Людмила Худякова - Метаморфозы. Для семейного чтения

© Людмила Худякова, 2020

ISBN 978-5-0050-9472-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Ане и Маше

Колдун сдержал своё обещание. В моей новой жизни я стал божьей коровкой. Я висел, прикреплённый задней частью тела к травинке, которая укачивала и ощущал себя очень маленьким и беззащитным. Совсем недавно, когда я ещё был куколкой, с меня слезла яркая с чёрными крапинками шкурка, и я стал расти и приспосабливаться к жизни.

Сложно с детства ощущать себя сиротой, после кладки яиц мать умерла, так и не увидав своё потомство, но позаботилась о нас, отложив яйца туда, где много тли, на траве возле реки. Никакого дружеского расположения к своим братьям и сёстрам я не испытывал: в любой момент они могли сожрать меня вместо тли. Неудачное место для кладки выбрала наша мамаша. В парке производили уборку, шумел трактор, уборщики бродили с лопатами и мётлами, вскоре в большой мешок замели всю мою родню. Мешки увезла машина, и больше я никого из них не видел, но по ним не грустил.

Я только начинал жить, был вполне оптимистом, вызывал большой интерес у окружающих, так как дьявольски красив, вернее, божественно, потому что я, как я узнал недавно, божья коровка. Я мало жил, но испытал не раз огромный стресс. Однажды ко мне подползло какое-то страшное грязно-зелёное длинное существо (потом я узнал, что ящерица), оно долго на меня смотрело; у него были противные узкие глаза, его хвост был огромен и подвижен, у меня даже появилась в спорах ног рыжая жидкость. Так я был испуган. Но вдруг выскочила лягушка, и существо бесшумно скрылось в траве. Новая гостья смотрела на меня выпученными глазами, но не торопилась мной полакомиться, а я напрягся, решив её напугать, взмахнул своими жёсткими надкрыльями и вдруг полетел первый раз в жизни. Я узнал, что ещё тот летун. Как это было здорово! Я был просто счастлив, пока мной не заинтересовалась какая-то стрекоза, которая никак не могла меня догнать, но она, испугавшись голубя, отлетела в сторону, а я, испуганный и одновременно счастливый, опустился на кочку, которая была в воде, и, увидев своё отражение в воде, залюбовался им.

Тело моё округлой формы, снизу приплюснутое, а сверху выпуклое и ярко-красное: четыре тёмных пятнышка, два значительно больше других, несказанно украшали его. Головка прикреплена крепко к телу, огромные выразительные глаза, гибкие из восьми члеников усики. Лапки, брюшко, крылья с надкрыльниками. Красив. Ловок. Смел. Умён. Находчив. Молод. Понимаю речь живых существ. Но одинок…

По берегу ходили люди с какими-то лохматыми громко лающими и рычащими существами. Те нежно лепились к людям, они их гладили, называли по именам, подкармливали. А у меня нет друга, родни, имени.

Ностальгию прогнал голод, и я полетел на клумбу в надежде отыскать яйцо бабочки, колорадского жука или личинку. Но мне повезло: там была тля. С большим аппетитом я стал пожирать её и не заметил, как меня нежно и заботливо взяли руки. Но что это были за руки! От них так изумительно пахло свежестью, прекрасными цветами, пальцы были такими гладкими. На них было удобно. Надёжно, успокаивающе. И вокруг ни гусениц, ни лягушек, ни птиц, одна нежность. Сначала я услышал детский голос.

– Это будет мой питомец. Я назову его Гастон.

– А где он, Аня, будет жить и чем питаться? – раздался другой голос.

– Я ему сделаю домик в банке. Ведь он такой маленький. Ему хватит места. Я его прокормлю. Еды в холодильнике много.

– Он ест маленьких гусениц, яйца бабочек. Преобладает какая-то белковая пища.

– Вот яйца и буду давать. Там есть белок.

– Он хищник. Должен летать, охотиться, у него дом здесь.

– Вот и буду ему помогать. Ему, такому маленькому, одному трудно охотиться.

Кстати, бабушка мне сачок подарила. А у него сачка нет. Ему надо помочь.

– Он должен жить в своей среде, там, где привык.

– У всех есть питомцы, а у меня нет. Я хочу о нём заботиться. Он такой красивый.

Я решил, что пора удирать с руки, но посмотрел на свою предполагаемую хозяйку и оторопел от её красоты. Она была, пожалуй, даже меня красивее.

Огромные добрые глаза, пушистые светлые волосы, нежная кожа, а запах…

Меня околдовали. Да ведь как приятно быть чьим-то питомцем, чувствовать заботу другого существа и вместе охотиться на тлю. Не надо постоянно заботиться о безопасности, о запасах пищи. И эта девочка точно меня не съест.

Пришел в себя я уже в банке на подоконнике. В моём новом жилище было много цветов. листьев, дохлые муха с комаром и никакой тли. Я недавно научился летать и не мог выбраться из банки. Это меня огорчало.

Моя хозяйка пошла с банкой на балкон, выпустила меня на цветок, но постоянно наблюдала за мной, и я не чувствовал свободы, не было радости полёта, потому что сразу оказывался в банке со спёртым воздухом, т.к. эту банку прикрыли крышкой, чтобы я не уполз. Какая излишняя опека!

А Ане стали читать о каком-то жуке кокцинеллиде, «слово происходит от латинского значения «алый». У многих этносов есть свои версии имён, например: у германских народностей – жучок «Девы Марии; у англосакских – «птица Леди»; у славянских – «Солнышко»; у латиноамериканцев —« коровка Святого Антония»; у азиатов «краснобородый дедушка».

Каково же было моё удивление, что это всё обо мне. Божьей коровке.

«Она олицетворялась с небесным стадом Перуна, связывала всесильных богов и смертных людей, ей приписывали магические способности влиять на погоду. Католическая вера считала её посланником Божьей Матери. Англичане также свои названия ассоциируют с Девой Марией. Древние славяне считали её посланницей солнца. Нельзя было прогонять небесное создание. Чтобы не отвратить фортуну. Залетевший в жилище жук считался приносившим мир и благодать, поэтому и назвали его так – «Солнышко». Жука сравнивали с безвредным существом. Слово «коровка»связано с физиологической особенностью насекомого. Оно выделяет молочко. – рыжую агрессивную жидкость, образующуюся в спорах конечностей.

Выделения крайне неприятные, в больших количествах смертельно опасны для тех, кто решил полакомиться ими», – звучал женский голос.

– Аня, да она опасна, обожжёт руку, – а это голос той, кого Аня называла мама.– И вообще. По-моему, божья коровка в Красной книге. Её нельзя держать дома. Ты ведь не будешь дом тигра держать.