Влади Лена - Мне не стыдно

Черт, что он собирается делать?

– Не бойся, – он дразнил меня, то приближаясь, то отдаляясь. Я чувствовала его дыхание.

– Что ты делаешь? – выдохнула и сделала еще одну слабую попытку вывернуться из его оков.

– Если твой парень заставляет тебя плакать, ты должна послать его к черту, – эти слова заставили меня онеметь. Он говорил о Ноа. Удивительно, что сейчас именно один из главных разбивателей девичьих сердец пытался меня утешить.

– Все не так просто, – на придыхании удалось выдавить. Я услышала, как он снова цокнул языком в протест.

– Все может быть просто, если никто об этом не узнает, – это было сказано у самых губ, прежде чем они коснулись моих.

Я прочувствовала этот поцелуй всем телом. Его язык решительно ворвался в рот и быстро нашел мой, будто не терпел возражений. Я не понимала, как долго мы целовались, прежде чем он оторвался от меня, и я услышала его тяжелое дыхание. А я так и стояла, с натянутой на глаза шапкой, в полнейшей тьме и старалась укротить собственное тело и бешено колотящееся сердце. Думать в этот момент вовсе не получалось, было лишь одно желание – чтобы это не заканчивалось.

Я стянула с себя шапку, в этот раз не встретив сопротивление, и наконец вновь лицезрела его. Его глаза горели, и, казалось, в них отражался огонь, который горел внутри меня. Не знаю, о чем я думала, когда проделала ту же самую махинацию с шапкой, перекрывая ему обзор. Он удивился, но не остановил меня. Теперь была видна только его белоснежную улыбку.

– И что это?

– Чтобы никто не узнал. Даже ты, – уткнувшись ему в лицо, я потерлась щекой, прежде чем мои губы снова нашли его.

Я знала, что завтра сделаю вид, что этого никогда не было, и скорее всего пожалею об этом решении. Но также знала, что с Кристофом не будет проблем. Ведь это то, чего он и добивался. Очередная вечеринка – очередная победа. Однако я сама использовала его, в данную минуту наши желания полностью совпадали. Мне хотелось почувствовать себя нужной. И я готова была заплатить любую цену, лишь бы «сейчас» длилось как можно дольше.

4 глава

28 июня 1914 года серб боснийского происхождения Гаврило Принцип убил в Сараево эрцгерцога Австро-Венгрии Франца Фердинанда. 28 июля 1914 года Австро-Венгрия объявила войну Сербии, начав главную войну первой трети ХХ века …

Я сидела на уроке истории, на котором мы начали проходить Первую мировую войну, и пыталась бороться со сном, но монотонная лекция о сражениях только усугубляла положение.

Каждый знает, что выходные даны подросткам не для сна, а для причин его отсутствия. Поэтому приходилось отсыпаться тайком, моментами на уроках.

Но как только я закрывала глаза, память против моего согласия воспроизводила картину меня, целующейся с Инфилом. Я тихо застонала, ведь пыталась отгонять эти мысли все воскресенье, однако на скучных уроках это удавалось еще с большим трудом. Ведь зачем думать о каких-то прошедших войнах и умерших лидерах, если можно о вполне себе живом и симпатичном парне, с которым недавно целовалась?

Той ночью меня спасла от большой ошибки лишь случайно зашедшая в комнату парочка, которая явно искала место, чтобы уединиться. В этот момент мы уже были повалены на кровать и пуговицы на рубашке Кристофа начинали расстегиваться.

– Ой, кажется, тут занято, – захихикала девушка, а я очнулась от наваждения и оторвалась от хозяина комнаты, стараясь отвернуться от внезапных гостей. На меня навалился ужас всего происходящего. Что я вообще творю, встречаясь с Ноа? В то время как обвиняла парня во лжи, сама поступала неправильно, прежде чем разобраться в чем-либо.

Схватив телефон и валяющуюся шапку, я поспешно выбежала из комнаты, несмотря на протест Кристофа. Я шла с низко опущенной головой, молясь, чтобы никто не узнал меня. Хотя откуда им знать первокурсницу, впервые побывавшую на таком сборище?

Я как можно быстрее нашла свое пальто и оказалась на улице. Мне не было дела ни до кого. Только на полпути к дому телефон пропищал, и я увидела сообщение от Сабрины, которая спрашивала, куда я подевалась. Она нигде не могла меня найти. Меня пронзило легкое чувство вины, ведь оставила подругу одну на съедение волкам. Там, конечно, были Уна и Крис, но они только и мечтали, что оказаться в одной из спален с горячим парнем на ночь. Забавно, учитывая, что я сбежала именно из-за этого.

Я набрала сообщение полное сожаления и раскаяния, сказав, что должна была срочно уйти. Оказавшись на крыльце дома, я заметила фигуру, сидящую на ступеньках возле парадной двери. Это был Ноа. Он встал, когда заметил меня.

– Что ты здесь делаешь? – В эту ночь произошло столько всего. Мне хотелось просто оказаться в своей постели под теплым одеялом и скрыться под ним от всего мира и хорошенько проплакаться.

– Ты не отвечала на звонки.

– Потому что не хотела с тобой говорить, – я возвела руки вверх в доказательство очевидному факту.

– Ева, я не знаю, что и где ты услышала, но это неправда. Прости, что я так ответил. Просто ты выбесила меня днем, – он пытался прикоснуться ко мне, я отпрянула.

– То есть, ты не встречаешься с Ингой за моей спиной? – выкрикнула ему в лицо и толкнула в грудь, как днем в школе.

– Да, мы виделись, однако не по той причине, по которой ты думаешь, – я закатила глаза. Он правда считает, что мне было интересно знать детали предательства? – Прежде чем пойти на концерт, мы пришли с Айком к Иллу. Мы должны были кое-что забрать у него, а дома была Инга. Мы просто поболтали и разошлись. Я не знаю, что ты напридумывала себе.

– Я слышала своими ушами, как она сказала, что идет вместе с вами на концерт.

– Что? Черт, нет! Она никуда не может выходить после школы на этой неделе, потому что ее посадили под домашний арест. Илл рассказал, что родители наказали ее, потому что она вернулась под утро с вечеринки на прошлых выходных.

Я устало смотрела в его глаза. Если то, что он говорит, – правда, тогда все обстояло еще хуже. Ведь я только что целовалась с другим и была на волоске от того, чтобы переспать с одним из Инфилов, а сама подозревала Ноа в измене. Предательские слезы снова защипали глаза.

– Ноа, я так устала сегодня. Мне нужно время. Не хочу ни о чем думать сейчас, – я попыталась обойти его и быстрее добраться до двери.

– Мы же обсудим все позже? Ева, я люблю тебя и не хочу расставаться. Я знаю, как тебе тяжело от того, что ты потеряла подругу. Но если бы я хотел Ингу, тогда ничего бы не начинал с тобой.

Я стояла к нему спиной и тяжело дышала. Он был абсолютно прав. Это я идиотка. Я должна была просто спокойно поговорить с ним и узнать правду, а в итоге раздула огонь, в котором сама чуть не сгорела.

– Прости, я понимаю. Но не в состоянии сейчас обсуждать все это. Увидимся в школе, – я все-таки подарила ему маленькую улыбку на прощание, прежде чем скрыться за входной дверью.