Игорь Шиповских - Три сказки о купцах

И кстати, в этом у Игната с братом Пелагеи, Скавронием, была огромная схожесть. Тот точно такой же товар держал, потому-то они и считались конкурентами-соперниками. Впрочем, пытались они как-то договориться, чтоб у них товар не пересекался, да только из этого ничего не вышло. Хитрили оба, жулили изрядно, друг дружку обмануть норовили, на том и погорели. А отсюда и обоюдная неприязнь возросла. Ну а если честно, то Игнаша сильно завидовал Скавронию, ведь у того и лавка побольше, и продавец половчее, да и приказчик порасторопней.

А у Игната хоть и товар получше, и всего привозного, заграничного много, но лавка потеснее, и прислуга поглупее, а другой и взять-то негде, городок-то маленький, все умные слуги нарасхват, оттого-то Игнат и этому был очень рад. Однако при появлении в его лавке Пелагеи, сестры своего заклятого соперника, он сильно изумился. Что вполне оправдано, ведь у Скаврония всякого товара имелось в достатке, и почему бы Пелагее у своего брата не отовариваться, как это было и раньше. Впрочем, Игнат, как всегда сохранил самообладание и обратился к нежданной гостье учтиво и по отчеству.

– Здравствуйте, Пелагея Марковна,… чего изволите?… сукна иль бархата?… а может шёлка китайского?… У нас всё есть,… недавно свежий завоз был… – слегка иронично спросил он и даже мягко улыбнулся.

– Доброго здоровьечка, Игнат Карлович,… ну что же вы так распинаетесь-то?… уж этого-то добра и у нас в лавке навалом!… Я к вам по другой надобности пришла,… слыхала я, вы в самом Париже бывали,… много чего видали,… с тамошними дамочками беседу вели,… обозревали, как они одеваются,… какие шляпки носят!… Вот я и хотела у вас поспрашивать какие мне лучше наряды носить, чтоб по ихней Парижской моде быть… – залившись вся пунцом, слегка жеманно переспросила Пелагея.

– Ах, так вот в чём ваш интерес!… Ну, тогда давайте я вам всё вкратце и поясню,… вот вы видите какие у меня меж прилавками расстояния узкие,… совсем мизерные!… Так вот когда вы по ним свободно проходить будете,… не задевая края,… тогда и милости прошу, пожалуйте ко мне за советами со всеми вашими вопросами о Парижской моде!… А пока покиньте помещение,… вы мне все прилавки загородили, и своими габаритами клиентов пугаете… – весьма запутано, но явно указывая на чрезмерную полноту Пелагии, дерзко ответил ей Игнат, на что сразу получил отпор.

– Так-так,… это что же получается,… вы мне на мой размер намекаете!?… Мол, я рылом не вышла для парижских нарядов,… дескать, я скула деревенская и ни к чему не гожусь!?… Нет, ну вы посмотрите на него люди добрые,… я к нему всей душой,… на разговор его приглашаю,… а он мне тут грубит!… Ах ты, зазнайка тощий!… Ах ты стручок сушёный!… Или ты думаешь, раз такой худой то тебе можно над полными издеваться!?… Ну, я тебе этого не прощу,… да я всем расскажу, что у тебя сукно прелое, шерсть гнилая, а шёлк твой китайский молью поеденный!… Да и вообще, пошёл ты к лешему, хмырь худосочный!… – мигом вскипев и перейдя на простонародное «ты», зло накричала на Игната Пелагея, и тут же выскочила из лавки прочь. Игнат от такого её экспромта, на пару со своим приказчиком Филимоном, вмиг смехом зашёлся. Стоят оба, ржут, словно кони стоялые и остановиться не могут.

А тем временем Пелагея еле-еле до дома добралась и опять у себя в светёлке заперлась. Плачет, слёзы горючие льёт. Да и как тут не плакать, ведь она уже до беспамятства была влюблена в Игнашу, а он её на смех поднял, да ещё и при слуге. Ну и всё, девичье сердце разбито, и уже, казалось бы, не склеить никак, ан нет. Поплакала Пелагея немного, попечалилась да опять к зеркалу обратилась.

