Михаил Лезинский - Мы с тобой Макаренки

Действительно, раньше с Мартьяновым такого не случалось. А в последнее время он сам стал замечать, что становится раздражительным. Отчего бы это? Может быть, от палящего солнца? Но летом в Крыму всегда много солнца. Конечно, виноваты только «они». Ведь что получается? «Они» связали Мартьянова по рукам и по ногам.

Раньше, в прошлых командировках, было так: Игорь со своим другом Гришей Волковым после работы «нагладятся», приоденутся в лучшие костюмы и марш в город – дело молодое. Тоже, между прочим, на танцы, километров за пятнадцать. Иногда и выпьют в городе по рюмочке, по другой, – что ж тут такого? А сейчас – попробуй выпей с другом! Лукьяненко живо поднимет шум насчет панибратства. Да и девица эта! Только смуту сеет между друзьями. «Митрич на меня даже подозрительно смотреть стал. Уж не ревнует ли? Надо при случае поговорить с Гришкой. Непонятно, что он в ней хорошего нашел?!»

Бродят сумрачные мысли в голове Мартьянова, и оттого-то бывает у него порою муторно и тошно на душе. И оттого, видимо, стал Игорь не в меру вспыльчив и раздражителен. «Воспитывать их надо! А как?»

– Что ты предлагаешь? Конкретно, – заставил себя успокоиться Мартьянов.

– Мне кажется, что не надо бы Лукьяненко все время заставлять ямы копать…

– Так он же больше ничего не умеет делать!

– А мы бы могли научить. Снегирева, например, можно привлечь к этому делу.

– Снегирев сам на яме.

– Не обязательно сегодня. Завтра…

– Завтра анкер надо ставить.

– Так послезавтра, после послезавтра, – взорвался Синельников, – неважно когда, надо только понять, что это крайне необходимо.

– Вот и ты не выдерживаешь, голос повышаешь, – обрадовался Мартьянов, – а мне каково?

Синельников махнул рукой, дескать, что попусту говорить, и включил перфоратор.

Игорь постоял еще с минуту возле него и, тоже махнув рукой, двинулся дальше вдольпредполагаемой воздушной линии, держа курс на расписную широкополую шляпу.

Лукьяненко можно было узнать издалека. На нем была широкополая шляпа с сине-красно-зелеными полосами и красная рубаха. Ох уж эта красная рубаха! Никак он с ней не расстается. На работу – в ней. На гулянку – в ней. Кажется, и на сессии горисполкома он тоже был в ней ?..

Жоре сегодня повезло, попался мягкий грунт, и он за два часа успел вырыть пол-ямы.

– Как дела? – спросил подходя Мартьянов.

– Дела идут отлично. А у вас? – вежливо поинтересовался Жора.

– Тоже слава богу, – засмеялся Мартьянов и вытер пот со лба, – жара, печет, как в Африке. Сейчас бы в тень, – мечтательно произнес Игорь, – правда?

– Да, не плохо бы, но где ее возьмешь? Мы – рабочий класс, народ сознательный и дождемся терпеливо того дня, когда, как сказал мой друг поэт

…настанет день,

И он не за горами,

Когда листвы волшебной сень,

Раскинется над нами …

Кто?

– Что кто? – не понял Игорь.

– Кто, говорю, написал эти стихи?

– А я откуда знаю? Что я, со всеми твоими друзьями знаком?

– Так это ж Бернс. В переводе Маршака. Знаете, есть такая зеленая книжка в нашей библиотеке? – Лукьяненко обрадовался: «Ага! -значит, есть такие стихи, о которых всезнающий Мартьянов не имеет представления. Теперь с ним можно вести литературные споры на равных».

– А ну вы мне что-нибудь прочтите, -. попросил он Мартьянова, – из известных.

– Сегодня некогда. Я по делу пришел.

– По какому? Скажите, если не военная тайна.

– Да вот к тебе решил присмотреться. Требуется человек…

– На должность министра канализационных труб, раковин и…

– Я серьезно, – перебил его Игорь, – изоляторы накручивать надо, а людей не хватает, вот я и хотел тебе предложить. Сможешь? Или

ты так себе, больше на язык нажимаешь?

– Могу и изоляторы, – усмехнулся Лукьяненко, – только я больше для черной работы приспособлен. Мне бы парочку ямок вырыть.

Не знаете случайно, где бы можно лопатой червончик подработать? Разумеется, в свободное от работы время?

Мартьянов пропустил шпильку мимо ушей.

– Так говоришь – сможешь. Ну пошли.

– Куда? – удивился Лукьянеыко.

– Вон туда, – указал Игорь на валявшийся в степи столб с крючьями. – На него осталось только накрутить изоляторы, и можно устанавливать опору. Попробуешь навернуть?

– Что за разговор?!

Мартьянов и Лукьяненко подошли к опоре.

– Действуй, – сказал Мартьянов.

Простейшее дело – навернуть изолятор на штырь. Намотал каболки на железный стержень и знай себе накручивай изолятор по ходу часовой стрелки. Лукьяненко однажды видел, как это делает Синельников, – ничего сложного. «А у меня, что ли, руки не такие?»

Намотал. Накрутил. Как будто получилось. Потянул Мартьянов за изолятор, а он возьми и слети.

– Так, милый мой, не пойдет. Изолятор на крюке должен держаться намертво. Сюда смотри. Каболку на крюк наматывают как можно

плотнее. – Мартьянов обмотал стержень и накрутил изолятор. – Вот так. А ну еще раз попробуй,

Лукьяненко попробовал еще раз, но непослушный изолятор не хотел держаться на крюке. Вроде бы Жора делает все как надо, а он, надо ж тебе, слетает.

– Понял, почему? – спросил Игорь, внимательно следивший за Жориными руками.

– Нет.

– А потому, что ты спешишь, каболку накладываешь неравномерно, и у тебя вместо ровного слоя получается гуля. Видишь гулю?

– Вот этот набалдашник?

– Он самый. Ну-ка, перемотай еще раз.

Жора перемотал и вновь навернул изолятор. Мартьянов попытался снять его – изолятор не поддавался.

– Молодец, – похвалил Игорь.

– Рады стараться, вашество!

– С понедельника будешь на изоляторах, а сейчас весь день тренируйся.

– Серьезно? – обрадовался Лукьяненко.- А как же с ямой быть? – тут же спросил он огорченно. Копать яму у него явно не было желания, но и оставлять ее наполовину выкопанной тоже нельзя.

– С ямой? – переспросил Мартьянов. – Ах, с ямой! Не волнуйся. Яму твою Синельников докопает, – и пояснил: – В порядке обмена опытом. Я ему сам и передам, а ты не волнуйся, крути себе изоляторы, и точка.

Довольный принятым решением, Мартьянов двинулся дальше вдоль линии…

– Снегирев! Коля! Вылезь на минутку из ямы – разговор есть.

Коля вылез.

– Слушаю, Игорь Николаевич.

– Ты знаешь, для чего нужен изолятор и какую он играет роль?

– Конечно, знаю.

– Какую?-продолжал допрашивать Игорь.

– Да что вы, Игорь Николаевич, разыгрываете меня или экзамены устраиваете?! – обиделся Снегирев.

– Не обижайся. Раз спрашиваю, – значит, для дела нужно. Так отвечай: для чего служит изолятор?

Снегирев пожал плечами: нужно так нужно – и ответил, словно по учебнику:

– Изоляторы являются весьма ответственными элементами воздушной линии, так как они несут электрическую и механическую нагрузку в изменяющихся атмосферных условиях.