Энди Кейдж - Девочка и стол

– Что же мне сделать, чтобы они стали такими как прежде? – задавалась вопросом девочка. – Я же победила в этом дурацком конкурсе, неужели этого мало? Могли бы сказать: «Септима, ты – молодец» и просто улыбнуться. Мне многого не надо, только человеческой теплоты. Самую малость.

Глаза Септимы наполнились слезами. Блестящие капельки скатывались по ее лицу и ударялись об стол. Так появился Джек.

– Джек, что же мне делать? – спросила девочка.

***

Стол по имени Джек всегда был рядом с Септимой и никогда ее не предавал, никогда не давил на нее и никогда не говорил плохих слов. В основном потому, что говорить он не умел и едва ли считал свое мнение весомым. Хотя девочка в красном платье любила подначивать Джека на разговор.

– Джек, а откуда ты такой? Из Швеции? Говорят, там холодно и всегда зима. Или врут?

Но Джек хранил молчание, потому что он был столом. Пускай и не самым глупым, но все же столом.

***

Для Септимы дни вне музыки казались волшебными. Весь мир вдруг вновь начал обретать цвета.

В один из таких дней после занятий математикой девочка ворвалась в свою комнату с новой идеей. Она посмотрела на стол и сказала:

– Джек, я хочу написать музыку! Ведь я много лет играю чужие произведения, штудирую теорию, выступаю на конкурсах, мне кажется, я должна попробовать. Только обещай никому не говорить, это будет наш маленький секрет, – Септима улыбалась, а ее глаза просто сияли.

Но Джек молчал. Он был столом и едва ли мог разболтать. Тем более кому? Мистеру Стулу? Серьезно? Да никогда в жизни, у них были натянутые отношения.

– Эй, Джек, ну чего ты молчишь, – девочка нахмурилась. – Ты же самый классный стол на свете, поддержи меня! Вас в Швеции не учат хорошим манерам? Ну, блин. Может, ты языка не знаешь? Как это по-шведски будет? Hej Jack 13 13 Привет, Джек. ?

Септима не унималась, ей так хотелось услышать хоть что-то. Но ответа не было и она отвернулась.

– Глупый Джек, – сказала Септима.

Слезы подступали к глазам девочки и в этот момент что-то изменилось, а затем стол хлопнул ящиком. Септима резко обернулась и направила указательный палец на него.

– Попался, Джек!

Комната Септимы располагалась на втором этаже дома, где всегда играла музыка. Она была не похожа на комнату одиннадцатилетней девочки. Это было небольшое помещение, выполненное в теплых тонах, где совсем не было игрушек. Возле одной стены стояла кровать, а возле другой – шкаф и цифровое пианино Casio, черного цвета. Джек расположился рядом с окном. Ничего лишнего. Ни ноутбука, ни смартфона, ни интернета. Девочка была отрезана от окружающего мира, как хомяк в клетке, жизнь которого проходит в колесе.

Так было не всегда. В какой-то момент треклятая «мечта» настолько сильно ударила в головы Джону и Лоре Хадсонам, что они решили, – не без участия Виктории Эмери, разумеется, которая безусловно знала, как сделать из девочки звезду фортепиано, – принять ряд домашних законов, упраздняющих все, как им казалось, лишнее. С тех пор в комнате на втором этаже практически ничего нет.

Родители девочки хотели, чтобы Септима тратила свой талант исключительно на фортепиано и ни на что другое. Это может показаться жестоким, и честно говоря, это – жестоко, но когда в следующий раз вы увидите пианиста-виртуоза, то не удивляйтесь, ведь наверняка он прошел такой же путь, в котором нет времени на детство. Иногда нужно чем-то жертвовать, чтобы добиться высот. Этого не замечает случайный прохожий, это игнорирует обычный слушатель. Некоторые думают, что дети просто рождаются с необычайным талантом. Но правда в том, что какой бы ни был у тебя талант, его придется оттачивать годами.

Мисс Эмери в первый же день обучения запретила Септиме сочинять музыку, потому что все лучшее, по ее мнению, человечество уже сочинило более ста лет назад, а потому тратить на это время – бессмысленно. Но сейчас в комнате девочки не было Виктории, так что ей ничто не мешало сочинять свои мелодии.

Септима села за стол, взяла листок бумаги и черную ручку. К счастью, письменные принадлежности и старый-добрый папирус пока еще были законны в доме, где всегда играла музыка.

– Эй, Джек, как мне назвать свою первую песню?

Стол молчал.

– Ну, помоги мне. Что как не родной?

Тишина.

– Я не говорила тебе, что песня будет рассказывать о лучшем столе на свете? – девочка хитро улыбнулась.

Джек издал тихий звук.

– Что-что ты сказал?

Джек застучал ящиками.

– Другой разговор. Только, Джек, Min vän är Jack 14 14 Мой друг – Джек. звучит как-то, ну не знаю, какой это вообще язык? Может, как-то по-нашему назовем?

Стук-стук.

– Мой друг – Джек? Но первый вариант тебе больше нравится? Джек, иногда приходится идти на жертвы ради искусства, даже вам – крутым столам из заснеженной Швеции, – Септима закатила глаза вверх.

– Ладно, не скучай, мне нужно встречать репетитора по математике. Позанимаюсь и вернусь.

Стук-стук.

– Да, я расскажу тебе, что мы проходили. Все, пошла.

***

Жизнь постепенно выходила из затяжного пике.

Всякий раз, когда у Септимы заканчивались школьные занятия, – девочка училась на домашнем обучении, как и все гении, во всяком случае, так говорили ее родители, – она бежала к Джеку и рассказывала ему то, что изучала, подтягивая образование друга. Септима не была уверена, что Джек ходил в школу. Но не потому, что его мама и папа хотели вырастить дурачка. Нет, была другая причина. Как бы там ни было, Джек слушал все, что рассказывала Септима, он был хорошим столом.

– Джек, прикинь, миссис Эндрюс – мой новый репетитор по математике – так удивилась, что я знаю дроби.

Стол заскрипел.

– Да, знаю, что я их не знаю, но ведь, оказывается, знаю! – с гордым видом сказала Септима. – Музыка мне помогла в этом, я же с малых лет разбираю размеры композиций, длительности нот, а это все чистая математика, – девочка усмехнулась. – А может, у меня талант, стану великим математиком!

Стук-стук-стук.

– Ну вот чего ты мне настроение портишь. Да я уже представляю себе бешеный взгляд мисс Эмери, когда скажу ей: «Спасибо за все, мисс Злюка, но мне математика нравится больше, чем эта ваша помпезная академическая музыка», и она такая покраснеет от ярости и скажет… – Септима не успела закончить.

Стук-стук, – весело зашумел Джек.

Девочка залилась смехом:

– Ой, сейчас умру, ты иногда такое выдаешь, что прям до слез. Может тебе в стэндап комики податься? Диваны будут смеяться раскладываясь!

Девочка посмотрела на Джека и улыбнулась. Это был хороший день. Септима села за стол и начала размышлять о том, какой должна быть ее песня. Она смотрела куда-то вверх со смещением вправо и грызла колпачок ручки.