в жизни приехал в Москву, на нынешнюю Комсомольскую площадь. Это было 19 октября 1876 года. Гиляровский рассказывает, как, сойдя с поезда, он со своими баулами перелез через сугроб и сел на извозчика. И тоже пишет об этом совершенно спокойно: подумаешь, середина октября – в Москве сугробы…

Оказывается, в XIX и в начале XX века климат в России и на планете был совсем другим, не таким, как сейчас. Но намного ли он изменился? За прошедшие сто лет среднегодовая температура в России поднялась примерно на 1 градус по Цельсию. Некоторым кажется, что 1 градус – это мало. Отнюдь. 100–150 лет назад в России было значительно холоднее. В Карелии, например, 40-градусные морозы подчас фиксировались в апреле! Теперь это что-то немыслимое… Нынешние коммунальщики в январе жалуются на редкие сорокаградусные морозы, называя их «небывалыми»… Еще при Николае I в России началось издание «Журнала Министерства внутренних дел». Его правильнее было бы назвать первым в России экологическим вестником, потому что журнал публиковал подробнейшие сводки погодных явлений. Из журнала можно узнать, что даже в начале XX века в Москве в июне (!) валил снег – и это не было каким-то исключительным случаем. Июньский снег выпадал даже в Киевской губернии.

Климат – штука удивительная.

В одной из геологических книг приводится такая картинка… Если нашу планету представить в виде шара диаметром в два с половиной метра – такой шар уместится аккурат от пола до потолка в обычной московской квартире, – то средняя глубина земного океана, равная 5 километрам, на этом шаре будет представлена пленкой толщиной в 1 миллиметр. А атмосфера… При разгерметизации салона самолета на высоте в 10 километров пассажиры гибнут: там уже невозможно дышать без кислородной маски, настолько разрежен воздух. Так вот, 10-километровый воздушный океан на нашем шаре эквивалентен тонкому слою, равному 2 миллиметрам.

Представили себе земной шар от пола до потолка и тонкую водно-воздушную пленку на нем? Вот в этой тонюсенькой пленке и сосредоточена вся наша жизнь, вся наша история. И здесь же, в этой пленке, размазанной по планете, сосредоточен весь климат.

Климат – тоже штука весьма тонкая. За миллиарды лет на нашей планете случалось много чего – Землю сотрясали могучие вулканические извержения, на ровном месте вырастали горы высотой в 10 километров, которые потом становились дном океана, планета пережила более ста астероидных атак, подобных той, что погубила динозавров 70 млн лет назад. Но, несмотря на все эти катастрофы, среднеземная температура никогда не падала ниже 8°С и не поднималась выше 10°C от современной.

Это я к тому, что колебания климата, самым драматическим образом влияющие на историю, обычно не превышают нескольких градусов или даже долей градуса! Например, Римскую империю, о чем мы поговорим ниже, погубило падение среднеглобальной температуры всего на полградуса. Климат ползет как улитка – едва заметно – и губит цивилизации.

Теперь вы знаете, что такое колебания климата. Но вы еще не знаете, что такое климат…

Небольшой городок Никея (ныне Изник), расположенный неподалеку от нынешнего Стамбула, известен тем, что в 325 году здесь состоялся 1-й Вселенский собор христианской церкви. Это историческое событие было в какой-то мере поворотным в истории христианства и потому прославило крохотную Никею. Но Никея славна еще и тем, что некогда здесь обитал ученый муж по имени Гиппарх. Именно этот наблюдательный грек ввел в научный оборот слово «климат». «Клима» на древнегреческом означает «уклон». (Слово «климакс», кстати, того же корня.)

При чем здесь какой-то уклон и почему Гиппарх назвал климат климатом? А потому и при том, что древний ученый справедливо утверждал: климат зависит от угла наклона, под которым солнечные лучи падают на земную поверхность. Ну до чего же догадливый народ эти греки! И интересующийся: со времен начала греческой цивилизации практически все великие греки писали о климате – и Аристотель, и Платон, и Геродот… Аристотель так даже оставил потомкам классический труд «Метеорологика», жаль только, он дошел до нас фрагментами.

Именно Аристотель был первым ученым, который указал на зависимость темперамента, облика людей, стереотипов человеческого поведения, типа государственного устройства от климата. Задаваясь вопросом, отчего же именно они, греки, стали столь цивилизованным народом, а северные и южные варвары так и остались дикарями, греческие философы решили, что во всем виноват климат. В северных широтах людям не до цивилизации – им бы выжить в суровых условиях. Южным людям тоже не до цивилизации – продукты питания на благодатном юге достаются им столь легко, что нет нужды совершенствовать ремесла и делать изобретения. И только в умеренных широтах, где посчастливилось жить грекам, человек может (есть для этого свободное время) и должен (ибо не все легко достается, нужно мозгами шевелить) подумать над сущностью вещей.

Интересовался климатом и ученик Аристотеля – Александр Македонский. Его завоевательный поход на край света отчасти можно назвать научно-исследовательским мероприятием. Александр своими глазами хотел увидеть окаймляющую край света реку под названием Океан, о которой ему так много рассказывал учитель. Как позже Наполеон пошел завоевывать Египет, взяв с собой тьму ученых, так и Александр всюду таскал с собой в завоевательных походах толпу ученых мужей. Однако не только ученых, но и самого Александра, пришедшего в Индию, страшно заинтересовал один местный климатический феномен – муссоны. Для европейцев это было удивительно – ветер, который, как известно, отличается своим непостоянством, в Индии почему-то дул с исправностью автомата – летом с моря, зимой с гор и никогда не наоборот.

Понадобилась еще пара с лишним тысяч лет, чтобы раскрыть природу этого удивительного явления, сразу же после разгадки переставшего быть удивительным. Так бывает со всеми фокусами и религиозными чудесами: как только раскроешь секрет, возникает понимание, легкое разочарование и – поиск новых секретов. Неутомим и неукротим дух людской в своем любопытстве – главном двигателе прогресса…