Виктор Харин - Книга Севера

– Доброе утро, Августа, Карак, Мартин. Как спалось? Надеюсь, вы набрались сил?

А ты, Мартин, как я погляжу, готов к дальнему перелёту? Снарядился словно в Ледяную страну.

– Ничего. В тепле не в холоде, – бабушка Августа похлопала внука по спине. – Начнём приключение или сегодня мы собрались поболтать?

– Вы готовы? – обратился альбатрос к ворону и Мартину, – тогда полезайте на спину и держитесь покрепче. Полетим быстро.

Мартин распахнул ворот, и ворон нырнул головой вперёд под его куртку. Он царапал когтями живот мальчика, извивался до тех пор, пока не перевернулся и не высунул голову из ворота наружу.

– А не так уж и плохо, как показалось сначала, – заметил воронёнок. – Ну что, в путь?

– В путь, – Мартин сел на спину альбатроса, и едва он устроился, альбатрос взмахнул крыльями и камнем рухнул с утёса вниз. Мальчик вцепился в перья, зимнее море неумолимо приближалось. Карак судорожно царапал когтями живот Мартина, хотел выбраться. Но альбатрос раскинул крылья, поймал воздушный поток и невозмутимо начал набирать высоту.

Он совсем не взмахивал крыльями, а бесшумно парил над белой пустошью, и если бы не ветер, дующий в лицо, можно было подумать, что время остановилось. Только меняющиеся контуры облаков, похожих на хлопковые замки, создавали иллюзию стремительного движения. Проснулся Мартин оттого, что Карак зашевелился.

– Я тебя разбудил? – виновато спросил воронёнок.

– Да, ничего страшного, я слегка задремал

– Извини. Крылья и лапы затекли, давно не сидел неподвижно так долго. Но уже скоро должны прилететь,– сказал воронёнок и снова затих под курткой.

Альбатрос все летел и летел, и Мартин снова начал скучать. Чтобы прогнать дрёму и не пропустить что-то интересное, он обратился к пригревшемуся у него за пазухой ворону:

– Карак, знаешь, я давно пытаюсь понять. Если все реки впадают в море. Они его питают и наполняют, но реки пресные, а море почему-то солёное. Не понимаю.

Ворон прокашлялся:

– Почему море солёное? На это тоже есть своя история. Не знаю, правда, или нет, но вороны так рассказывают:

«Решил как-то посвататься великий кузнец Инмар к младшей дочери морского царя. Пришёл он к берегу моря и начал звать морского владыку:

– Ой ты, государь всех вод, выйди, покажись. Я, великий кузнец, прошу руки твоей младшей дочери.

Вспенилось море, зашумело и расступилось. Вышел из моря грозный морской царь. Весь в жемчугах и кораллах, в левой руке – перламутровый рог, а в правой – острога. Посмотрел он свысока на кузнеца, скривился и молвил:

– Это ты, что ли, прославленный мастер? Что-то не очень-то и похож. Какой-то ты оборванный, лицо в саже, руки в ожогах, такими руками не царских дочерей трогать, а уголь бросать. И ты думаешь, что я отдам за тебя свою дочь? С тебя и взять-то нечего.

– Ты прав, – отвечал мастер. – Нет у меня ничего, кроме этих рук, кузницы и дара. Если я для тебя, великий владыка вод, сделаю такое чудо, которое тебе и не снилось, отдашь за меня дочь?

– Если сделаешь такое чудо, то отдам. Даю слово, – молвил царь. – Жду тебя во дворце через три дня с чудом, иначе не видать тебе моей дочери.

Ушёл кузнец к себе в кузницу и начал думать. Думал, думал и придумал. Для жизни нужна мука, чтоб печь хлеб и быть сытым. Для жизни нужно золото, чтоб помогать другим. Для жизни нужна соль, чтоб солить рыбу, мясо, сохраняя их на долгую зиму.

И выковал кузнец из железного камня два круга, положил один на другой, и получился жёрнов. Крутишь вправо, высыпается из него мука, крутишь влево – чистое золото, а перевернёшь – белоснежная соль. А чтобы мельница остановилась, надо было просто сказать ей спасибо.

Доволен остался кузнец творением рук своих. Принёс на берег жернова и стал думать, как бы в срок поспеть ко дворцу морского владыки. Видит, мимо на лодке идут рыбаки. Он им с берега кричит:

– Добрые люди, помогите доставить подарок морскому царю, а я в долгу не останусь. Отблагодарю от души.

– Да о чем речь. Залезай скорей, – ответили рыбаки.

Залез кузнец в лодку, повернул жернова вправо, выпало немного золотого песку, поблагодарил он мельницу и расплатился с рыбаками. Но взыграла в тех рыбаках жадность. Дождались они, когда уснёт кузнец, и тайком повернули жернова вправо. Начали жернова молоть, и золото посыпалось рекой, но не знали жадные рыбаки, как остановить волшебные камни, и скоро лодка была заполнена золотом до краёв. От такой тяжести она потонула вместе с рыбаками. А жернова, погружаясь на дно, перевернулись, но продолжали молоть, только уже не золото, а соль. С тех пор лежат они на дне, и мелют, и мелют, оттого соль в море и не заканчивается. А младшая дочь морского владыки увидела тонущего кузнеца и пожалела его. Она превратила рыбаков в жизнерадостных дельфинов, те посадили на спины свои кузнеца и отвезли его на берег. С тех пор дельфины плавают по всем морям и спасают упавших за борт людей. Но это уже другая история. Так говорят вороны, но ты вполне можешь и сам придумать свою сказку «почему море солёное». От этого вода в море не убудет. И не обидятся волны ещё на одну сказку.

– Значит, если я сам придумаю сказку, то она и будет правдой?

– Для тебя, да. Для моря – она станет одним из возможных вариантов. Ты объяснишь все по-своему. Вложишь в рассказ частичку себя. И в душе вы породнитесь. Ты и море.

– Все равно не очень понимаю! – пожаловался Мартин.

– У некоторых вся жизнь уходит на понимание. А ты хочешь за пять минут познать обустройство мира.

Альбатрос начал кругами снижаться, и с каждым витком спускался все ниже и ниже. Под ними распростёрлась горная цепь, у подножья в долине зеленели ровные луга, казалось, зима сюда никогда не заглядывала, только самые высокие пики гор были покрыты снегом. Издали виднелось огромное озеро. Казалось, что это зеркальная гладь. Мартин не заметил никакого волнения вод или присутствие ветра. На берегу возвышалось дерево-великан. На его вершине отдыхали облака, и даже на большом расстоянии было слышно, как шумит его листва, словно напевая прекрасную старинную песню. Альбатрос неуклюже приземлился у кромки воды, пробежав несколько метров с распахнутыми крыльями, гася скорость. Мартин спрыгнул на землю:

– Уф! Наконец-то долетели, а то у меня все тело затекло, А вы не заметили, как тут странно? Нет ни ветра, ни снега?

– А ветры сюда больше не заглядывают, и снег не приносят. Отец Ветров строго–настрого запретил своим сыновьям тут показываться, они выполняют волю отца, – выбравшись наружу, Карак с удовольствием замахал крыльями.

– А это и есть то самое дерево? – альбатрос проковылял поближе, с любопытством разглядывая его.

– Стоять на месте! А то сейчас все перья повыщипываю! Пшёл прочь!– остановил альбатроса окрик из кроны дерева.