Галина Головина - Белая таежка

- У стада оленей меньше троп позади, чем у старого Ивана! - горделиво произнес старик и вдруг пригорюнился, сник, стал поспешно развязывать кисет, стянутый сыромятным шнурочком. - Однако скоро последнюю тропку топтать начну, паря...

- Борони бог! - жарко вырвалось у Галки, да так душевно и искренне, что растроганный старик засмеялся.

- Борони бог! - в один голос сказали и мы с Коляном.

Я гляжу на руки его и думаю: нелегкая жизнь была у этого славного человека. Все лицо в застарелых шрамах, на правой руке выше пальцев с застуженными припухшими суставами - глубокие борозды. С медведем или с рысью поздоровался, а может, и росомаха покорябала, когтищи у нее тоже будь-будь! Ступня-то шириной в ладонь. Две росомахи сохатого валят запросто.

Поговорили мы, дядя Иван прилег отдохнуть в переночуйке, Кольча сел писать свой путевой дневник. Галка пошла собак кормить, а я спустился к речке. Кстати, о собаках наших. Чак гордо себя ведет, с достоинством, никогда не унизится попрошайничеством. Нужен я вам? Так будьте добры кормите, не забывайте! А я на доброту вашу верной службой отвечу. Дружок полная противоположность. Вот сейчас мы заговорились, забыли еды им дать после нашего обеда, уже прибежал подлизываться к Галке.

Долго я просидел на берегу с удочкой возле наших лодок. Клева не было. Думал о Ванюшке. Где он сейчас? Как ведут себя золотничники?..

Боязно, как бы на глаза им не попался Ванюшка.

- Эй ты, лодырь! - окликнула меня Галка. - Иди пособи!

Я стараюсь не замечать ее, а она, наоборот, лезет ко мне по всяким пустякам. Зачем я ей понадобился?

Поглядел я на нее и отвернулся. Она там, на взгорке, у ведра.

- Ну чего ты? Имей совесть, дяде Ивану надо помочь.

Я поднялся к избушке. Борони Бог в дорогу собирается. На лесном прогале за переночуйкой среди пронизанных солнцем елей, сосен и пихт он показался мне еще больше похожим на индейца.

- Где же ты прохлаждаешься, бледнолицый брат мой? - весело затараторил Колян, увидев меня. Очевидно, тоже думал о том же, что и я. Помогай. Будем орончиков седлать и навьючивать.

Старик вез товары для своего сельпо из райцентра, в караване у него было два быка и восемь оленух. Мы каждого оленя по очереди привязывали к дереву, клали ему на спину козью шкурку, закрывали ее лоскутом брезента, а уж потом Борони Бог сам начинал крепить вьючные сумы-потакуи на маленьком седелке, сделанном из двух дощечек. Кольча быстро освоился с этим не столь уж хитрым делом, осмелел и вьюном вертелся между оленей, убедившись, что это совершенно безобидные животные.

- Модэ-модэ! - то и дело покрикивал он на них, как заправский орочон. - Тхой, тхой!

Караван готов в путь. Старик подошел к Кольче и еще, очевидно, раз предостерег его:

- Шибко худой нюрут. Хуже самого поганого калтуса! Бегать туда борони бог!

Эвенк вытащил свою коротенькую трубочку из-за голенища олоча, закурил на дорожку. Пришла пора нам расставаться, и у меня тоскливо стало на душе. Мировецкий старикан этот Борони Бог!

- Кэ, кутучит! По-нашему, "счастливо оставаться"! - пожал он всем нам руки на прощанье.

Пожелав старику счастливой тропы, мы крикнули хором, когда он сел на ездового оленя и аргиш* его тронулся:

- Кэ, кутучит!

Он оглянулся, помахал рукой.

- Гора к горе - ходи нету, человек к человеку - всегда ходи!

_______________

* А р г и ш - караван оленей.

