Алекс Мир - Дружеский клад

Рыжий скосил на часы глаза, но ничуть не смутился.

– Ну что, готов доказать слово делом? – испытующе посмотрел на него Димка и тут же скомандовал: – А ну, Шурка, смотри, чтобы он не мухлевал!

Рыжий сделал глубокий вдох, неожиданно раздувшись как пузырь, добела сжал губы и застыл как мумия. Шурка перегнулся через спинку сиденья и что есть силы сжал Рыжему нос. В тот же миг часы коротко пикнули, и по дисплею побежали ярко-зелёные цифры.

– Сорок секунд, – коротко констатировал Димка. – Пятьдесят. Минута. Минута двадцать.

Рыжий сидел, не шелохнувшись. Его лицо раскраснелось, а кончик сжатого носа налился, словно спелая слива.

– Этого не может быть! Минута пятьдесят! Две!

Шурка разжал пальцы, Рыжий резко выдохнул и тут же со свистом набрал полную грудь воздуха. Всё бы ничего, да вот только фиолетовая сливка так и осталась сиять у него на носу.

– Поразительно! – изумлённо произнёс Димка и задумчиво поправил указательным пальцем очки на переносице. – Это просто невероятно!

– Техника йогов! «Пранаяма» называется! – сважничал Рыжий. – Ну что, пацаны, берёте в команду?

Ребята утвердительно закивали и широко улыбнулись в ответ.

Колонна автобусов замедлила ход и свернула с трассы на просёлочную дорогу. Неторопливо пробираясь по ухабам, автобус монотонно качался из стороны в сторону. Ветки обступивших его высоких деревьев громко захлестали по окнам.

– Так, подъезжаем, – оторвал взгляд от окна Шурка. – Еще минут пятнадцать осталось. Сейчас самое главное – лучшую комнату занять. А какая комната, по-вашему, самая лучшая?

– Та, которая дальше всех от вожатской, конечно, – рассмеялся Димка. – Можно после отбоя болтать сколько хочешь, и вожатые ничего не узнают!

– Точно! – согласился Шурка. – А раз так, сдавайте каждый по одной вещи. Подойдёт любая одежда.

– Зачем это? – засомневался Рыжий.

Шурка подозрительно огляделся вокруг и перешёл на полушёпот:

– План такой. Как только приедем и вожатые разрешат идти в корпус, я побегу занимать комнату. Положу наши вещи на кровати, чтобы было видно, что они заняты. Ну и сам посторожу. Димка, ты у стены спать будешь, как обычно?

Димка кивнул.

– А ты, Рыжий?

– Я около окна больше люблю, мне ночью на звёздное небо смотреть нравится.

Димка покрутился на месте и достал из-под сиденья скомканную и изрядно помятую толстовку. Рыжий отдал Шурке свою кепку. Тот напихал вещи за пазуху и продолжил:

– Пока я буду сторожить комнату, ваша задача – привезти мой чемодан. Смотрите не забудьте!

– Но проблем! – заверил его Димка и показал большой палец.

Через несколько минут колонна автобусов выехала из леса на большую бетонную площадку перед главными воротами лагеря. Медленно двигаясь по кругу, автобусы зашипели пневматическими тормозами и остановились.

– Всем внимание! – объявила вожатая. – Мы приехали! Выходим на улицу и строимся около автобуса!

Дети возбуждённо загалдели и устремились к выходу. Спустившись из автобуса, Шурка разглядел внушительный строй чемоданов шестого отряда. Он толкнул Димку и молча показал глазами на чемодан в синюю клетку. Тот понимающе кивнул.

Отряд построился в две шеренги. «Тридцать человек ровно, – посчитал про себя Шурка, окинув его взглядом. – Мальчишек и девчонок примерно поровну».

– Сейчас берём свои чемоданы и идём в лагерь! – громко скомандовала вожатая. – Мы живём в третьем корпусе, второй этаж. Левое крыло – мальчики, правое крыло – девочки. Вещи оставляем в комнатах и через десять минут встречаемся в холле на ознакомительном собрании!

Как только ребята вышли из строя, Шурка метнулся к главным воротам и со всех ног побежал в лагерь.

– Кудряшов! – закричала вожатая ему вслед. – Ты куда?!

– В корпус!

– А чемодан?

Но Шурка был уже далеко. Он бежал, не оборачиваясь, по главной аллее, ведущей через весь лагерь к жилым корпусам. Мимо медсанчасти с красным крестом над входом и футбольного поля с трибунами следом за ней. Мимо открытого плавательного бассейна и огромного стеклянного спортивного клуба. Мимо площади с флагштоком, где дважды в день проходят линейки, и столовой с кинотеатром на втором этаже.

В его лицо дул знойный летний ветер, насыщенный фантастическими ароматами свежих цветов, трав и грибов. Сквозь колючие ветки хвойных деревьев в глаза попадали весёлые солнечные лучики. Причудливые фигуры декоративно постриженных кустов сменились рядами каменных скульптур спортсменов, а затем и голубыми елями, уходящими своими мохнатыми верхушками высоко в небо.

В конце аллеи находилась круглая площадь, окружённая деревянными лавочками на витых чугунных ножках. В центре площади громко шумел большой каменный фонтан. Напоминая солнце, от площади расходились лучами в разные стороны дорожки. Они и вели в жилой сектор лагеря, который насчитывал пять двухэтажных корпусов. Уже через несколько минут сюда заселятся ребята, и в лагере забурлит бойкая жизнь. Шурка поспешил по центральной дорожке и вскоре вышел к двухэтажному кирпичному зданию с высоким крыльцом и широкими стеклянными дверями. На углу дома висела квадратная табличка с цифрой «три».

Шурка довольно кивнул и вошёл в корпус. Он оказался в просторном светлом холле. По сторонам от него находились длинные коридоры, ведущие в спальные комнаты. Впереди напротив входа располагалась широкая каменная лестница, рядом с которой был разбит небольшой зимний сад. Раскидистые растения красиво обвивали лестничное ограждение, а высокие густые деревья достигали второго этажа. В корпусе было тихо и безлюдно. Единственным звуком, нарушающим эту тревожную тишину, было тиканье секундной стрелки больших квадратных часов на стене.

Шурка тихо взбежал вверх по лестнице. «Мальчики – левое крыло», – повторил он про себя слова вожатой. Он свернул в коридор и уверенно зашагал в самый конец, заглядывая в комнаты через открытые двери. Обстановка в них была совершенно одинаковой: две кровати у стен, одна у окна, три тумбочки и шкаф у входа.

Он дошёл до последней комнаты и уже взялся за ручку двери, как вдруг его окликнул грозный мужской голос:

– А ты что здесь делаешь?

Шурка резко обернулся и разглядел в начале коридора угрожающий тёмный силуэт.

– Я? – оторопел он.

– Да, ты! Что ты здесь делаешь? – повторил свой вопрос неизвестный.

– Я… это, – замялся Шурка, – хочу кровати занять.

Он задрал футболку и вытащил из-за пазухи вещи друзей:

– Вот!

– Хитро. Как фамилия? – строго спросил силуэт и двинулся к Шурке.

– Кудряшов, – Шурка почувствовал, как у него задрожали коленки.

– Стало быть, тебя Саша зовут.

– Да, – кивнул Шурка, не сводя с приближающегося силуэта испуганных глаз.