– Ну, вот за что он так со мной,… ведь сам же подмигивал, глазки строил, поцелуйчики посылал, улыбался!… Ах, и какая же у него улыбка,… прям залюбуешься,… зубки белые, ровные,… губки алые, так на поцелуй и просятся,,… а глаза какие у него голубые,… аки небеса,… только взглянет и сразу сердце заходится,… уж такой раскрасавец!… Нет таких больше в целом свете,… он всех милее!… Да и правильно он говорит,… ишь какая я круглая,… на что я ему такая,… он вон какой стройный, хрупкий,… а я как прижму его к себе, так ещё невзначай и загублю!… Нет, прав Игнаша, касатик мой,… слишком уж я полна,… для него надо бы похудеть,… вот только поем сейчас немного оладушек с пирогами да сразу и худеть начну… – как и все девицы в таких случаях рассудила Пелагея и пошла свою неудачу разными вкусностями заедать.

Меж тем Игнат, у себя в лавке, вместе с приказчиком вдоволь насмеявшись, успокоился, и решил снова делом заняться; кассу подсчитать да товар проверить, ведь в последнее время что-то плохо торговля пошла. Покупателей меньше стало, зайдут люди в лавку, товар посмотрят, покрутят, пощупают, цену спросят, потопчутся немножко и уходят несолоно нахлебавши. В общем, что-то непонятное творилось. Потому-то ревизию и устроили. Так до самого вечера и провозились, а продать ничего не продали. В окна на улицу смотрят, а там по площади людей немерено ходит, и все чего-то покупают, но только не у них.

И тогда отправился Игнаша на ярмарку меж рядов походить и поспрашивать, что там да как, выяснить наконец-то причину непродаж. Бродит по площади, на людей поглядывает, кто что покупает, да за какую цену. И тут видит из лавки Скаврония покупатели выходят, и не с пустыми руками, явно чего-то приобрели. Притом Игнат их сразу узнал, это его постоянные клиенты-оптовики, они к нему как раз недавно заходили, но ничего взяли, а тут вон как отоварились. Ну, Игнат к ним сразу с расспросами и кинулся.

– Эх, господа хорошие!… что же это вы у меня ничего не купили, а к моему конкуренту ушли!?… иль я вас чем-то обидел?… может, взглянул хмуро?… а может, накричал напрасно?… Почему ж всё так вышло?… – эдак деликатно спрашивает их и вежливо улыбается, ответа честного ждёт, и конечно его получает.

– Да как тебе сказать Игнат,… брали мы всегда у тебя сукно да муар,… хорошо было, недорого,… всё устраивало!… А вот ныне у Скаврония взяли,… он нам и скидку сделал, и сукно на прочность проверил,… да ещё и чаем напоил, не обидел!… Так что ты не обессудь,… теперь мы к нему ходить будем,… сам понимаешь, коммерция!… – ответили ему оптовики и как отрезали, развернулись и дальше своей дорогой пошли, купленный товар к себе понесли. А Игнат стоит, словно оплеванный, и переваривает, что ему сказали.

– Это ж как такое получается!?… Хитрец Скавроний моих клиентов к себе переманил,… уговор нарушил, снова за старое взялся, опять жулить начал!… Вон чаем их напоил, скидку сделал,… а я-то ничего не знаю,… всё думаю, мучаюсь, куда мой покупатель подевался, отчего торговли нет!?… А тут вона что,… ах, и Скавроний,… вот-жешь старый чёрт!… Ну, я тебе сейчас устрою головомойку!… вот я из тебя дух вышибу!… – взъерепенился Игнат, и уже было собрался в лавку к Скавронию с кулаками кинуться, драку затеять, как видит из-за поворота на дорожку Пелагея выходит.