Галина Беломестнова - Баба Яга против! Сборник сказок и рассказов о добре и зле

Пели и плясали гости до позднего вечера. Праздник удался на славу.

Там, где кончается граница леса, и начинаются луга, когда-то образовалось круглое мелкое озеро. Прошло время, берега его стали зарастать камышом и осокой, вода подёрнулась ряской, озеро постепенно начало превращаться в болото. Весной в прибрежных камышах любили селиться утки. Здесь они жили до глубокой осени, выводили утят. Когда птенцы подрастали, родители ставили их на крыло и улетали на юг зимовать. Летом на озере было хорошо. Не затянутая ряской полоска воды покрывалась белыми кувшинками и жёлтыми лилиями, над которыми стремительно летали голубые стрекозы. Вечером в камышах устраивали хоровое пение лягушки. Очень это место приглянулось кикиморе Евдокии, и решила она поставить свою камышовую хижину под раскидистыми кустами тальника, на небольшом островке, что возвышался посередине озера.

Евдокия строго следила за своим маленьким хозяйством. Отгоняла рыжую лису Лизавету от птичьих гнёзд, не позволяя воровать утят. Следила, чтобы не зарастала протока, соединяющая озерцо с рекой Звонкой. Стаи мальков заплывали из реки в озеро и беззаботно резвились в тёплой воде. Они не боялись, что зубастые щуки могут подстерегать их в водорослях, потому что каждую весну у входа в протоку кикимора ставила охранное заклинание от хищниц.

Но однажды тихая жизнь этого укромного уголка была нарушена. На берег озера приехали машины, из которых вышли люди. Они громко разговаривали, смеялись, потом перегородили реку сетями. Старую иву, на ветвях которой любили по вечерам сидеть подружки кикиморы – русалки, распилили на дрова. Люди помыли свои машины и вылили грязную, воняющую бензином воду, в реку. Евдокия с ужасом увидела, как отчаянно заметались стаи мальков в поисках спасения. На весь лес гремела музыка, к небу взлетали искры от большого костра. Когда люди достали ружья и начали стрелять по уткам, Евдокия поняла, что ждать больше нельзя! Она взобралась на камышовый плот, окутала себя заклятьем невидимости и поплыла к берегу. Выбравшись на знакомую тропку, кикимора торопливо пошагала к Бабе Яге, домик которой стоял на поляне у старой берёзы. Ещё издали она увидела, что вокруг избушки собрались лесные обитатели. Филин Никифор устроился на большой ветке, леший Лёня и дриада Адели расположились на упавшем дереве, Баба Яга сидела на пеньке, а возле неё, обернув лапы пушистым хвостом, пристроилась лиса Лизавета. Водяного не было. Говорили, что Савва Захарович уплыл в верховья реки Звонкой по неотложному делу. Из-за жаркого лета в лесу стало не хватать воды, река обмелела, потребовалось выпустить на волю родники, что были до поры заперты под землёй.

– У нас беда, – обратилась Евдокия к друзьям, – на берегу моего озера спилили на дрова старую иву, реку сетями перегородили, в уток стреляют. Я приплыла к вам за помощью. А вы что собрались? Тоже про нашествие узнали?

– Как же не узнать? Грохот от выстрелов далеко слышно. Давно здесь такого безобразия не было, – ответил Никифор. – Мы живём в заповедном лесу, рубить деревья, разводить костры и охотиться здесь строго запрещено.

– Это какие-то неправильные люди. Разве можно стрелять в уток? У них сейчас детки малые, если мама и папа погибнут, кто же их кормить, учить будет? – возмутилась Адели.

– Надо отыскать домового Иннокентия, которого мы отправили в город наблюдателем, и спросить, что произошло, почему люди нарушили наш давний уговор, – предложил леший.

– Не надо за мной отправлять, – раздался голос из-за кустов.

Домовой вышел на поляну, снял шляпу, вытер белым платочком лоб и аккуратно сел на брёвнышко рядом с Адели.

– А ты как здесь оказался? – спросила Баба Яга.

– Вместо человека, который оберегал много лет наш лес, теперь в заповеднике работает хозяин дома, в котором я живу. Вчера я подслушал его разговор с друзьями – они собирались в заповедник на охоту. Утром я забрался к нему тайком в машину, спрятался за сиденьем, так и добрался до вас.

– Это что же, выходит, снова вражда? Будем, как в старые времена, людей устрашать, чтобы они лес и зверей не губили? – огорчённо спросил леший. – Жаль, так хорошо, дружно жить начали.

– Как это – устрашать? – осведомилась Адели.

– Придётся нам стать злыми, страховидными. Будем у людей вызывать ужас, тропинки путать, чтобы в заповедник боялись ходить. Они разгневаются на нас, станут ругать «нечистью», будут слагать страшные сказки и рассказывать на ночь детям. А дети будут видеть жуткие сны, пугаться и плакать. И станем мы виноваты во всех человеческих бедах.

– Возвращаться к прежним временам и нарушать перемирие нельзя, – возразил домовой.

– Если в этом виноват человек, который, вместо того чтобы лес охранять, привёз сюда охотников, то давайте возьмём его в плен, – предложил филин.

– Это как?

– Леший вспомнит своё старое ремесло, поводит его по лесу, закружит, а потом в яму столкнёт, и будем мы его там держать.

– Да ты что! Да чтобы я человека в яму столкнул?! – вскочив со своего места, возмущённо заорал Лёня, подпрыгивая перед веткой и пытаясь стащить оттуда Никифора.

– Ну что ты, леший! Мы же его там поить, кормить будем, все условия для жизни создадим, пусть он посидит и подумает: почему закон преступил, – отдёргивая лапы от цепких пальцев Лёни, пытался объяснить филин.

– Тише вы, вояки! – громко сказала Баба Яга. – Не дело ты, филин, предлагаешь. Если человек в нашем лесу потеряется, сюда столько народу соберётся, что все ягодники и цветы потопчут, зверей и птиц распугают. Да и не можем мы в своём обличии людям показываться.

– Только Берегиня сможет нашу проблему решить, – произнесла молчавшая до сих пор Лизавета.

– Давно я о ней ничего не слыхала. Говорят, сильно обиделась она на людей за то, что они мать Природу губят, ушла далеко в северные леса, – с сомнением промолвила Евдокия.

– Этой весной она вернулась, в истоках Звонкой свой дом поставила, – сказала Адели. – Мне по секрету рассказал Савва Захарович, просил туда не ходить, не тревожить её.

– Берегиню тревожить нельзя, человека, что нарушил закон, в плен брать нельзя, давайте тогда я слетаю за горный хребет, вызову на помощь Змея Горыныча, – предложил Никифор.

– Да что ты! Он же огнём плеваться начнёт, такой нам тут пожар устроит! Мы же его из-за этого переселили с таким трудом в горы, – возразила Яга.

– Я не зря жил долго среди людей, много чего повидал. Есть у них научный метод, когда человека усыпляют и внушают ему во сне, что нужно делать. Так, может, и с моим хозяином так поступим? – предложил домовой.