Ксения Кабочкина - Сказка о трех роботах

Запуск. Проверка систем. Мозг активирован. Эмоции активированы. Зрение активировано. Алгоритмы действий активированы. Алгоритмы знаний активированы. Все системы готовы. Пять… четыре… три… два… один… Время загрузки 15:00.

Номер 124 открыла глаза. Сканирование: небо за переплетёнными ветвями деревьев. Значит, она лежит на земле. Это неправильно, надо встать.

Роботизированное тело мгновенно подчинилось. Номер 124 встала, отсканировала всё, что было вокруг. Дерево без листьев, ещё дерево, много деревьев. Голый лес. А где же они – те, для кого её создали? Где малыши? Механический мозг пронзило электрической искрой: потерялись, пока она отлёживалась? Какая же она после этого воспитательница?

Проводки голосовых связок пришли в движение:

– Команда: найти воспитанников.

Номер 124 выбрала курс: прямо по тропинке. Крепкие, гибкие, обтянутые металлопластиком ноги быстро зашагали по жухлой траве, загребая сухие листья и веточки. Зрачки зорко шарили по окрестностям, молниеносно передавая информацию в мозг.

Лес. Бесконечный лес. Где зелёные листья, где травяной мягкий ковёр из травы? Где птичий щебет? Тихо, уныло… Номер 124 точно знала, что должна быть активирована в 15:00 1 июня, поэтому окружающее никак не вязалось с тем, что было в её алгоритмах знаний о природе и временах года.

Но об этом после. Главное – дети. Номер 124 заметила, что в лесу потемнело, и забеспокоилась: детям пора читать на ночь сказки и спать!

Шаг переключился на бег. В глазах автоматически зажглись фонари. Номер 124 всё бежала и бежала по тёмному, ставшему вдруг не просто странным, а по-настоящему страшным лесу.

Страх… Что такое страх? Номер 124 приказала себе переключиться с ненужной эмоции. Не вышло.

Она стала рыться в своём алгоритме знаний. «Страх – внутреннее состояние в преддверии реально грозящей или возможной опасности. Разрушающее психику чувство, присущее каждому живому существу».

– Живому, – вслух повторила она. – Я – не живое. Я робот, созданный, чтобы воспитывать и защищать. В моих эмоциях не может быть страха. Почему я его чувствую?

Последний вопрос Номер 124 почти прокричала и ещё больше испугалась от того, насколько громко и… по-человечески прозвучал её крик.

Поддавшись несвойственной силе эмоций, номер 124 не сразу заметила выскочившее из темноты нечто. Мозг запоздало скомандовал остановиться, последовал глухой удар и грохот падения.

– Пожалуйста, не обижай меня! – заныло нечто детским голосом.

Во время удара фонари Номера 124 погасли. Она вновь запустила их и увидела перед собой… ребёнка лет пяти-шести с короткими рыжими кудряшками, обсыпанными блёстками, в рыжем комбинезоне на подтяжках, в мягких махровых тапочках на босу ногу. Лицо ребёнка было обычное, детское со вздёрнутым носиком и удивлённо приподнятыми рыжими бровями, а уши – заострённые, как у эльфа.

– Я не собираюсь тебя обижать, – произнесла Номер 124 самым нежным голосом, который имелся в её программном диапазоне, сообразив, что перед ней дитя, хоть и не совсем обычное. – Как тебя зовут?

– У меня ещё нет имени. Мне должны его дать дети.

– Как!? – воскликнула Номер 124 и вдруг догадалась:

– Подожди, так ты…

– Номер 275, раздел «Няня д/с» для детей от двух до шести лет, – отчеканил роботизированный ребёнок. – Мой мозг активировался в 15:00, а детей нет…

Номер 124 понимающе кивнула.

– Пойдём искать их вместе?

– Да! – обрадовался Номер 275. – Как хорошо, что мы встретились! А-то у меня от всего этого жуткого места, пустоты, тишины появилось странное чувство…

– Страх?

– Наверное.

– У меня тоже. Ну что, идём?

– Идём.

Они взялись за руки и пошли дальше по тёмному лесу. Вдвоём и правда было гораздо лучше.

***

Рассвет. Номера 124 и 275 шли, не останавливаясь, изредка переговариваясь, зорко вглядываясь в светлеющую даль и строя в уме догадки. Куда подевались дети? Где вообще люди? Что за странное место, в котором они активировались? Почему они, роботы, оба испытали не заложенное в их электронный диапазон эмоций чувство – страх?

Лес давно кончился, вокруг по-прежнему было пустынно. Поле, мимо которого шагали роботы, чернело, точно после пожара. Бесконечная унылая чернота. Номер 124 снова ощутила беспокойство, которое быстро росло, грозя перейти в несвойственную роботу панику и поэтому очень обрадовалась, услышав голосок Номера 275:

– Воспитатель, дай мне имя, пожа-а-алуйста.

Номер 124 остановилась и удивлённо уставилась на своего маленького попутчика.

– Дать тебе имя? – переспросила она.

– Да, – взмолился Номер 275. – Дети должны были решить, кем я буду – мальчиком или девочкой и дать мне имя. Мне очень хочется, чтобы у меня было имя. Назови меня, пожалуйста.

Номер 124 стала перебирать в алгоритмах памяти все заложенные имена, их было много, очень много.

– Я, конечно, могу тебя назвать, – задумчиво ответила Номер 124 через некоторое время, – но для начала тебе нужно выбрать пол. Есть, конечно, нейтральные имена, которыми называют и девочку, и мальчика, но всё же…

– Кем мне стать?

– Не знаю. Это, пожалуй, решай сам, или сама.

Номеру 124 вдруг стало жаль этого роботизированного ребёнка. В порыве нежности захотелось обнять и приласкать его, как самого настоящего, живого. Но она благоразумно переключила и погасила эмоцию, заложенную в воспитателя для общения с человеческими детьми.

– Смотри: впереди город, – сказала она.

С вершины холма город был как на ладони и выглядел спящим. Номер 124 вдруг опять ощутила приступ страха, отключить который не было возможности. «Глупостями вроде предчувствий может страдать только сентиментальный человек», – храбро сказала себе роботизированная воспитательница и плотнее обхватив мягкую, с поролоновой прокладкой, детскую ладонь Номера 275, шагнула на тропинку.

Чем ближе город, тем яснее было: что-то не так. Роботы остановились. Полуразрушенные здания смотрели на пришельцев слепыми окнами без стёкол. Грязные улицы завалены мусором. Ни одной живой души. Даже ветра нет. Из этой оглушающей тишины вдруг раздался голос:

– Помогите! Я тут! Меня придавило!

Человек! Номера 124 и 275 бросились к завалам. И вскоре нашли беднягу.

Это был молодой мужчина, одетый в строгий костюм. Белая рубашка испачкалась, чёрный пиджак покрылся пылью. На голове кое-где сохранился строгий зачёс назад, но часть волос растрепалась и топорщилась смешными налаченными «кусками». Его ноги были придавлены огромным камнем. Мужчина упирался в глыбу рукамии, но сдвинуть не мог.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.