Софья Ремез - Заметки Гоши Куницына, ученика 4 «А» класса

Тем временем яйца взбиваются с сахаром, а затем и с мукой, и бабуля всё продолжает маму ругать (раньше я даже думал, что еда от этого получается вкуснее). Затем бабуля всё заливает в мультиварку и нажимает кнопку.

– Дальше она всё сделает сама, – кивает бабуля в сторону мультиварки.

Она вообще уважает приборы, которые всё делают сами. Недавно решила купить робот-пылесос, но потом почитала инструкцию и обнаружила, что с ним совсем не просто договориться. Пропылесосить обычным пылесосом оказалось проще, чем настроить робота. Мультиварка – совсем другое дело. И пусть она у бабули готовит только шарлотку, зато какую!!!

Вот пищит мультиварка, значит, пришло время достать шарлотку, посыпать её сахарной пудрой и пробовать. Тут я тоже помогаю. Сахарной пудрой посыпает бабуля, а пробую я. Это у меня получается прекрасно, бабуля мной довольна.

Любителю шарлотки важно развить в себе чувство такта. Это значит, если яблок в пироге маловато, признаваться в этом ни в коем случае нельзя. Вот мама – та сразу так и говорит: «А яблок могло бы быть и больше». Бабуля справедливо называет это хамством и сильно обижается. Папа, напротив, ничего не говорит, а просто съедает всю свою порцию за две минуты. Я учусь на их ошибках! Медленно отрезаю себе тёплый пружинящий кусочек, наклоняю голову и кусаю так, чтобы на языке оказывалось как можно больше яблок. Расплываюсь в улыбке и одобрительно киваю головой. Бабуля радуется. Шарлотка и правда вкусная.

– Спасибо, бабуля! Очень вкусно! – говорю я с набитым ртом.

– Не говори с набитым ртом, – радостно отвечает бабуля. – А ведь это всё интернет! Даже не знаю, как я раньше без него жила!

С тех пор как родился Серёжка, мама совсем перестала готовить мне еду. Она и раньше не очень-то любила это дело, а тут совсем стало не до того. Всё время мама теперь готовит для Серёжи.

– Гоша, ты голодный? – спрашивает она для порядка, когда приводит меня домой из школы.

– Да нет, не очень, – отвечаю я тоже для порядка.

– Ну поищи что-нибудь в холодильнике, – растерянно просит мама.

Я ищу. Папа говорит, что в нашем холодильнике мышка повесилась от голода. Шутит, конечно. В холодильнике обычно лежат молоко и кетчуп, который каждый год остаётся с папиного дня рождения. В морозилке можно найти пельмени, а в шкафу, если хорошо поискать, найдётся гречка. Папа много работает и продукты покупать забывает, а если вспомнит, то приносит сразу целую гору полезных йогуртов, творога и овощей, которые я терпеть не могу. А мама обычно покупает «что-нибудь вкусненькое», но оно быстро заканчивается.

Словом, я научился варить пельмени и гречку. Гречку можно есть с молоком, можно – с маслом, а пельмени – просто так. Не так плохо, тем более что я часто бываю у бабули, которая покупает, как она говорит, всё, что только моей душеньке угодно.

Надо сказать, аппетит у меня прекрасный. Моей душеньке всё время что-то угодно, а вот о Серёжке так не скажешь. Его душеньке не угодно ничего. Что только мама не предлагала ему – и специальное детское питание, и кашки, и перетёртые супчики, и творожки! Серёжка всё это одинаково не любит. Говорить он ещё не умеет, но вы бы видели его лицо в тот момент, когда первая ложка чего-то съедобного оказывается у него во рту. Можно подумать, мама подмешала в творожок толчёную жабу или чего похуже.

– Серёженька, съешь ложечку! Хотя бы попробуй, – умоляет мама.

Серёжка улыбается и молчит. И рот не открывает. После первой ложки не открывает. То есть попробовать он всегда соглашается. Потом выплёвывает первую ложку, и вторую ему уже никакими уговорами не затолкаешь в рот.

Вот поэтому-то Серёжка у нас худой. И папа беспокоится, что он худой, и доктор, и мама, конечно. Только самому Серёжке это их беспокойство до лампочки. А кормить его всё равно нужно. Меня уже, наверное, можно не кормить. Мне уже исполнилось десять лет, а дядя Дима, муж маминой сестры, тёти Лены, говорит, что во время войны дети моего возраста уже считались практически взрослыми.

Иногда обидно бывает, что мама так много времени тратит на приготовление протёртых супчиков, которые почти сразу приходится выбрасывать. Серёжка их, понятное дело, не ест. Хранить их нельзя, мне их совсем не хочется, а папа таким не наедается.

Иногда удаётся уговорить братца хотя бы немного съесть. На дне тарелки нарисована свинка. Мама взывает к Серёжкиному доброму сердцу:

– Смотри, Сережёнька! Свинка сейчас утонет в супе! Давай её спасём!

Серёжка только смеётся.

– Давай съедим немного супа, чтобы свинка не утонула! – продолжает мама.

Серёжка нехотя открывает рот. Оп! И ложка уже внутри. За час-другой удаётся немного продвинуться в деле спасения свинки. Мама после такого обеда выглядит так, как будто она спасала настоящую большую свинью, тонущую в озере.

Кашу иногда получается впихнуть, заговаривая Серёжке зубы.

– Жила-была вкусная овсяная каша, – начинает мама, набирая кашу в ложку, – и никто, совсем никто её не любил. Бродила каша по миру и искала того, кто её хотя бы попробует… – Серёжка удивлённо открывает рот, а маме только это и нужно.

Серёжке очень нравится баллада о страданиях кабачкового пюре, а мне она совершенно непонятна. Ну как кабачковое пюре может страдать от одиночества? Как-то раз я не удержался и так маме и сказал:

– У кабачка нет души! Как он может страдать?!

– Иди делай уроки! – сердито ответила мама.

У папы свои методы борьбы с Серёжкиным голоданием. Когда он оказывается дома – а бывает это редко, когда у папы на работе не случается никакого ЧП, – он всегда кормит Серёжку. Сначала папа придумывал всякие смешные слова. Например, слово «пыдыщ». Почему-то это слово очень смешило брата. Он хихикал и открывал рот навстречу ложке с чем-нибудь полезным. Через пару недель Серёжка раскусил папу и научился смеяться с закрытым ртом. Тогда папа придумал «банана-хулигана». Он укладывал сверху на ложку каши кусочек банана и рассказывал Серёжке историю о том, как «банан-хулиган» всё время убегает и прячется в каше. Бананы Серёже нравились, и в надежде поймать «хулигана» братец широко открывал рот и пытался схватить кусочек своими двумя зубами. В результате каша оказывалась во рту, а банан – на полу. И хотя метод был очень действенным, мама ужасно ругала папу после такой кормёжки, ведь убирать банановое хулиганство с пола приходилось именно ей. Сейчас «банан-хулиган» уже не радует Серёжу.

Мама никогда не оставляла нас с братом дома одних, а тут случилось непредвиденное. Родительское собрание у меня в школе. То есть Людмила Васильевна, наша учительница, всех предупреждала заранее, и мама была в курсе, но думала, что пойдёт папа. А папа был уверен, что всё согласовал с мамой, что она оставит нас с бабулей и пойдёт сама. А бабуле рассказать об этом забыли, и она спокойно ушла за покупками, как обычно, забыв дома телефон.