Юрий Ситников - Шоу со звездой

– Подожди, – крикнула Люська. – А я, что мне-то делать?

– Чёрт! – Вавадия остановилась и дотронулась до налаченной причёски, напоминавшей львиную гриву соломенного цвета. – Так, сейчас мы тебя куда-нибудь пристроим. Но вот куда?

– А может, мне с вами поехать? – робко предложила Люська.

– С нами? Нет, с нами нельзя. О, придумала. Будут у тебя дела, – Вавадия поднесла к уху телефон и закричала: – Олег! Олег, немедленно дуй домой и привези мне вилку с ложкой. Что?! Успеешь. А я говорю, успеешь! Плевать мне на Ярослава. Чтобы через полчаса вилка с ложкой были в номере.

Бросив телефон, Вавадия засмеялась.

– На Олега можно положиться, водитель он классный, а самое главное умеет избегать пробок.

– Зачем тебе понадобились вилка и ложка?

– Узнаешь. Пока отдохни, мне надо отлучиться минут на десять. Полистай журнальчики. – И Вавадия хлопнула дверью.

Оставшись одна, Люська без сил рухнула в кресло. Сумасшедший дом. Вроде ничего не делала, а устала так, будто её здесь нещадно эксплуатировали день и ночь. А все из-за нервного напряжения. Один только взгляд Арнольдовны чего стоит, прям до дыр просверлила. И почему Вавадия никого не предупредила, что взяла новую помощницу? А теперь ещё выяснилось, здесь и помогать некому. Н-да, чувствуется, дня через два Люська будет вынуждена сказать своей должности до свидания. Не задержится она тут, как пить дать, не приживётся.

Вавадия вернулась вместе с тёткой минут двадцать спустя, и почти сразу в номере появился запыхавшийся Олег. Держа на руках двух мальтийских болонок кремового цвета он, пытаясь отдышаться, выпалил:

– Успел.

Одна из болонок начала вырываться из рук Олега, затявкала, замахала пушистым хвостом. Вторая сидела как неживая, апатично смотрела по сторонам, едва слышно посапывая.

– Положи их на диван, – Вавадия поцеловала в нос молчаливую болонку, а второй (крикливой) погрозила пальцем.

– Вая, опаздываешь, – сказала Татьяна Арнольдовна.

– Успею. Олег, спускайся вниз, скажи Ярославу, я буду через минуту.

– Вая, зачем тебе понадобились болонки, что ты задумала?

Не обращая внимания на тётку, Вавадия подозвала к себе Люську.

– Знакомься, это Вилочка и Ложечка.

Люська села на диван и, не сумев сдержать смех, спросила:

– Почему Вилочка и Ложечка?

– Так прикольней, – хохотнула Вавадия. – Они родные сёстры, но характерами отличаются. Ложечка спокойная, ласковая, Вилочка – чёрт в юбке.

– А мне кажется, они обе милые, – Люська протянула руку, начала гладить болонку, а та, исхитрившись, цапнула её за мизинец.

– А-ай! – вскрикнула Люська, резко отняв руку. – Это Вилочка, я уже поняла.

– Осторожней с ней. Она не любит нежностей. Своенравная очень.

– Вая, время, – прочеканила Арнольдовна.

– Да слышу я, слышу, – Вавадия выдвинула верхний ящик стола и, достав оттуда несколько купюр, вручила их Люське.

– Зачем?

– Твоё задание на сегодня – отвезти Вилочку с Ложечкой в салон на стрижку. Мы записаны на послезавтра, но, думаю, для нас найдут время и сегодня. Как ты считаешь, тётя?

Татьяна Арнольдовна выдавила:

– Я позвоню в салон. Предупрежу.

– Вот и отлично. Люсь, здесь адрес. Что и как стричь там знают, твоя задача отвезти и привезти обратно.

– Номер будет открыт?

– Нет, конечно, – поспешила вставить Арнольдовна. – Собак оставишь в номере Лены, я покажу, где он находится.

