Евгений Атанов - Приключения в волшебной Ростомерии

– Караул! Обокрали! Да что ж это делается? Светлым днём ограбили!!! —

* * *

Добежав до леса, мальчик разломал прутья клетки и выпустил из неё Хору. Птица тут же заверещала радостно:

– Хор-р-о-о-шо!!! —

И Сеньке хорошо. Вот уж девчонки обрадуются! Надо только поскорее возвращаться обратно, а то стемнеет скоро. Только сейчас мальчик понял, что за всеми хлопотами прошел целый день и скоро наступит ночь. Сенька до сих пор не мог привыкнуть к тому, что дни в Ростомерии какие-то коротенькие, не успеешь нагуляться вволю – а уже ночь подкралась. Раз – и темно вокруг. Ничего не видать, хоть глаз выколи! Будто есть у них для этого великан специальный, что всякий раз в одно и то же время колпак огромный на землю опускает. Прикроет – ночь настаёт. Поднимет – день в свои права вступает. Хотя, кто знает? У них тут всякое может быть!

Размышляя подобным образом, Сенька торопливо шел по лесу, рядом с ним Хора летела. То вперед вылетит, высматривая только ей одной ведомых букашек, то наоборот – отстанет не много и затаится где-нибудь в кустах, ожидая, пока мальчик не начнет её громко звать. Но тогда уж в единый миг прилетит, и ну кружить вокруг его головы. Играет так.

Однако, как Сенька не спешил, но обогнать ночь не удалось. Напрыгнула мглой чернильной, хоть стой, хоть на ощупь пробирайся. Ещё раз брести во тьме мальчик не пожелал. Достал из кармана остатки щёлканцев, вырастил вокруг себя стену из подсолнухов, да и заснул спокойно.

И снилась ему баба Аня, угощавшая Сеньку душистыми пирожками. Тут же откуда-то появлялась Берла, шипела угрожающе, кулачками гневно размахивала. На Берлу замахивался веником Мишка, у которого под глазом темнел почему-то огромный синяк. Берла вопила и металась по комнате, Сенька громко хохотал, бабушка, разом забыв про пироги, ахала и просила «Хору не обижайте!». Вдруг Берла, изловчившись, укусила Мишку за руку.

– Выручайте! – Истошно заорал он. Сделался неожиданно маленьким, примерно с мышку, вскарабкался на стоящий на столе глиняный горшок с мёдом, плюх туда, и опять орет истошно:

– Спасите, помогите! Выручайте меня скорее!!! —

И теперь уже Берла смехом давится, а Сенька с бабушкой бегают вокруг горшка, кричат друг на друга, а Мишку почему-то достать не догадаются.

– Помоги-и-т-е-е-е… – пищит тот, и голос уж еле слышен.

Настолько мальчику плохо стало от собственного бессилия, что дернулся он со всей мочи, да и проснулся. Открыл глаза, сел. Всё те же подсолнухи перед ним плотной стеной стоят, на верху – зеленоватое солнышко застыло. Хора ещё дремлет рядом, как всегда – голову под правое крыло сунув. Тишина. И вдруг – голос неподалёку. Слова отрывистые, непонятные, но сам голос… Сенька, на что угодно поспорить готов – Мишкин!!!

Сна – как и не было вовсе. Вскочил Селезнёв, да лбом о стену подсолнечную стукнулся. Оказывается, растения за ночь так выросли, что теперь мальчик сам оказался в подобии клетки, только живой. Западня!

– Мишка! Я тут!! Тут!!! – Заорал, что есть силы. А в ответ – тишина.

– Мишка! Мишка, я здесь! —

Шаги чьи-то робкие. Приглушённое сопение за забором…

– Это ты, Миш? – спросил Сенька настороженно.

– Брук-тыр-мара-аба-кыр… —

Точно, Мишка! Но что за чушь он несёт? А, так он же по Ростомеровски ни слова не понимает!

Сенька не стал долго раздумывать, а черпнул ладонями землю из-под ближайшего подсолнуха. С другой стороны – ответное копание.

И вот – встреча! Вот так встреча! Тискали друг друга, обнимали – хлопая по спинам перемазанными руками – лопотали, всяк по своему…

А Хора вверх взмыла, прочь скрылась. Вернувшись, к Сеньке на плечо спланировала, устроилась поудобнее, смешно клювиком забулькала. Селезнёв ладошку подставил – водичка капнула.

– Ты пей, Мишка, пей – не бойся! Точно говорю – без лягушек вода была. – Сказал он, протягивая ладонь другу. Тот лизнул неуверенно, сморщился и сразу же раскричался:

– Что ты меня заставляешь разной ерундой заниматься? Як нему… А оннн… – Но кричал Мишка нормальным Ростомеровским языком и Сенька, очень довольный, перебил его:

– Ладно, Миш. Потом… А ты знаешь?.. – И он рассказал другу обо всём, что с ним произошло. И про сказочную страну Ростомерию, и про великана, и о том, что с ним здесь приключилось. Даже показал припрятанный шар. Вдвоём они, хоть и не без труда, надули его и плотно завязали верёвкой, соорудив из неё подобие петли внизу. Сами уселись вдвоём на верёвку, оттолкнулись ногами от земли и… Шар плавно качнулся в небо.

– Летим, Мишка! —

– Летим, Сенька! Как есть – летим!!! —

Следом, размахивая крылышками, взмыла в небо и Хора…

Во все концы сказочной страны Счастливая Долина спешили гонцы, разнося радостную весть:

– Слушайте все! Слушайте и не говорите, что не слышали! Царица ждет ребёнка!!! Добрый Дар объявляет по всей Долине праздник радости… —

И споро накрывались столы, уставленные диковинными кушаньями. Музыканты играли совсем без перерыва, то и дело сменяя друг друга. Целую неделю веселились все, плясали до упаду, пели величальные песни в честь своего правителя. Очень уж любил и уважал его народ. Был он честен, справедлив, благороден. Правил Добрый Дар так разумно и великодушно, что жители его страны не знали раздоров. Не было среди них ни воровства, ни убийств, ни предательств. Весело жили, дружно, богато. И это – благодаря правителю – самому доброму из волшебников. Всё он мог. Сады чудесные вырастить в одно мгновение, да сразу со спелыми плодами. Реки новые проложить, дома построить. Стоит лишь слово волшебное вымолвить…

Так что, счастливодолинцам не требовалось землю пахать, жилье возводить, одежду шить или бельё стирать. Все за них правитель делал. Каждый житель страны имел при себе не большую пластинку, на которую и записывал любое свое пожелание. Вторая такая же пластинка находилась у правителя. На ней тот час же отражалась просьба счастливодолинца и Доброму Дару оставалось только выполнить заказанное. И делал он это всегда охотно, с любовью к подданным.

Всё б хорошо. Но… Даже в сказках самый добрый может сделать всё для других, а вот для себя – не получается. Не было у правителя ребёнка. А как он ждал его. Ведь ни год, ни десять управлял он Счастливой Долиной, а почти тысячу лет! За это время, согласитесь, даже волшебник устать может. Вот потому и мечтал он передать своё царство сыну, да спокойно отойти в мир иной, как это обычно делали простые жители, устав от сытной, весёлой, беззаботной жизни.

И вот, наконец-то, настал желанный миг! Добрый Дар почувствовал себя самым счастливым: жена понесла и теперь ждала ребенка. Гуляй, народ! Веселись и пой в честь такого события! Правитель объявил всеобщий праздник радости!