Сергей Маркелов - Усену: Дорога на Восток. Цикл «Усену». Книга вторая. Том 1

– У меня есть другой вход, – ответил барсенок, и прислонившись к лежачему рядом камню, сдвинул его. И прыгнул в открытую таким образом дыру.

– Не подвинешь камень обратно?

– Ладно, – прислонился к камню Риш и перевернув его, заслонил дыру после того, как барсенок исчез в ней.

Затем Риш пустился бежать в нору, где, проследовав отдельным входом, его уже дожидался Шусик.

– Спасибо! – поблагодарил его барсенок.

Проход в нору оказался на удивление Риша с высокими сводами, и длинным туннелем, больше походивший на пещеры кротов.

– Отличная нора! – сказала Хис, которая не решалась идти вперед одна.

– Смотри Риш, какой должен быть дом, – толкала его в бок Хис.

– Здесь слишком высоко, и проход длинный, нора может обвалиться.

– Этого не случится, – прервал их спор барсенок.

– Откуда такая уверенность?! – удивился Риш.

– Потому что мы с мамой ее сделали! – обиделся на него Шусик, и пошел вперед, пригибаясь к земле.

– Мамой?! – тихо повторил его лова Риш.

Первым достигнув входа в просторную пещеру, в которой мог без боязни стоять прямо, Шусик бросился в объятия крупной лисицы, которая кинулась ему навстречу.

– Шусик, мальчик мой, – обняла она котенка.

– Как ты поживаешь? Охва тебя не обижает?!

– Нет!

– Кормит хорошо?!

– Да, мам!

– А жилье просторное, теплое?!

– Ну мам! У меня все хорошо!

– Шусик, зачем тогда пришел, погода вон какая холодная, можешь простудится?

– Меня послал Охва.

– Он в порядке?!

– Да, мам, он велел проводить к тебе вот их! – расступился он, показывая лапой на двух стоящих неподвижно у входа, с открытыми ртами лисов.

– Риш?! Ты ли это?!

– Да, мам, это я!

– Риш, сынок мой! – кинулась к нему мать, со слезами на глазах.

– Я думала, никогда больше не увижу тебя! – принялась она осыпать его поцелуями в лоб и щеки.

– Я здесь, мам, здесь! – не скрывая слез радости отвечал Риш.

– Сынок, сыночек! Мой Риш, вернулся! Дайка я на тебя полюбуюсь! Ах каким ты стал, вырос, возмужал! – отстранила она его от себя, и принялась рассматривать.

– Мам! – стал отбиваться от ее Риш.

– Совсем взрослым стал! Что это?!

– Мам!

– Это… След от пули?!

– Да!

– В тебя стреляли, будь они прокляты – эти люди!

– Мам, все в порядке.

– Ну и хорошо, дай-ка я тебя еще разок обниму!

– Ой Риш, ты не один! Кто эта прелестная особа?! – только сейчас приметила лисица молодую Хис, что стояла поодаль, и наблюдала за воссоединением сына и матери с нежным взглядом.

– Мам, познакомься, это Хис. Хис это моя мама.

– Рада познакомится, – поклонилась ей Хис.

– Ой, я так рада! Ну что, когда обзаведетесь семьей?! Я вам и нору по соседству могу присмотреть! – выпалила не скрывая своего счастья мать Риша, чем немного смутила лисов.

– Мам!

– Ладно, ладно, не буду вдаваться в ваши семейные дела!

– О семье мы еще не задумывались, – молвила Хис.

– Как это так?! – развела лапами лиса.

– Риш не хочет!

– Что, я?! – чуть не поперхнулся Риш.

– Послушай сынок, такую лисичку ты и за миллион лет не сышешь, послушай мать!

– Ладно, мама, я подумаю! – решил не спорить с ней Риш, понимая. Что это бесполезно.

– Обязательно сынок. А кстати, смотри кто здесь, – показала мать на спящих в углу клубочком, троих лисят.

– Это, твои младшие братики и сестричка.

– Какие милые! Риш, ты тоже таким был?! – подошла к ним Хис осторожно, не желая потревожить.

– Что значит был?! – не удержался Риш.

