А. Авинова - Эквивалент

Все достал. Я посмотрела ему прямо в лицо.

– Ты понимаешь, что я из детдома? – спросила я. – Всю жизнь я одна. И только я есть у себя. И не собираюсь этого терять. Остальное мне не важно.

Я обошла его и пошла дальше. Он за мной не последовал.

– Эй, а что, если я помогу найти твою семью? Ты ведь хочешь этого? Не быть одной, – крикнул он мне вслед.

– Мои родители умерли, – не оборачиваясь ответила я. Мне хотелось поскорее отвязаться от него.

– Ты этого точно не знаешь. В детдом тебя подбросили.

Черт! Он навел обо мне справки. Я продолжала идти, но шаги мои становились все неуверенней. Наконец, я совсем остановилась. Не оборачиваясь, я крикнула:

– И как ты это сделаешь?

Парень подошел ко мне.

–У семьи Адель колоссальные связи, – сказал он. – Они помогут тебе, если ты поможешь им. Ну, что по рукам?

Он протянул мне ладонь.

– Я точно пожалею об этом, – сказала я и посмотрела прямо ему в глаза. Он вдруг улыбнулся. Радовало его не мое согласие, а то, что я понимала, что не стоит мне ввязываться в эту авантюру. От этого мне вдруг стало жутко. Мы крепко пожали друг другу руки, скрепляя нашу сделку.

В машине я попросила у него телефон и снова стала просматривать страницу Instagram Адель. На этот раз я внимательно изучала каждое фото. Комментариев к фотографиям было очень много. Но все однотипные, о том, как здорово Адель выглядит, какие у нее классные волосы и чувство стиля. Выглядела она и правда на все сто. Так можно выглядеть, только если вкладывать в свой уход деньги. Большие деньги. Я сделала покрупней картинку, на которой была сфотографирована рука с маникюром. Коротко подстриженные ногти накрашены бирюзовым лаком. Так красиво накрасить могут, наверное, только профессиональные маникюрши, и лак должно быть дорогой. Я как—то целый пузырек красного лака извела, но так ровно как на фото мне накрасить ногти, так и не удалось. Поэтому я всегда наносила бесцветный лак. Я вытянула руку и сравнила ее с рукой Адель на фотографии.

– У нас даже руки одинаковые, – сказала я вслух. – Интересно, а отпечатки пальцев у нас тоже совпадают?

Парень оторвал взгляд от дороги и внимательно посмотрел на меня. Ему мой вопрос явно не понравился, мне стало не по себе.

– Что? Просто спросила. Это ведь с ума сойти, как мы похожи. Откуда ты знаешь, что мы не родственники? Может какие-нибудь очень дальние—дальние, – я озвучила мысли, которые не выходили у меня из головы.

Парень молчал, он не собирался поддерживать разговор. В машине стояла оглушительная тишина. Даже не слышно было, как шины шуршат по асфальту. Я опять стала просматривать фотографии Адель. Я сравнивала себя и ее и не находила ни одного внешнего отличия. Но что—то не давало мне покоя, что—то все—таки было не так. Но я никак не могла понять что. Я опустила солнцезащитный козырек, на его обратной стороне было зеркало. Я внимательно посмотрела на свое отражение, потом на Адель. Одинаковыми было все. Рот, щеки, нос, брови, глаза… Глаза! Вот оно. То, как мы смотрели на этот мир, вот в чем было наше отличие. У меня было выражение загнанного зверя, а взгляд Адель говорил, что этой девушке подвластно все. Так же на меня смотрели те парни на пляже. Теперь мне казалось, что она смеется надо мной, над тем, что я решила притвориться ею. Адель словно говорила мне, что у меня ничего не получится, и когда я провалюсь, она будет смеяться еще громче.

Я выключила телефон и подняла козырек. Мрачные мысли не давали не покоя. Я стала смотреть на дорогу, думая о своем.

– Послушай, – сказал парень. – Эта семья, они не твоя семья. Вы не родственники – не близкие, и не дальние. Не обнадеживай себя понапрасну. Так будет лучше. Ты выполнишь свою часть сделки, я – свою. И на этом все. Поняла?

– Да, – тихо сказала я.

– Громче! – прикрикнул парень.

– Да, черт побери! – я взорвалась. – Поняла. Это просто сделка.

Он повернулся ко мне.

– Вот именно, – сказал он. – Не забывай об этом.

– Ты ведь сказал, что будешь всегда рядом. Если что – напомнишь, – съехидничала я.

И мы опять замолчали. Начинало смеркаться. Мы продолжали ехать все дальше на север. Лиственных деревьев становись все меньше, а хвойных – все больше.

– Адель, есть хочешь? – спросил парень.

Я уставилась на него. Он тоже посмотрел на меня.

– Привыкай. Теперь ты – Адель. Ну, так что? Есть хочешь, Адель? Через пять километров кафе.

– Хочу, – выдавила я из себя. Игра началась.

В кафе мы сели друг напротив друга за самый дальний столик в углу. Посетителей практически не было. Только у барной стойки на крутящихся стульях сидела пара дальнобойщиков. Кафе было придорожное, на улице было припарковано несколько фур.

Милая женщина в белоснежном переднике принесла нам меню.

– Заказывай, все что хочешь, – разрешил парень. – Ты, наверное, сильно проголодалась, Адель.

Он явно решил меня достать этим именем. Ну, и ладно. Я притворилась, что внимательно изучаю меню. Через несколько минут подошла официантка с двумя большими стаканами воды.

– Вы готовы сделать заказ? – просила она.

– Адель? – парень вопросительно посмотрел на меня.

Я с громким хлопком закрыла меню, повернулась к официантке, широко улыбнулась ей и назвала заказ.

– Пасту с грибами, овощной салат, двойной молочный коктейль с шоколадным сиропом и шоколадный торт, – отрапортовала я.

– А вам, что принести? – официантка повернулась к моему спутнику.

– Мне тоже самое, только вместо коктейля черный кофе, пожалуйста. И торта не надо.

– Будет готово через пятнадцать минут, – официантка забрала меню и ушла.

Ну, вот, теперь сидеть тут целую вечность напротив него.

– Мы скоро приедем? – решила я начать разговор. Не сидеть же в полной тишине.

– Скоро, – односложно ответил парень.

– Может, расскажешь мне что-нибудь о них, – предложила я.

–Нет, позже, – прозвучал ответ. – Сейчас не время.

Ну, и ладно. Не хочет разговаривать, не надо. Я тоже буду молчать. Когда же уже принесут еду? Напротив, висели большие часы. С момента заказа прошло две минуты. Зазвенел висевший над дверью колокольчик, в кафе вошла семья – мама, папа и два ребенка – девочка и мальчик, лет семи и десяти. Они с шумом разместились за столиком напротив нас. У отца на голове была смешная панама, увешанная крючками для ловли рыбы. Женщина просила его снять эту ужасную конструкцию с головы. Но дети с криком запротестовали, так что панама осталась на месте. Только когда официантка подошла к ним принять заказ, я, наконец, отвела от этой компании взгляд. Тут я заметила, что мой спутник внимательно смотрит на меня, он явно наблюдал за мной все это время. И все понял. Я вдруг почувствовала себя жалкой. По мне пробежала дрожь, мне стало неуютно. Я решила сходить в туалет. Когда я встала из-за стола, он резко подскочил и схватил меня за руку. Краем глаза я заметила, как все, кто был в кафе, уставились на нас.