Майя Кладова - Тихие омуты

Я проснулась внезапно от звука мотора. В нос ударил запах сырости. Пробуждение было таким резким и грубым, будто меня вытащили из теплой мягкой постели и резко окунули в холодную воду. Практически так и было наяву. Надо мной разливалось ночное небо с изгибающейся яркой молодой луной. Я приподняла голову и увидела перед собой темный силуэт. Человек сидел ко мне спиной и вел моторную лодку, на дне которой я и лежала.

Закрыв глаза, я попыталась снова погрузиться в сон, чтобы проснуться там, где я засыпала. «Ведь этого не может быть со мной наяву», – подумала я.

Рев мотора не утихал. Говорят, чтобы понять, что ты не спишь, нужно себя ущипнуть. Почувствуешь боль – значит, действительно, не спишь. Я пошевелила рукой и поняла, что не только запакована в спальный мешок, что сделала сама и добровольно, засыпая вчера в палатке. Мой спальный мешок еще и стянут на уровне рук.

«Меня что, связали?» – с ужасом подумала я.

Я судорожно сглотнула и резко сделала вздох, чтобы закричать, но не смогла открыть рот: видимо, он был заклеен скотчем.

«Где я, кто это, что происходит? – слова стучали у меня в голове, сердце заколотилось с бешеной скоростью. – Куда меня везут, кто этот человек?»

Между тем лодка приблизилась к берегу, мотор стих. Человек повернулся ко мне, я снова попыталась закричать, но получилось только хриплое мычание. Человек молча достал меня из лодки, перенес на берег, положил на землю. Его лица разглядеть я так и не смогла.

Через мгновение я увидела в руках моего похитителя нож в свете фонаря. Я зажмурилась.

«Ну, вот и все…» – пронеслось в мыслях.

Почему-то перед моими глазами не пронеслась вся моя жизнь, как это бывает с людьми на грани жизни и смерти. В голове прокрутились события только последних суток: видимо, мое подсознание не могло смириться с нелогичностью происходящего.

Солнечное утро в доме бабушки в поселке на Ладоге, блинчики с творогом на завтрак. Потом – сельская школа, куда я ходила уже девятый месяц после переезда из Москвы. Классы, уроки, обед. После обеда – поход, куда мы отправились с одноклассниками и парой учителей. Костер, военные песни от нашего физрука. Горячий чай, после которого меня сморил сон, и я ушла в палатку. Все. А дальше – то, что происходило сейчас. Я – на земле, на каком-то острове, а надо мной замахнулся ножом человек. Я зажмурилась еще крепче.

Вдруг на меня упало что-то тяжелое, я распахнула от ужаса глаза и снова испуганно замычала, Тут же я поняла, что на меня свалился тот самый человек, что секундой раньше стоял надо мной с ножом. Чьи-то руки вытащили меня из-под упавшего груза, и я услышала голос своей одноклассницы Лерки Ладыгиной:

– Что за?.. Колесникова, ты, что ли?..

Меня резко ослепил свет фонаря, и тут же фонарь погас. «Вот черт», – сказала Лерка и стала на ощупь разрезать веревки на моих руках, попутно расстегивая спальный мешок.

Тем временем то, что упало рядом со мной минутой раньше, застонало. Лерка дернула меня за руку и закричала:

– Бежим!

Я выбралась из спального мешка и, шатаясь, попятилась назад.

– Ты куда, в лодку бежим, пока этот не очнулся! – еще громче заорала моя так неожиданно появившаяся одноклассница.

Гонимые страхом, мы вскочили в лодку, Лера завела мотор, и мы помчались по воде. Холодные брызги стали хлестать по лицу, отрезвляя и постепенно выводя меня из легкого ступора после пережитого потрясения.

Я, съежившись, сидела в дальнем углу и смотрела на свою одноклассницу, которая уверенно вела лодку. Несмотря на то, что еще днем раньше я испытывала к ней скорее неприязнь, нужно было признать, что ее навыки меня удивили. «Есть девушки в русских селениях», – подумала я. Обернувшись назад, я поняла, что на берегу уже ничего не могу разглядеть.

«Неужели это происходит со мной?.. Поздравляю, Майя, это что-то новое в твоей жизни», – сказала я себе.

Мне казалось, что я вижу происходящее как бы со стороны: ночное небо, темное озеро, лодка, в которой сидят две девочки. Одна из них, покрупнее, уверенно управляет достаточно недетским средством передвижения, а другая, худая и невысокая, вжалась в самый угол, как загнанный трусливый зверек.

– Ты там как, жива, все норм? – прокричала Лерка, обернувшись на меня. Я вяло покивала.

Надо признать, что все же для меня это не «норм», и за мою недолгую почти пятнадцатилетнюю жизнь это первый случай, когда я не понимаю, что происходит вокруг меня.

Я росла послушным и вдумчивым ребенком. Любимой родителями и старшим братом, но не избалованной. Мой папа был менеджером, мама – врачом. Мама часто уходила на дежурства в больницу, а папа оставался допоздна на работе, успешно строя карьеру. Но в моей жизни было все организовано и продумано.

И даже когда в нашей семье случилось несчастье, и моих мамы и папы не стало, забравшие нас с братом к себе родители отца смогли окружить меня абсолютной заботой и вниманием.

Уже восемь месяцев я жила в частном доме бабушки и деда недалеко от Ладожского озера. Одну из самых сильных школ Москвы я поменяла на обычную школу в поселке Ленинградской области. Здесь я была круглой отличницей. Помимо учебы остальная школьная жизнь меня не занимала.

Пойти в поход меня уговорил дед. Он считал, что мне пойдет на пользу немного развеяться и пообщаться с одноклассниками. Дед всегда вспоминал с теплотой и гордостью свое пионерское детство с линейками, походами, кострами, песнями о светлом будущем.

Так я и отправилась в лесной поход со своим классом. Уже на первом километре пути я поняла, что сделала это зря. Толпа одноклассников шла шумно и вразнобой. Мальчишки наскакивали друг на друга, падали, сбивали с ног девчонок. Те орали, гнались за обидчиками, чтобы отомстить. Потом снова сбивались в кучки, смеялись.

Я же чувствовала себя абсолютно чужой. Постепенно я отдалилась от общей массы и стала идти рядом с учительницей истории, которая и задумала это мероприятие.

Когда мы достигли места, определенного на карте в качестве площадки для лагеря, все занялись установкой палаток. На удивление, это умели делать и мальчишки, и девочки. Я снова ощущала себя бесполезной и ненужной: у меня, домашнего ребенка, подобных навыков не было.

Спать я пошла самой первой. Само собою получилось, что палатку я делила с учительницей истории Анной Кирилловной и одноклассницей Полиной Петровой, которая во сне громко храпела и традиционно отселялась от себя одноклассниками во всех походах.

Думаю, дед бы очень удивился, если бы узнал, насколько он был далек от обещанного мне счастья. Особенно если бы ему стало известно, как я провожу последние минут сорок.