Света Пе - День, когда я ушёл из дома

Как так получилось, что у такой замечательной бабушки родился мой папа, я не понимаю. Мы с папой уже давно не разговариваем по душам. С ним просто невозможно ни о чем говорить. Я на днях начал было рассказывать ему, как важно в игре иметь свою тактику, о которой другие игроки не могут догадаться. Он даже слушать меня не захотел, так как был уставший с работы. Уставший с работы, кстати, он всегда, даже утром в воскресенье. С чего бы это ему устать от работы за выходные? Вот папа Трофима вообще не ходит ни на какую работу, а целыми днями играет в компьютерные игры. Трофим говорит о своём папе с такой гордостью, как будто он у него разработчик игр. У Трофима тоже есть свой игровой компьютер, и он стоит прямо в его комнате. Они с папой играют по сети, иногда даже ночью. Я тоже пытался папу приобщить к современному образу жизни, не раз рассказывал ему о знаменитых киберспортсменах, которые зарабатывают огромные деньги, играя в компьютерные игры. Надеялся, что мы вместе с ним освоим новую профессию киберспортсменов, и он никогда больше не устанет от своей работы. Но куда там, моим родителям этого просто не понять. Вот бабушка наверняка бы стала киберспортсменом, если бы не дедушка. С тех пор, как дедушка перестал ходить на работу с утра до ночи и вышел на пенсию, он только и делает, что смотрит одну только политику на ютубе и играет в игры на планшете. Но к киберспорту это не имеет никакого отношения. Пока дедушка играет не в те игры и смотрит не те видео, бабушка вынуждена одна выполнять все обязанности по дому: ходить в магазины, выносить мусор, готовить еду и убираться. А мама с папой еще смеют мне говорить, что я хочу быть как дедушка. Так вот, я хочу быть как я, крутым киберспортсменом. И никогда я не стану, как дедушка, ведь я люблю бабушку и всегда ей помогаю. А бабушка любит меня, и поэтому всегда отказывается от моей помощи. Бабушка всегда меня понимает.

Мы молча собирали паззл из двух тысяч деталей, пока не пришел с работы папа. Папу бабушка тоже очень сильно любит, но, конечно, намного меньше, чем меня. Она сразу принялась кормить его супом с сухариками, поить чаем с булочками и расспрашивать о мамином самочувствии. И тут я не на шутку обиделся на бабушку – разве она не дала мне обещание молчать вместе со мной? Я сделал самое обиженное лицо в мире и смотрел с укором на бабушку, пока они с папой обсуждали маму с желтым братиком. Но никто не обратил на меня никакого внимания. Надо же, братик родился не как все, желтый, и сразу столько внимания привлёк к своей персоне. Я вышел из кухни, подошел к зеркалу в коридоре и стал внимательно себя разглядывать. Вроде бы я тоже слегка желтый.

Вернувшись на кухню к бабушке с папой, я сел поближе к окну и стал ждать, когда и на мою желтизну, наконец, обратят внимание. Во дворе гуляли мальчишки из параллельного «Д» класса, они собрались вокруг Миши и смотрели, открыв рты, как он играет в телефон. Глупее этого я еще не видел ничего. Если бы сейчас у меня был телефон, я бы сидел себе спокойно дома и играл в своё удовольствие. Ну или в другом конце двора. Но никогда бы не стал вот так липнуть к тем, кто играет. Тут мне стало так невыносимо тоскливо, что я чуть не заплакал. Ни бабушка, ни папа по-прежнему не обращали на меня никакого внимания, и я ушёл в свою комнату. Может, это и к лучшему сейчас, ведь мне не придётся показывать дневник, делать уроки, разбирать рюкзак, читать книжку и прибираться в комнате. Я лег на кровать и стал мечтать о том, как я стану богатым, успешным и знаменитым на весь мир киберспортсменом, и мой папа будет умолять меня уделить ему немного времени и сыграть с ним пару «каток», показать известные только мне одному хитрости и подарить ему новенький игровой компьютер. А я ему скажу: «Знаешь что, я так устаю на своей работе, что мне не до тебя сейчас и твоих глупостей». Проснулся я от того, что бабушкина мягкая рука лежала у меня на лбу, а папа стоял возле моей кровати и тряс в руке градусник. И бабушка сказала, что я горяченький и бледненький какой-то. За окном уже темнело, и папа включил ночник. Комната от этого казалась очень уютной, и бардака не было видно. Несмотря на то, что у меня и правда болела голова, а глаза как будто жгло изнутри, я был рад тому, что у меня температура. Я с удовольствием позволил подложить под спинку себе подушечку, засунуть мне подмышку градусник, напоить меня теплым молоком. Не поверите, даже папа ласково взял мою руку и спросил, чего бы мне хотелось! Я хотел было ответить, что мне нужен мой телефон, но вовремя вспомнил об обещании не разговаривать, особенно с папой. И промолчал. Бабушка села рядом со мной и начала читать мне про Робинзона Крузо. Мама читает хорошо, с выражением, но в последнее время ей хочется, чтобы я сам себе читал книги. Поэтому я до сих пор не знаю, кто же такой Пятница, потому что никак не начну сам читать. Всё обещаю только маме, что начну. А бабушка читает просто потрясающе, она еще и голосами разными разговаривает, всё как положено. Говорю же, бабушка у меня самая лучшая, она всё понимает.

