Игорь Фарбажевич - Кровавый Джек-Косые Паруса

Однажды ранней весной он заболел. Маленький Артур лежал в мрачном подвале и в полузабытьи смотрел на белесые от сырости стены. Они казались ему могильными плитами, из-под которых уже не выбраться никогда. Замерзающего, умирающего от голода - его тогда нашли молодые ученики Лесной Школы. Он никогда не видел такого внимания, тепла, заботы. Даже находясь в полубреду, Артур чувствовал, что его окружает атмосфера всеобщей любви и сострадания.

Выздоравливал он долго. А когда встал на ноги и смог выходить из дома, здоровый морской воздух довершил начатое: скоро мальчишка вовсю носился по берегу залива Мори-Ферт, где находилась Лесная Школа пастора Брука.

На полуострове одном, где лето холодно, как осень, стоял просторный прочный дом на Берегу Янтарных Сосен. Был этот светлый Дом счастливым! В нем из подвалов городских мальчишек слабых и больных, затравленных и молчаливых старик-священник приютил. Врачуя души добрым словом, он для детей спасенных был вторым отцом, на все готовым.

Преподобный пастор был немолодым, хотя довольно ещё крепким человеком. Потеряв семью в годы войны с французами, он купил дом в сосновом бору на шотландском побережье Северного моря и основал первую в Англии школу для мальчиков-сирот.

Их научил читать, писать, все освещая добротою. Ребята стали различать: что в мире - доброе, что - злое.

Среди забот, среди утех он стал Учителем для всех.

Пастор не только подарил им тепло очага и своего сердца - он учил их почти всем профессиям на свете. На "Берег Янтарных Сосен" (так звалась Лесная школа) прибыли лучшие учителя того времени. Заскрипели железные перья вместе со скрипом коростеля, зашелестели страницы учебников вместе с крыльями стрекоз, вспыхнул огонь кузнечной печи рядом с кострами светлячков, завертелся вместе с солнцем гончарный круг, а к аромату шишек соснового бора прибавились запахи свежих стружек и выпеченного хлеба.

Он их учил пахать, и сеять, ковать, строгать и врачевать, любить людей, ни в чем не лгать, и в Бога бесконечно верить.

И души маленьких бродяг оттаивать тихонько стали. Следы недавних передряг дожди весенние смывали.

Янтарный берег оглашался смехом.

И звучал ГИМН БРАТСТВА до самого горизонта.

Мы злой судьбе наперекор,

во имя дружбы и Любви,

зажгли негаснущий костер,

чтоб обогреть сердца свои.

Холодный дождь, колючий снег...

Сиротский век нас ждал в пути...

Благословенен будь, Ночлег,

что нам помог себя найти!

Мой старый друг, мой новый брат!

с тобою вместе мы навек

сильнее станем во сто крат,

чем дождь и шторм, метель и снег.

И будет солнце на дворе,

когда исчезнет в мире Зло.

И детям нашим на заре

да будет на Земле тепло!

Закончив войну с Наполеоном, Англия начала новые войны. В 1812 году вспыхнула двухлетняя англо-американская, а в 1814 - прогремела на весь мир Ост-Индийская военная компания. Сирот становилось больше, и на место окончивших Школу ребят прибывали все новые, которых теперь привозили уже капитаны различных судов.

Шли годы. Мальчики превращались в юношей и становились мужчинами сильными, умными, надежными. Они разъезжались по всей стране, женились, воевали, строили, сеяли и лечили людей: диплом "Берега Янтарных Сосен" был отличным рекомендательным документом на любую работу.

Так средь трудов и разных дел они росли, а Брук - старел.

Длинные волосы, заплетенные на спине в косичку, побелели. Силы покидали его, дряхлело тело.

Но не было в душе тревоги. Он знал: мальчишки не одни, и не заблудятся они на Богом избранной дороге.

Пришла пора, когда пастор навеки закрыл глаза. Ученики омыли его, одели в смертные одежды, сбили крепкий гроб и, прочтя отходную молитву, опустили в землю на самом берегу Северного моря, под столетней сосной.

Оплакав старика святого беззвучно, скупо, по-мужски, продолжили ученики дарить тепло родного крова другим бездомным малышам...

Учителя провожали не только ученики - на панихиду собрались все жители близлежащих городов и деревень, чтобы почтить память человека, который воспитал по-настоящему свободных людей.

Решили ежегодно, 6 июля, съезжаться сюда, и ничто не могло остановить их - только солдатская служба, или болезнь, или смерть.

Но где бы ни были они, и кем бы на земле не стали - средь сосен прожитые дни в делах своих не забывали.

И непременно каждый год спешили в отчий "Дом сирот".

Артур Гулль, отец Тома, покинул "Берег Янтарных Сосен" 18-летним юношей, чтобы с отличием закончить морскую школу. Уже спустя два года его взяли на большой парусный фрегат. Он совершенствовал свой морской опыт с большим усердием и, проплавав пять лет помощником капитана, купил небольшое торговое судно. Однажды летом на морской ярПлатоне в Кингс-Линне произошла их встреча с юной графиней Чейстон. В тот же год они обвенчались. А свой барк он назвал "Санта Мэй" - в её честь.

Спустя одиннадцать лет, как и в прежние годы, капитан Артур отправился в Шотландию на праздник лесной школы. По пути на Берег Янтарных Сосен он должен был остановиться в трех городах, чтобы продать товары и забить трюм подарками для детей.

Отправившись из графства Норфолк в середине июня и удачно совершив торговые сделки в Грейт-Гримсби, в Сандерленде и Блайте, "Санта Мэй" уже в первых числах июля подходила к берегам Шотландии. Но с тех пор ни о капитане Артуре Гулле, ни о его шхуне не было никаких известий...

Глава шестая.

ВОЛЧИЙ ЛЕКАРЬ

- Едет! Едет! - возбужденно закричал Том, спрыгивая с подоконника.

Была уже половина одиннадцатого, когда наконец-то прибыл доктор Бромс - высокий, толстый, лысый джентельмен, лет тридцати пяти, со шкиперской бородой, в очках, известный в Кингс-Линне своей ворчливостью и чрезмерной дотошностью. Он был отличным практиком, поэтому к больным его звали в любое время дня и ночи. Неуклюже спрыгнув с подножки кареты и тяжело отдуваясь, местный эскулап поднялся на второй этаж дома, размахивая большим потертым саквояжем. Графиня бросилась ему навстречу:

- Доброй ночи, док! Простите, что потревожила.

- Ничего страшного, миссис Гулль! - церемонно поклонился Бромс. Такова уж моя участь. Я ведь давал клятву Гиппократа! - И с тревогой спросил: - Что-нибудь с Томми?..

- Я здоров! - воскликнул мальчик, выбегая из игровой. - Там - волк, сэр. Спасите его!

Бромс, который сначала не понял, о чем толкует Том, нацепил на мясистый нос очки и вошел в комнату. Там он несколько раз обошел клетку, с изумлением разглядывая странное существо, затем пригладил рукой бороду и неуверенно пробормотал:

- Простите, миссис Гулль... Но я... не волчий лекарь!.. - В его голосе даже послышалась обида.

- Знаю, док, - чуть смутилась графиня. - Но ведь и он - не совсем зверь... Прошу вас!.. Кроме того, - улыбнулась она, - во всем Норфолке не сыщешь врача с вашим опытом!