Акулина Гаврилова - Мемуары Юльки Клубникиной

– Если так, то они должны скоро мимо окошка пройти. Проверим?

– Давай!

И мы с Тарасиком полу по-пластунски, полу на карачках поползли между кроватями, так что со стороны только иногда всплывали как поплавки наши трусики, его полосатые и мои в цветочек. Через два ряда кроваток мы уже были около нужного окна, из которого хорошо была видна дорога к магазину, и все эти два ряда Тарасик не переставал шептать:

– Моя мама с подругами каждый день в магазин ходит, я ей говорю: «Мама, ходи один, ну два раза в неделю в этот магазин, ты же устаешь», а она мне: «Ты что, Тарасик, в магазин нужно каждый день ходить, потому что туда каждый день что-нибудь новенькое, вкусненькое и свеженькое выбрасывают, а заодно мы там всех знакомых встречаем», а я спрашиваю: «Что, всех-всех? И даже нашу Раису Тихоновну?», а она: «Нет, ваша воспитательница в сонный час в магазин бегает, а мы с подругами с утра, когда вас в садик отдаем».

– Хватит уже шептаться, аааа-фх, спать не даете… – Это зевнула Лена Терешкина и стукнула стоящего у окна Тарасика подушкой.

– Ты чего?! – Сразу возмутился Тарасик, но сдачи давать не стал, она же девочка, а настоящие джентльмены девочкам сдачи не дают.

– Я ничего, это ты чего, спать мешаешь. Хочешь чтобы нас вместе с тобой наказали?

– Не бойся, Лен, никто нас не накажет, все в магазин ушли, там колбасу выбросили. – Прошептала я, не забывая при этом очень глупо себя чувствовать: подумать только, выбросить колбасу…

– Им что, так мало зарплаты платят, что они выброшенную колбасу подбирают? – Удивилась Терешкина и тоже подползла к окну.

– Где колбасу подбирают? – Раздался совсем рядом голос Витьки Папулина, а потом и он сам выполз из под кровати.

– Да никто ничего не подбирает, – объяснил Тарасик, – просто покупают.

– И я колбасу хочу! Где колбаса? – Заголосил толстяк Егорка Абаков и, спрыгнув с кровати, подбежал к нам. – Нет здесь никакой колбасы, врете вы все!

– И ничего не врем, – я даже почти обиделась, – это няня Инна и Раиса Тихоновна за колбасой в магазин пошли, вон они.

– Ага, – добавил Тарасик, – они каждый сонный час туда ходят.

И вправду, спины наших няни и воспитательницы уже проскользнули мимо окна и быстро «плыли» вверх по дорожке ведущей прямо к дверям продуктового магазина.

– Урррааааа!! – Заголосил тогда Егорка и подбросил вверх Леночкину подушку. – Айда по кроватям прыгать!

– Айда! – Закричали все и побежали к своим кроватям.

Мы прыгали и прыгали, дрались подушками, залазили в пододеяльники, расставляли руки звездочкой и с криком «УУуууууууууууууу» играли в приведений, потом опять прыгали, только уже не по своей кровати каждый, а по кругу, перескакивая с кровати на кровать и улюлюкая на манер индейцев. Нам было очень весело! Но не долго. Потому что очень скоро в спальню зашла толстая тетя Галя – уборщица, и заверещала дурным голосом:

– Это что еще такое?! А ну быстро легли по своим кроватям! Я вот щас все расскажу Раисе Тихоновне, она вас быстро попы понамылит и по углам расставит!

Ждать когда придет Раиса Тихоновна с большим куском мыла мы не хотели, а потому быстро поплюхались в свои кровати и с головами накрылись скомканными одеялами. К тому времени как в спальню вернулась няня Инна все уже спали, ну, кроме меня конечно, я лежала заплющив глаза и думала: ну ладно мыло, но где Раиса Тихоновна найдет столько углов, чтобы на всех хватило? Или она будет нас ставить в угол по очереди? В такой очереди мы два дня стоять будем, если не три. Нет, определенно тетя Галя пошутила. И опять-таки капуста… неужели детей действительно рожают родители, а не находят в капусте… нужно будет у мамы спросить.