Пока я болел, а болел я четыре с половиной дня, за окном окончательно настала осень. Дул сильный ветер, листья попадали с деревьев, а небо стало серым. В школу я не ходил, зато дома было дел невпроворот. Мы с бабушкой прибирали квартиру к маминому возвращению из роддома. Бабушка стирала и гладила шторы, пылесосила ковры, перемывала и прибирала все шкафы, а я ей не мешал. Это было моей главной задачей. Если бабушке не мешать, она может и мир спасти. Так говорит про неё в шутку мама. После того, как мы с бабушкой спасли от грязи нашу квартиру, мы принялись готовить «боевые запасы». Так папа называет бабушкины котлеты, пельмени и вареники. Почему-то мама не сможет больше нас кормить, Желтый не будет ей давать такой возможности. Так говорит бабушка, поэтому она готовит запасы на месяц вперед. Вообще-то Желтый уже вроде бы не желтый, поэтому завтра папа привезёт их домой. Я весь день пытался выяснить, где будет жить Желтый. Бабушка говорит, что он будет жить в одной комнате с родителями, потому что маме надо будет его кормить. Выходит, столько еды нам теперь понадобиться, чтобы его прокормить. Первым делом я объясню ему, что есть надо на кухне за столом, а не в кровати. Правила есть правила, пусть они для всех будут одинаковыми, для желтых и для нормальных. Разговаривать я начал снова, когда позвонила мама и попросила дать мне трубку. Первым делом она спросила меня, как я себя чувствую. Я, конечно же, очень соскучился по маме, стал рассказывать ей, как мы готовимся к её возвращению. Я очень волнуюсь, честно. Особенно за своё Лего почему-то. Хотя бабушка меня уверила, что моим коллекциям ничего не угрожает. Но на всякий случай я решил убрать Лего подальше. Вечером папа привёз мне новые тёплые ботинки, школьные брюки и две рубашки. И я понял, что завтра мне идти в школу всё-таки придется. Чтобы Наталья Андреевна меня больше не стыдила перед всем классом, как за овощи для поделки, я твердо решил быть готовым к урокам всегда. Правда, я не знаю, надолго ли меня хватит. Твердые решения я принимаю часто. Например, каждый раз, как я приберусь в комнате, сложу аккуратно вещи и учебники с тетрадями, твердо решаю больше никогда не устраивать бардак. Но он всё равно устраивается, буквально на следующий день уже всё лежит не на своих местах. Или как с молчанием было. Мне папа рассказывал про монахов в Тибете, которые дали обет молчания до конца своих дней и умерли, не нарушив обета. Я тогда подумал, вот было бы здорово дать такой обет. Тут же дал обет не есть сладкого, но мама именно в тот вечер стряпала вафли. Мамины вафли оказались сильнее обета, и его пришлось взять обратно до лучших времен. И вот я сел за уроки. А накопилось их немало, за четыре-то с половиной дня. Я прикинул, кто лучше справится с моими уроками – папа или бабушка. Победил папа, а бабушке достались школьная форма и рюкзак. Когда с уроками и приготовлениями к школе было покончено, папа спал, сидя за моим письменным столом. Тяжело ему с непривычки, ведь уроки со мной всегда делает мама, и вещи мои к школе готовит тоже мама.

Читать дальше