– Сынок, не спорь, с нами бесполезно спорить, лучше помоги мне, а ты Хис, займись лисятами, они уже просыпаются, и их так трудно удержать на месте.

Мать отвела сына в сторону, а Хис направилась к лисятам. Но было уже поздно, Шусик, смотревший на воссоединение семьи, как-то резко загрустил. Чтобы хоть как-то развеяться, он кинулся к лисятам, и плюхнулся прямо на них. Чем тут же их разбудил, и все трое они накинулись на него.

– Мама! – чуть не кинулся к ним Риш.

– Не бойся, сынок, он их не обидит! Он им как брат, а мне как сын!

– Но как?!

– Когда Охва, нашел его, он был совсем слаб и не мог питаться. Я вскормила его своим молоком, так что он и тебе Риш, брат.

Удивлению Риша не было конца.

= Что ты так смотришь, не бросать же его?! Он был таким беззащитным.

– Извини мама, ты права. Просто столько всего сразу, голова кругом.

– Успокойтесь! – кричала Хис, но все ее крики тонули в детских голосах.

Тогда она решила успокоить их силой, но тем самым стала новым объектом для игр озорных лисят.

– Риш, Риш, помоги! – закричала она, отбиваясь от проказников, норовивших ее укусить.

Но Риш, лишь улыбнулся в ответ, и сделал вид, что ничего не слышит.

– А как Усену, он с тобой?!

– Да мама, он остался с Охвой.

– А Ита?!

– Ита… Осталась с волками.

– Как?!

– В волчьей стае, они ценят ее и любят!

– Ну и хорошо! Ну, а она?! – указала взглядом лисица на Хис.

– Хис.

– Да, как вы повстречались?

– Мы вместе ушли от людей, сбежав из клеток.

– Клеток, людей?!

– Меня ранили, и я попал к ним.

– Чего же вы только не натерпелись?!

– Да мам, чего только не было…

– А Шусик, подойди, сынок, – позвала барсенка лисица.

– Вы наверняка уже познакомились?!

– Да мам, его зовут Риш, и он мой брат!

– Верно Шусик.

– Мам, верно, что это вы вместе с Шусиком сделали такую нору?!

– Конечно, нам помогал и Охва, но без Шусика, я бы не справилась, – взлохматила голову сыну мать.

– Риш, может, расскажешь свои приключения?!

– В них нет ничего веселого.

– А ты приукрась.

– Но мам, это долгая история…

– А ты только суть.

– Ну Риш, пожалуйста, – протянул барсенок.

– Ладно!

– Ну и хорошо! Только угомоню детей, и ты нам обо всем поведаешь, – сказала мать и с серьезным видом направилась спасать Хис.

– А ну-ка упокойтесь, а то я вам хвосты накручу! – ее голос приглушил все, и лисята, виновато, направились в свой угол.

– Садитесь дети, сейчас Риш расскажет все, что пережил за этот год.

– Опять наябедничал?! – встретил Шусика один из лисят.

– Вовсе нет, ситуация вышла из-под контроля, – пожал он плечами в ответ.

– Ну что Хис, я думаю тремя мы не обойдемся?! – подшутил Риш, проходя мимо, лежащей без сил Хис.

– Я тебе, – замахнулась лапой Хис, но промазала.

Вскоре все заняли свои места, и началось повествование.

Осенью темнеет намного раньше, чем летом, когда на небе нависают свинцовые тучи, и влажность такая, что весь день стоит туман, отчего он кажется таким серым и унылым. А если еще занят каким-нибудь делом, или из головы не вылетает какая-нибудь мысль, то время как бы сжимается: для всех прошли часы, а для тебя мгновения.

Именно такое состояние охватило Охву, сразу после ухода Усену. Он ворошил память, стараясь найти, то, что упустил ранее. Любая мелочь, которая смогла бы помочь Усену. Он так погрузился в мысли, что и не заметил, как уснул. Он проснулся лишь тогда, когда снаружи послышались шаги. Охва подошел чуть ближе. На улице начинало темнеть, а тумана и следов не осталось. На смену ему пошел мокрый снег.