Юлия Анк - Мастерская мистера Лимо

Я засел у самого края, за коляской с широкими колёсиками, а сестру спрятал в дальний угол. Она послушно затаилась. Мы оба внимательно слушали и смотрели, боясь пропустить хоть самую незначительную деталь. Кто-то осторожно спускался вниз по лестнице. Топ… топ… топ-топ-топ… Вот ещё! Анэли повернулась ко мне, распахнув свои огромные голубые глаза.

– Тсс, молчи… – прошипел я и приложил палец к губам.

В этот момент из квартиры старикана раздался шум и грохот, а поскольку дверь так и оставалась слегка приоткрытой, то я расслышал долетевшие до нас слова:

– Где они?! Не води меня за нос!.. Немедленно открывай!

В ответ Лимо что-то жалко и растерянно отвечал, но его голос был довольно слабым, и я не мог разобрать ни слова.

Шум немедленно усилился, что-то повалилось, и в этот момент из распахнувшейся с грохотом двери на площадку выскочил растрёпанный сосед. Он пытался сбежать из своей же квартиры, но его противники были куда моложе и сильнее. Поэтому короткая потасовка тотчас завершилась не в пользу Лимо: он был схвачен. Один из нападавших выкрикнул в воздух что-то грубое и протяжное, а через мгновение возле входа в парадную завизжали колёса машины. Старик ещё сопротивлялся, но не выдержал напряжения и вдруг упал. Он с трудом открыл глаза, потому что боль где-то в его хрупком теле заставляла его жмуриться. Лежа на бетонном полу, Лимо увидел нас с Анэли и сначала испугался, а потом обрадовался. Он отчаянно пытался нам что-то сообщить, молча указывая глазами куда-то на пол, под собой, а потом что-то тихо зашептал. Я рванулся на помощь, но тот покачал головой, возражая моему порыву. Тогда, отодвинув сестрёнку подальше в угол, я подполз к самому краю лестницы, чтобы можно было расслышать слова, адресованные мне:

– Это ключи. Мои ключи. Сохрани! И ангелочка! Найди Помпо! Помпо!

После этого он изловчился и носком своего ботинка, ещё недавно начищенного до блеска, а теперь со следами других, чужих ботинок, захлопнул дверь в свою квартиру. Разозлённые мужчины попытались выломать её, чтобы вернуться внутрь, но у них ничего не получилось: ещё недавно дверь, которая не поддавалась мне, закрылась так, что ни одна дощечка на ней не дрогнула от натиска двух здоровенных молодых тел. Мужчины спешили, и было заметно, что они вовсе не хотели быть услышанными кем-то из соседей. Со злостью на лицах они подняли старика и вытолкали на улицу. Но там, где он лежал секунду назад, остался ключ с треугольным серебряным брелоком.

Позади меня раздались всхлипывания: Анэли, всё ещё силясь сохранять молчание, еле сдерживала слёзы.

Анэли плакала. Её голубые глаза были мокрыми от слёз, и я впервые в жизни пожалел о том, что никогда не ношу с собой носовых платков: мне было жалко вытирать ей лицо рукавом своей старой куртки. Пришлось проверить её карманы, и – как же это было кстати! – наша заботливая мама положила в кармашек её шубки платок.

Стоило немедленно сообщить о похищении человека в полицию. Однако, более всего меня занимала мысль о просьбе Лимо отыскать нашу толстую соседку.

– Анэли, давай я отведу тебя к маме.

– Не-е-ет, – рыдала сестра. – Надо рассказать всё папе!

– Так пойдём, – я потянул её наверх за руку, – и маме сообщим, и папе расскажем… В таких случаях это совершенно необходимо!

Анэли побежала вперёд быстрее меня, и ровно через пару минут, не снимая сапог, она влетела в гостиную с криком: «Мама, папа! Там украли мистера Лимо!»

У сестры не было её ведёрка. Я это понял, когда смотрел ей вслед. Ведро осталось там, внизу, вместе с ангелочком! Не задерживаясь ни секунды, я вернулся под лестницу и, на моё счастье, нашёл и ведро, и ангелочка внутри. Едва я определил его в карман, как почувствовал, что кто-то тянет меня за рукав.

Как оказалось, средь бела дня тоже случаются страшные события, даже в собственном доме. И сейчас я был готов обороняться.

– Спокойнее, молодой человек! – прозвучал мягкий женский голос.

Передо мной стояла молодая женщина, весьма миловидная: овальное лицо окружали светлые локоны, синие глаза были слегка прищурены. У женщины были прямой нос и полные, с красивым, мягким изгибом губы. Она легко улыбнулась:

– Послушай, что тут случилось? Расскажешь?

Я насторожился сразу, как она появилась передо мной. И с чего она решила, что я буду ей всё рассказывать?

Женщина говорила со мной так, будто мы давно знакомы, но я не мог припомнить её среди своих соседей. А то, что она пришла откуда-то с верхних этажей, – в этом сомнения не было, потому что она стояла передо мной в домашних тапочках с пушистыми голубыми помпонами, в тёплом трикотажном платье и с бирюзовой шалью на плечах. Из-за этой шали глаза казались ещё более синими. Нет, я точно не видел её раньше. Я отрицательно помотал головой в ответ.

Женщина нахмурилась и попыталась надавить на меня:

– Расскажи мне всё, что знаешь. Пожалуйста!

Вот ещё! Почему это я должен что-то рассказывать совершенно незнакомому человеку? Тут я вспомнил стук шагов, который услышал, когда мы с сестрой сидели под лестницей. Это точно была она! В тот же момент отворилась дверь моей квартиры, и я увидел своего отца. Он энергично сбежал к нам вниз.

– Сынок, нам пора, – отец говорил это мне, а сам внимательно смотрел на даму, которая беседовала со мной. – Вы кто будете?

– Да, простите, нужно было поговорить прежде с вами, – женщина немного смутилась и, опустив поначалу глаза, вдруг взметнула свои длиннющие ресницы, а затем протянула отцу узкую ладонь. – Элиса. Элиса Вон. Я гостья госпожи Помпо. Из тридцать восьмой квартиры.

– Что ж, очень приятно, – ответил отец и, церемонно придерживая меня за плечи, повёл на этаж. – Мальчику пора отдохнуть.

На этом наш разговор с незнакомкой был исчерпан. Поднимаясь к себе домой, я увидел Лавандину. Она стояла возле своей двери и молча наблюдала за происходящим. Тихо улыбнувшись мне, девушка сердито глянула на Элису, оставшуюся стоять на первом этаже. Отец проводил меня домой, затворил дверь и попытался устроить мне допрос.

Вообще-то, родители у меня не были слишком строгими. Но когда они начинали беспокоиться, становились сами не свои. Порой, они ругали меня даже за то, чего я никогда не совершал и даже не планировал. Не хотелось, чтобы это происходило сейчас. А я мог ожидать от своего отца того же, что и в любых подобных обстоятельствах, – хорошей трёпки. К счастью, этого не случилось. Обеспокоенный папа потребовал от меня только одного: я должен был уверить его, что мне и моей сестре ничто не грозит.

– Да, пап, всё в порядке.

– Ты уверен? Ты уверен, что эти люди, которые схватили старика, не видели вас?

– Уверен.

– Почему ты так уверен? – голос отца был требовательным и беспокойным.