Мария Лето - Око времён

Пять часов вечера. Полина сидела в кресле, поджав ноги и уставившись на циферблат настенных часов. Тоскливую тишину нарушало только мерное тиканье секундной стрелки. Насупив брови, она пыталась вспомнить сколько раз, за время их дружбы с Батоном, он пришел вовремя. Они дружили давно, очень. Их мамы были лучшими подругами со школы. Батон, то есть Антон Хлебников, был старше нее на полгода, они вместе ходили в детский сад, учатся в одном классе и живут на одной улице. И дружат все четырнадцать лет своей жизни.

– Ужас, – думала Полина. – За все годы он не опаздывал два раза: первого сентября в первом классе (его привела мама) и на концерт группы «Dud» (с трудом достали билеты). Полина не любила ожидания, оно ее злило, казалось, что, когда ждешь чего-то, время начинает идти беспощадно медленно. Время… что вообще такое время?!..

Когда часы показывали пятнадцать минут шестого, Полина встала, натянула кроссовки и куртку, и вышла, закрыв дверь. Потом вернулась и повязала длинный желтый шарф на шею: «Плохая примета – возвращаться. А, ну и фиг с ним! Опять опоздаем к репетитору английского».

Полина злилась. Вообще-то, ее звали Аполлинария, бабушка назвала, в честь Аполлона, древнегреческого бога солнца. Маме имя понравилось, но она слегка укоротила его, опасаясь, что с именем древнегреческого бога ее дочь могут ждать проблемы. Бабуля была кандидатом исторических наук, и преданная любовь к мировой истории досталась Полине в наследство, гены, никуда не деться.

Выйдя из подъезда, Полина села на скамейку на детской площадке и стала оставлять следы кроссовок на песке, раньше она всегда убивала время, залипая в соцсетях, но на последнем родительском собрании школьный психолог поднял тему «зависимости современных детей от гаджетов». Он настоятельно рекомендовал родителям отключить своим отпрыскам мобильный интернет, чтобы те, хотя бы на улице, смотрели по сторонам, а не в телефоны. Методика, несомненно, мудрая, и, вроде, взрослые всегда лучше знают, что нужно детям, но волна недовольства уже прошла среди учеников школы № 35. Ими был организован флешмоб под кодовым названием «абонент недоступен», главной целью которого было – напугать родителей, которые не смогут дозвониться до своих чад и будут готовы вернуть мобильный интернет, лишь бы иметь возможность, хотя бы в мессенджерах и соцсетях, спросить покушал ли их малыш, и надел ли он шапку.

Но Полина легко могла провести пару часов, не доставая смартфон из кармана, она любила читать книги, гулять по городу, слушая в наушниках любимую музыку и разглядывая прохожих, мечтать, глядя в небо, отец так и звал ее «моя милая фантазерка, витающая в облаках» и «архитектор воздушных замков». Это же так интересно – увидеть в облаке бегущего единорога, придумать, кем приходятся друг другу те парень с девушкой, что кормят уток на пруду в парке, или сопереживать герою исторического романа, влюбленного в прекрасную леди и раненного стрелой из неприятельского арбалета.

Через двадцать минут, злая и озябшая, Полина поднялась и пошла в сторону школы. Осень еще не наводила уныние затяжными дождями, слякотью и кислыми физиономиями прохожих, понуро шагающих под черными зонтиками, глядя под ноги. Стояла первая половина октября. Днем солнце еще было довольно ласковым, но земля была уже усыпана ковром мертвых желтых листьев, и прохладными вечерами уже хотелось замотаться в шарф, а еще лучше в плед, и с чашкой какао остаться дома смотреть сериал.

Замерзшими пальцами Полина набрала смс: «Батон, ты достал, я иду без тебя!!» И сдобрив сообщение парой злобных смайлов, отправила. Не успела она поднять голову от экрана смартфона, как увидела бегущего навстречу Батона с вытаращенными глазами и в расстегнутой куртке:

– Не поверишь, Поляна, – закричал Батон, увидев подругу. – Я такое нашел. Видно было, что Батон бежал долго, щеки раскраснелись, уши тоже, непослушные волосы пшеничного цвета торчали в разные стороны, шнурки на левом кроссовке развязались.

– Не прокатит! – сквозь зубы процедила «Поляна», Батон так называл ее только в хорошем настроении.

Отвернувшись, она прошла мимо него.

– Да ладно тебе, Поль, ты чё? Я ж тебе говорю, нашел вещицу раритетную, смотри. – Виновато улыбаясь, он пытался взять Полину за руку, которую она с усилием удерживала в кармане.

Полина милостиво повернула голову в его сторону, с наигранным безразличием вороша ногой желтые листья, устилавшие тротуарную плитку.

– Ты знаешь, где развалины старого музея? Там почти все сравняли, скоро начнут что-то строить, говорят, торговый центр будет, – затараторил Батон, выпучив свои синие глаза. – Я туда каждый день хожу, там все время что-то находят.

Он бережно достал из кармана куртки маленькую квадратную коробочку темного дерева.

– Похоже, старинная! – сразу же оживилась Полина. – А чё внутри?

Схватив своими худенькими, непослушными от осеннего холода, пальцами коробочку, она стала ковырять ее, пытаясь открыть.

– Бесполезно, – вздохнул Антон. – Пробовал…

– Там какой-то секрет есть, – лицо Полины выражало крайнюю степень заинтересованности, глаза горели. От присущего всем особям женского пола любопытства у нее дрожали руки, она не замечала упавших на глаза соломенных прядок, обычно убранных за уши.

– На английский не пойдем? – спросил Батон, радуясь, что прощен. – Уже на час опоздали.

– Не-а! Пошли, сядем где-нибудь под фонарем, а то уже темнеет, не видно ничего. Октябрьская прохлада разогнала мамочек с детьми по домам, на усыпанной листьями аллее было безлюдно, только пожилая собачница выгуливала двух толстых мопсов в свитерах, сосредоточенно что-то вынюхивавших. Начинал моросить мелкий дождь.

Антон, натянув капюшон, смотрел как Полина, сидя на краешке скамейки и сосредоточенно склонившись над коробочкой, пытается разгадать ее секрет, при этом высунув кончик языка и прищурив правый глаз.

– Слушай, а давай завтра, холодно уже и дождь начинается? – сказал он, вставая со скамейки.

И вдруг, что-то щелкнуло, и коробочка в руках Полины открылась.

– Как это ты?

– Не знаю, вензель на крышке потерла. – Довольно улыбалась Полина.

– Шарик? Стеклянный?

– Нет, тяжелый, наверное, хрусталь.

– А вдруг алмаз? – присвистнул Батон.

– Ага, будет он тебе на стройке валяться. Спички есть? Посвети.

Коробочка внутри была обита потертым бархатом красного цвета. Шар был не больше грецкого ореха, очень тяжелый; такой идеально круглой формы, без единой трещинки, без единого изъяна. Его так и хотелось держать и держать в ладони.

– На крышке внутри что-то написано, – Батон чиркнул второй спичкой и поднес руку к крышке. – На латыни, сейчас погуглим.