Вечером, когда мама уже забрала меня из детского сада, предварительно выслушав от Раисы Тихоновны все, что она думает о моем поведении, я спросила:

– Мама, а это правда, что детей не в капусте находят, а родители рожают?

– Правда.

– Значит каждого кто-то рожает, да?

– Конечно, иначе, откуда бы взялись люди.

– Мама, а ты всех родила?

– Ну, тебя родила, брата твоего тоже.

– Но брат же меня старше!

– Старше конечно, потому что он раньше родился.

– Но если он старше, значит, тоже кого-то должен родить.

– Это как это?

– А вот так, слушай, я все поняла, в нашей семье каждый кого-то родил, иначе откуда бы взялась семья, правильно? Так вот папа родил тебя, ты родила Славку, Славка родил меня… а я родила папу!

– Вот так-так… а почему это ты папу родила, он же старше тебя.

– Правильно старше, но должен же его кто-то родить!

– И то правда. Прямо круговорот Клубникиных в природе получается.

– Ага! Пошли быстрее домой.

– Зачем быстрее, мы разве куда-то спешим?

– Конечно! Нужно же папу обрадовать! Представляешь как он обрадуется что я его родитель!

Мы тогда жили в очень маленькой квартирке, без ванны и даже без кухни, там была только одна комнатка, туалет с раковиной и висящим над ней большим зеркалом, и коридорчик, в котором стояла плита и холодильник рядом с вешалкой для одежды. Долго жить в этой маленькой квартирке мы не собирались, просто ждали очередного переезда, а потому, почти все наши вещи были сложены в тюки и чемоданы и аккуратно свалены вдоль стены, так что они не мешали ходить по комнате, и на них можно было легко и весело играть в скалолаза, или горного козла. Смешно да? А ничего, между прочим смешного. Вы когда-нибудь видели, что может вытворять на скалах горный козел? Не каждый скалолаз на такое способен, а горный козел запросто, да еще и без страховки. Так что играть в горного козла вовсе даже и не зазорно, даже почетно. И мы играли. Мы – это мы, семья Клубникиных почти в полном составе. Почему почти? Потому что папа Егор почти всегда был на службе, а его служба и опасна и трудна, и в итоге папа дома не видна, точнее не виден, но это уже не в рифму получится. Мой папа подводник, он всегда стоит на страже Родины и защищает родные берега от разных врагов. Иногда защищает на суше, тогда он дома все-таки бывает, хотябы даже ночью, а иногда уходит под воду, это уже на долго, ведь из-под воды домой особо не набегаешься. Да что там, из-под воды вообще не убежишь. И папа не убегал. Иногда неделю не убегал, иногда месяц, иногда три месяца… а мы его ждали дома, и играли в горных козлов. Мы – это я, моя мама Маша и брат Славка.

В тот день мы играли в индейцев племени Сиу, говорят, что это было очень воинственное племя. Индейцы все воинственные, но эти особенно. Они всегда куда-нибудь выходили, то на охоту, то на рыбалку, то на тропу войны, за грибами и ягодами тоже. И когда они куда-нибудь выходили, обычно рано утром, или даже ночью, они обязательно умывались, чистили зубы, расчесывали свои длинные черные волосы, потом вплетали в них орлиные перья и наносили на лицо боевую раскраску. И так каждый раз. Ну а как иначе? Вдруг они в лесу врага повстречают, а у них боевой раскраски нет? Тогда же их враги не испугаются совсем! А если их враги совсем-совсем не боятся, то это уже не индейцы племени Сиу получаются, а какие-то перезагорелые кисейные барышни в перьях и полотенцах на трусах.