– Мне тебя ждать? – спросила Люська у Вавадии.

– Наверное, да… Или… да, лучше дождить.

– Ждать будешь тоже в номере Лены, – прогрохотала Чёрный Кардинал.

У Вавадии зазвонил телефон.

– Да. Иду, Ярослав, иду. Всё, я уже подхожу к лифту. Не ори, успеем!

Вавадия выскочила в коридор, Татьяна Арнольдовна проводила Люську на первый этаж, показала, где находится номер Лены, вручила двух мальтийских болонок и пожелала удачи.

– В салон я позвоню, вас будут ждать.

Растерянная и ошеломлённая Люська стояла в холле гостиницы, держа на руках собак. И именно в этот момент ей в голову пришла шальная мысль, что своё первое ответственное задание она с треском провалит.

***

С Ложечкой не было никаких проблем, она практически сразу заснула, обмякла и превратилась в плюшевую игрушку. О том, что это не игрушка, а живая собака, напоминали, пожалуй, редкие причмокивания и сопение. Вилочка, которую, по мнению Люськи нужно было назвать Маленькой Гадостью, никак не могла угомониться. Собачонка тявкала, скулила, визжала, царапалась, кусалась, всячески привлекая к себе внимания.

– Да заткнись ты! – в сердцах крикнула Люська, выскочив с собаками на улицу.

Держать их на руках было жутко неудобно, к тому же правой рукой приходилось крепче прижимать к телу Вилочку, иначе она грохнулась бы на асфальт.

Длинная ручка сумочки постоянно спадала с плеча, взмокшая Люська встала на тротуар, пытаясь поймать такси. А как поймаешь, когда обе руки заняты. Не ногу же вытягивать, в самом деле. А тут по всем законам подлости в сумочке зазвонил телефон. Люська решила не обращать внимания на звонок, но потом подумала, что звонить может Вавадия или Арнольдовна. Значит, ответить надо. Но как?

Присев на корточки, она пожертвовала Ложечкой. Аккуратно, настолько позволяло положение, она опустила спящую собачку на тротуар, крепче прижала Вилочку, а свободной рукой достала телефон.

– Алло. А-а, Алис, это ты. Да. Уже, ага… Я не могу сейчас говорить, позже перезвоню. Нет… Вилочка, заглохни! Что? Это я не тебе. Да, блин, мне надо подстричь Вилку с Ложкой, а она орёт. Не прикалываюсь я… Алис… Ложечка это… Стой! Вилочка… Стой, свинья!

Бросив телефон на асфальт, Люська побежала за семенящей по тротуару болонкой. Той удалось вырваться и, едва короткие лапки коснулись земли, Вилочка сразу дала дёру.

– Я тебя задушу, – шипела Люська, нагнав болонку у торца здания.

Вилочка заскулила.

– Почему вас привезли без поводков? Что ты скулишь? Бери пример с Ложеч… – Люська остановилась возле сумки, и по спине пробежался холодок. Ложечка исчезла. Это было сродни самоубийству. Умудриться потерять любимую собаку Вавадии, что может быть хуже. Заметавшись, и уже готовая расплакаться, она услышала прерывистый женский голосок:

– Девочка, это не твоя собака там гуляет?

– Где?!

– А вон, видишь, у машины бегает.

Люська рванула к Ложечке. Выспавшаяся болонка, пыталась оцарапать колесо припаркованной неподалеку машины. Ставя передние лапки с пушистой белой шерсткой на чёрное колесо, она, пыхтя и пофыркивая, отчаянно подпрыгивала на месте.

– Иди сюда, – грубо крикнула Люська, подхватив собачонку. – Лучше бы я кофе носила.

Вилочка продолжала визжать. Ложечка недовольно фыркала.

…На такси Люська добралась до салона, в котором собакам делали не только гламурные стрижки, но и вообще предоставляли все тридцать три удовольствия. Им делали маникюр, массаж, купали в грязевых ваннах, окропляли дорогим парфюмом.