СТРАНИЧКА ИЗ КОЛЬЧИНОГО ДНЕВНИКА

...Милейший Борони Бог рассказал нам очень мудрую эвенкийскую сказку, в которой заложен глубочайший смысл. Записываю ее, стараясь сохранить присущий старику речевой колорит и все особенности его языка. "Шибко давно это было, совсем давно. Земля только родилась, тайга только поднялась... Пришла пора сокровища кидать, сеять. Все сеять - рыбку, зверя, птицу сеять, горючий камень сеять, золото, железо... Добрый дух Хэвэки полный куль добра всякого нагреб, семян нагреб, а мохнашки надеть позабыл. Зима была, стужа лютовала, полетел Хэвэки сеять-рассевать свое добро. Маленько поработал - руки озябли, пальцы не гнутся, ознобил пальцы совсем, белые стали. Хэвэки испугался: без рук останусь. Хотел пальцы потереть, а про куль-то свой и позабыл. Сокровища градом в тайгу посыпались..."

Красивая и умная сказка. "Сибирь еще многие десятилетия будет преподносить неожиданные и ценные подарки, удивлять даже самых удачливых искателей полезных ископаемых, восхищать и радовать наш народ..." Это уже мой дядя Костя, старый таежный волк.

20

- Сдается мне, парни, что мы напали на след убитого охотника! торжественно и важно объявил нам Колокольчик, как только аргиш Борони Бога скрылся в тайге.

Я грустно усмехнулся: по уверениям его, делали мы это уже сто раз!

Он расстелил карту на вымытом Галкой столе, когда мы вошли в переночуйку, и ткнул пальцем в коротенькую жилку речушки, впадающей в Гнилой нюрут.

- Как она называется? - вкрадчиво спросил Кольча у меня, а ответа не ждал, сам же и ответил: - Не Безымянка! Она - Веселая Вода!

- Ну и что?

- Ох и примитив же ты, Миха!

- Попридержи язык! - цыкнул я на него, сжимая кулаки, но Кольча так был увлечен своим открытием, что не заметил даже этого.

- Ве-се-лая Во-да! - раскинув руки в стороны, закружился будто в танце Колокольчик. - Ве-се-лая! Понимаете? А девушки-красавицы на загадочной картинке какие?

- Нарядные! - сказала Галка.

- Ве-се-лые, Галя! - пропел Кольча. - За руки взялись. А на карту взгляните. Что мы видим на карте? Два ручья слились, и образовалась речушка Веселая Вода. У нас есть все основания считать...

Не дослушав его, я демонстративно вышел из переночуйки. Пока не легли потемки, надо наковырять со ствола кедра смолки-живицы и приложить к ране на коленке. Милое дело! Через день-два от твоей болячки следа не останется. Сколько я себя помню, мы всегда в кедровник лечиться бегали. Ногу натер, ушибся, порезался, нарыв у тебя какой-нибудь образовался, "цыпушками" обзавелся - у рыбаков это профессиональная болезнь - живица первое и самое лучшее лекарство.

Да разве только одна живица - все лечит у этого замечательного дерева. Еще в незапамятные времена таежники заметили, что кедровое молоко - настой из орехов - чахотку выгоняет, а распаренная хвоя снимает ломоту в застуженных суставах. Ореховым отваром у нас издавна останавливают кровь, поранившись на охоте.

Доброе дерево! Дождь тебя в тайге застал - к кедру беги. Своей пышной кроной он укроет не хуже палатки. Заночевать в тайге надумал, увлекшись рыбалкой, ложись у ствола кедра. Ни один клещ к тебе не подберется, да и комарики не так будут донимать. Они, оказывается, боятся эфирных ароматов, которые идут от кедра.

Я развалился на траве под кедром, усыпанной мягкой желтой хвоей. Надоел уж Колокольчик со своим трепом.

Перед глазами у меня болтаются большие ромашки с желтыми пуговками посередке, я гляжу на них снизу вверх, и они кажутся мне громадными подсолнухами с необычными белыми лепестками, растущими где-то на другой планете или в неведомых странах. Под ними разгуливает голенастый паук, отливающий сталью, как бронированное чудовище... Чего только не придет в голову, когда вот так лежишь в траве и смотришь снизу вверх на нее.