Александр Енин - Горы живые. Сказка

Вода успокоила, но я всё равно жаловался ей на свою никчемную судьбу. В тишине вдруг услышал рядом всхлипывания, как будь то пускала слюни девчонка. Осмотрелся, никого не видно. Может показалось? Нет, не показалось. Вон за соседним деревом в ветках маячит фигура. Какая то странная. Тепло а она в коричневом плаще или пальто. И волосы коричневые и вверх два хвостика, наверное собраны резиночками. Говорят, так сейчас модно за границей. Здесь та какая заграница? Забыв все горести я твёрдо решил выяснить, кто это посягнул на наше место и прогнать, если не достоин нашего коллектива. Засунув руки за резинку штанов, я деловито и вальяжно, как видел в кино направился к незнакомой фигуре.

Я подошёл ближе и фигура, услышав шорох, обернулась. Я окаменел, одновременно от страха, удивления и непонятности. Это была самая настоящая белка, только размером с меня. Она шкодно сморщила мордочку и на русском языке пропищала:

– Спорим, ты меня боишься? Ты же человеческий детёныш?

– Я сын своего отца. Я человек, только ещё маленько не вырос. Я никого не боюсь, даже мамки.

– А ты в кого ещё можешь преобразиться?

– Как в кого? Я такой есть.

– Урод что ли?

– Сама урод.

– А я могу, только пока плохо получается. Потому что ещё маленькая и ещё не выучилась. Пока могу в белку и в человека. Белка с меня сам видишь, не удалась. Получилась большая и не такая вёрткая. А в человека, вообще завал. Когда меня мамка наказала и выгнала к вам, людям, то наказала:

– Иди проветрись, наберись ума, посмотри как живут эти жалкие людишки, только будь в виде человека. Посмотри, как им приходится трудиться чтоб выжить.

– Я впервые вышла в люди в виде девочки и сразу всё пошло не так. Я пришла сразу сюда, место понравилось. Только собралась воспринимать человеческие ощущения, как прилетела маленькая жужжу и цапнула меня в щёку. Сначала было сильно больно и горело, потом стало распухать. Я испугалась что наверно преждевременно умру и увидев подошедших мальчишек хотела спросить что делать. Но они стали заикаться, креститься и в страхе убежали. Люди что все такие бояки?

– Нет не все. Есть боязливые, особенно девчонки, а есть храбрые как мы с Папой.

– Тогда я сейчас преображусь в девочку, не испугаешся?

– Валяй!

Белка медленно растворилась и преобразовалась в девчонку без одежды.

Я сначала онемел. Потом стал осматривать её. Это было что то. На голове были такие как у белки коричневые волосы собранные в две косички, смотрящие вверх. На голову было страшно смотреть. Одна щека больше другой в два раза, лицо перекошено. Действительно страшно. Интерес представил низ, я ведь впервые видел девчонку без одежды. Я знал, что девчонки отличаются от мальчишек, но чтоб настолько?

– А где твоя писуля, потеряла?

– Нет.

– Оторвала?

– Нет.

– Так и было?

– Да.

– Калека или урод.

– Дурак. Сам урод.

Вспомнил. Вот и Любка тоже обозвала дураком, когда попросил её показать чем мы отличаемся. Идея появилась сразу.

– Тебе как лучше, в каком виде быть?

– Конечно в виде белки, тогда ничего не болит. Но Мама велела в виде человека.

– Тогда давай так, ты обращайся в белку спрячься в кустах и жди. А я сбегаю к Любке Масловой, дочке дяди Володи, моей подружке. Она у нас медсестра и сто пудов понимает во всех болезнях.

Так и сделали. Подбегая к своему дому увидел идущего с работы отца. Подождал.

– Ждёшь? Наверное опять напроказничал?

– Ещё как.

И я исповедался ему как было дело.

– Больно? Наверное ещё не обедал. Идём.

– Пап, у меня ещё очень, очень важное дело.

– Ну если важное, тогда живот подождёт. Надеюсь дело доброе?

– Наидобрейшее.

– Тогда действуй. А что это за белое пятно на штанах в интересном месте?

– Соседский бычок ластился. Опять попадёт.

– Ты это, замажь землёй. Скажи что замарал когда защищал честь морского флага на корабле, борясь с диверсантами в картошке. За одну провинность два раза не наказывают.

– Спасибо пап, я полетел.

– Лети мой птенчик.

Любку нашёл на дворе. Она кормила свою собаку. Собака не хотела есть картошку и всё выбирала сосиски.

– Любка, иди сюда, дело секретной важности.

– Ну? Выпороли, больно и задницу надо помазать?

– Нет. Я уже всё забыл. Девчонку нашего возраста надо вылечить. Её похоже укусила оса. Харя как у Бармалея. И ещё её надо одеть, а то она голая и я уже посмотрел, чем вы отличаетесь от нас. Ты права, уродливость надо скрывать.

– Дурак.

– Ума хватило сдержаться и не ответить как прежде: «Сама дура».

Через пол часа мы уже были у протоки.

– Давай зови, её как зовут?

– Не знаю.

– Ты и взаправду дурак. Когда знакомятся с новенькими, то сначала спрашивают имя.

– Было не до этого. Вот вылечишь, тогда и познакомимся. Белка! Белка! Белка! Ты где?

– Я здесь.

Соседний кустарник зашуршал.

– Перевоплотись в человека и сейчас я принесу одежду.

Любка отодвинула меня в сторону:

– Я сама.

И она с пакетом полезла в кустарник. После пятиминутного пыхтения Любка выбралась, держа за руку мою новую знакомую. На свободной площадке девчонка выглядела ещё страшнее чем час назад. Правда на ней было старое Любкино платье с ромашками, которое было тесным и уже начинало трещать по швам. Я взял девчонку за руку и и отвёл в сторону, приложил палец к губам:

– Ты всё молчи и ничего про себя не рассказывай, слушай и делай что она скажет. Она слишком болтлива.

Любка стала нервничать:

– Так вы, два обормота, будем лечиться или будете секретничать?

Она решительно подошла, отодвинула меня, усадила девчонку на пенёк, осмотрела «больную»:

– Ничего страшного, нормальная реакция на укус насекомого. Осы так делают, когда их злят или человек пахнет не по людски. Она зажевала какой то травы и приложила к щеке, всё покрыла ватой смоченной чем то противным, похоже самогонкой и замотала бинтом как раненого бойца. Удовлетворённая своей работой, спросила:

– Ты где живёшь?

Белка посмотрела на меня, промычала и указала рукой в сторону ближайшей горы.

– А как тебя звать?

Я понял, что пора влезать в этот диалог.

– Чего привязалась к человеку? Она и так чуть живая. Спасибо. Иди корми своего «Тузика», а я провожу её домой и следом.

Любка обиделась и прежде чем убежать:

– Завтра покажись, опухоль должна спать. А если проблемы с платьем, приноси материал или старое, я сошью.

Оставшись одни мы помолчали. Она наконец спросила:

– А можно я преображусь в белку? Будет не больно и говорить легче.

– Я не знаю.

– Тогда демонстрирую храбрость.

Через минуту сидела рядом белка и опять прикольно морщила нос.

– Слушай, похоже у нас уже есть повод познакомиться.

– Я не знаю.

Читать дальше