Лион Измайлов - Лягушонок Ливерпуль

Вечерами с речки доносились лягушачьи концерты. Ваня и Ливерпуль слушали их, и если Ваню эти концерты веселили, то Ливерпуль почему-то мрачнел, начинал нервничать, прыгал и сам квакал вовсю. Будто хотел, чтобы его услышали на болоте.

И однажды Ваня взял Ливерпуля с собой на речку именно тогда, когда разразился лягушачий концерт. Лягушек не было видно, но слышно их было хорошо.

Ливерпуль замер и сидел молча, только часто дышал. А где-то близко, то с одной, то с другой стороны, раздавалось лягушачье пение. Сначала солировал один голос, потом другой, а то они начинали петь вместе. И вдруг, в одну из пауз, Ливерпуль тоже запел. Трудно сказать, о чём пел Ливерпуль. Может, о том, что ему хорошо живётся с Ваней, а может, он жаловался кому-то на своё лягушачье одиночество. Может, он вспоминал свою маму-лягушку. Или звал кого-то подружиться с ним.

Трудно сказать, о чём он пел, но только, когда он замолчал, какой-то голос ответил ему, и потом они радостно заквакали вместе. Так дружно, будто всю жизнь репетировали это выступление.

А когда песня закончилась, Ливерпуль стал удаляться от Вани в сторону незнакомого голоса.

Ваня понимал, что задерживать Ливерпуля нельзя, и знал, что Ливерпуль не обернётся и не попрощается с ним. Потому что лягушки не прощаются с друзьями и не оглядываются. Им и не нужно оглядываться. У них, лягушек, глаза устроены так, что они видят даже то, что находится позади.

Но Ливерпуль вдруг остановился, повернулся к Ване и заквакал так, будто говорил: «Прощай!»

И Ваня, сквозь навернувшиеся на глаза слёзы, увидел, как внимательно и благодарно смотрит на него Ливерпуль. Одна слеза выкатилась из Ваниного глаза, а из второго глаза никак не выкатывалась. И мешала Ване смотреть. И он стал вытирать рукой глаза.

А когда вытер – Ливерпуля уже не было.

– Мария Ивановна, можно войти?

– Давай, Сидоров, входи.

– Вхожу.

– По-моему, ты опоздал.

– Да я вижу.

– Мы тоже видим. Ну, что на этот раз?

– Мария Ивановна, вы даже представить себе не можете…

– Представить я себе как раз могу, но хочется послушать твою версию. Давай, рассказывай!

– Лёг я вчера спать…

– Тебе со вчерашнего дня удобней начинать?

– Ну да, а что?

– Я не знаю, может, лучше с позавчерашнего, для разгона.

– Нет, я со вчерашнего разгонюсь. В общем, лёг я, значит, спать. Нет, сначала я завел будильник на семь утра. И вот, значит, сплю я, сплю, а он не звонит и не звонит, а я всё сплю и сплю, а он не звонит и не звонит, не звонит и не звонит.

– Мы уже поняли, что он не звонит, давай дальше.

– Но я-то сплю…

– А он не звонит. А когда он всё же зазвонил?

– А он и не зазвонил.

– Знаешь, какая-то на этот раз неизобретательная история. А родители твои где были в это время?

– А они спали. Они так спят, что их никакой будильник не разбудит.

– А тебя разбудит?

– А он меня и не разбудил. Я сам проснулся, уже полвосьмого, а мне же в школу.

– Надо же, ты всё-таки вспомнил, что тебе пора в школу!

– Ну да, ведь для меня школа – это главное, она у меня на первом месте! Я быстро собрался…

– И тут…

– А что – тут?

– Тут и произошло то, из-за чего ты опоздал.

– А откуда вы знаете?

– Я же не в первый раз слышу твои сказки, давай дальше. И тут…

– Ничего не тут. Я собрался, даже поесть не успел, потому что мне в школу опаздывать нельзя. Я же помню, что сегодня контрольная. Я – бегом. А лифт сломался.

– Так пошёл бы по лестнице.

– Как же я пойду, если он сломался, когда я в него вошёл? Вошёл и кнопку нажал.

– И что?

– А он сломался.

– И сколько же ты в лифте просидел?

– Нисколько. Я сразу нажал кнопку диспетчера и кричу: «Вы что, у меня сегодня контрольная, а вы меня в лифте держите! Я сейчас мэру города позвоню, он мой дядя!»

– А он действительно твой дядя?

– Ну да, дядя, но не мой.

– А зачем же ты соврал?

– Так ведь мне в школу надо. Я ради школы на всё способен. Они испугались, быстро лифт отремонтировали, и я дальше поехал. Я ещё не опаздывал, на улицу выскочил, подбежал к троллейбусной остановке…

– А там…

– Точно. Там все троллейбусы стоят.

– И почему же это они стоят?

– А потому что какой-то дядька машину свою на дороге оставил, а троллейбус машину объехать не может. Троллейбус же со штангами.

– Зачем же он машину оставил?

– Да потому что там дорогу не чистили, у тротуара снег был навален. Вот он и поставил подальше. Троллейбус машину объехать не мог.

– Это что-то новое в твоём репертуаре.

– Не верите? Они там, эти троллейбусы, до сих пор стоят.

– Давай дальше, посмотрим, до чего тебя твоя фантазия доведёт.

– А нет никакой фантазии, я сразу побежал к автобусу, влетел в него и поехал. Еду я, еду, еду я, еду…

– Мы поняли, что ты едешь, давай дальше.

– Еду я, еду…

– Приехал уже.

– В том-то и дело, что не приехал, вернее, подъезжаю я к своей остановке, пробираюсь к выходу, а народу столько, что пробиться не могу, вот автобус дальше и поехал.

– Да, Сидоров, что-то ты сегодня совсем заврался.

– Ничего я не заврался! Не успел я выйти и школу проехал. Но я ещё не опаздывал. На следующей остановке выскочил и бегом назад, дорогу только хотел перебежать…

– Поезд преградил дорогу.

– Не было там никакого поезда. Мария Ивановна, ну какой поезд посреди города?

– А что тогда?

– Бабулька говорит: «Мальчик, переведи меня через дорогу». Как я мог старушке отказать?

– Ну конечно, ты же у нас такой примерный мальчик!

– Да, я ведь ещё не опаздывал, вернее, опаздывал, но не сильно.

– И что, перевёл старушку?

– Я её веду-веду, веду-веду…

– Привёл уже.

– Нет, ещё не привел, веду-веду…

– Всё, привёл!

– Знаете, как долго я её вел, а потом она меня благодарила ещё дольше, чем я её вел.

– То есть вёл ты её минуты три, а благодарила она тебя минут пятнадцать.

– Да, вот такая благодарная старушка попалась.

– Дальше-то что было?

– Вам интересно, да? Ой, чего только не было! Сосулька упала мне на голову, и я минут двадцать в себя приходил.

– Это уже перебор, Сидоров!

– Хотите, шишку покажу?

– Спасибо, не надо. Дальше-то что с тобой стряслось?

– Дальше я поскользнулся и чуть ногу не сломал.

– Слава богу, не сломал!

– Чуть не сломал, да не себе, дядьке одному, – я в него головой врезался. Но я ещё не сильно опаздывал. И вот уже когда я подбегал к школе…

– Вот тут это и случилось. Интересно, что?

– Кошка дорогу перебежала. Чёрная!