Валерий Медведев - Флейта для чемпиона

_Стеллка._ Не уйду!

_Вениамин._ Нет таких препятствий, которые могли бы встать между Ларионовым и спортом и которые он бы не перепрыгнул!

_Леонид._ Господи, твоя воля! Перепрыгнул и две планки и девушку!

_Вениамин._ А почему бы вам не заняться прыжками в высоту?

_Стеллка._ А зачем?

_Вениамин._ А затем, что вы, по-моему, без всякой тренировки могли бы взять метра четыре в высоту.

_Стеллка._ Вы думаете, что я такая талантливая?

_Вениамин._ Нет, я думаю, что вы такая легко… мысленная!

_Гусь._ Уйди с дороги!

_Татьяна._ Гусь, ну что ты всё время носишься как угорелый? Шёл бы к нам на наши олимпийские игры и бегал бы с толком!

_Гусь._ К вам? Да у вас на каждом шагу свистят, как у милиционеров, кругом судьи, судейские коллегии, только что народных заседателей нет… Слышать противно! И вообще… вы же все ненормальные!

_Татьяна._ Мы ненормальные? Какие же мы ненормальные?

_Гусь._ Чокнутые, факт. Вы все с комплексом!..

_Татьяна._ С каким мы ещё комплексом?

_Гусь._ С комплексом… с этим… как его?.. ГТО, что ли?..

_Татьяна._ Вот я тебе сейчас за этот комплекс как дам сумкой по комплекции!

_Вадим._ А по-моему, спортом усиленно заниматься вообще вредно, потому что перенапряжённые мышцы обворовывают все органы, в том числе и мозг! Поэтому-то спортсмены ни бум-бум в науках.

_Тарас._ А усиленная умственная деятельность тоже, значит, вредна?

_Вадим._ Конечно, усиленная работа мозга обворовывает всю мышечную систему. Поэтому все учёные не секут в спорте… И вообще доходяги… Вот долгожители… Они ведь не перенапрягали ни свой мозг, ни мускулатуру… А только ели шашлыки и пили сухое вино.

_Тарас._ А чего ж ты спортом занимаешься?

_Вадим._ А деньги? А машина? А квартира в раннем возрасте? А заграничные поездки?..

_Вадим._ Не верю я этому Гусю, ни с распиской, ни без расписки — не верю! Всё равно он сорвёт наши игры.

_Надежда._ И что же, по-твоему, надо сделать, чтобы Гусь не сорвал их?

_Вадим._ Обвинить его в чём-нибудь и дать ему пятнадцать суток.

_Надежда._ Такие предложения, по-моему, называются провокацией…

_Елена._ К 19 июня тебе было приказано написать стихи.

_Леонид._ Кем приказано?

_Елена._ Общественностью.

_Леонид._ Но я лично не пишу стихи.

_Елена._ Значит, ты личное ставишь выше общественного.

_Леонид._ Но у меня нет таланта.

_Елена._ Что значит нет таланта? Судейская коллегия приказала тебе с этой минуты стать талантливым поэтом!

_Леонид._ Ну, знаете…

_Надежда._ Да подбери ты что-нибудь подходящее из спортивных журналов, и дело с концом.

И был ещё один разговор с глазу на глаз в тишине ночи между Надеждой Фокиной и Еленой Гуляевой. Разговор происходил на лунном стадионе в беседке перед площадкой с киноэкраном, установленном часа три тому назад. Гуляева с Фокиной считали, что вечер тоже может стать подспорьем в тренировках. А что?.. Устанавливается кинопроектор и смотри хроникальный или документальный фильм из жизни… Гуляева и Фокина имели в виду, конечно, жизнь Ларионова. И кадры здесь можно прокрутить раз за разом, хоть вперёд, хоть обратно, можно и уменьшить скорость кинопроектора — замедление движения помогает лучше разобраться в спортивной технике прыжка… Ларионова, конечно.

— А можно сделать из киноленты кольцовку, — сказала Елена, — и смотреть на Ларионова, смотреть, смотреть… — Гуляева, не отводя взгляда, продолжала смотреть на белеющий в темноте экран такими глазами, как будто там и вправду прокручиваются бесконечные кольцовки Ларионова.

— Елена, — прошептала поражённая Надежда, — неужели ты в него?..

— Ах, Надежда, Надежда, — сказала Елена, — существуют безумные идеи, но ведь существуют и безумные любови!..

— Ленка, ты влюбилась в Ларионова? — переспросила шёпотом Надежда. — Безумно влюблена?

Но ответ она получила на вопрос, который она не задавала.

— Имя у меня — Елена, подразумевается, что я прекрасная и за меня на дворе среди наших ребят должна быть война. А на самом деле на меня никто не обращает внимания, даже Ларионов…

— Даже Ларионов?! — удивилась Надежда. — Да Ларионов вообще ни на кого не обращает внимания, даже если бы ты была той Еленой Прекрасной, из-за которой началась Троянская война.

Но Елена на исторические доводы Фокиной не обратила никакого внимания. Она достала из спортивной сумки маленькую сумочку и уже из маленькой сумочки достала маленькое зеркальце и в полутьме стала рассматривать отражение своего лица.

— Черты правильные, — сказала она, — а всё остальное… неправильно… — Затем она тихо прошептала: — "Ты мне, зеркальце, скажи и всю правду доложи: я ль на свете всех милее? Всех румяней и белее?" И ей зеркальце в ответ: "Ты прекрасна, спору нет, но на свете есть милее, всех румяней и белее…" Вот так, — сказала с грустью Елена. — Смелая критика, как видно, родилась ещё в сказке Пушкина, а самокритика где родилась? — спросила Елена Надю, грустно улыбаясь.

Надежда подумала, пожала плечами, а Елена пояснила:

— Самокритика родилась в опере Гуно "Фауст". Там Маргарита, глядя на себя в зеркало, поёт: "Ах, как смешно смотреть мне на себя!.."

Надежда не знала, как в таких случаях утешать и что говорить, в кино и в книгах взрослые говорят что-то о красивых глазах и голосе. Самой Фокиной все зеркальца без исключения говорили, что она милая девочка, без всяких там "на свете есть милее… " Была она вне зеркальных сравнений и зеркальной критики. И ещё она ни к кому не испытывала такого чувства, которым поделилась с ней Елена.

— Если Ларионов зазнается, — сказала Надя утешительно тихим голосом, — то он должен будет начать нарушать режим, то он должен будет начать ходить по вечерам в молодёжное кафе, скажем, а если он должен будет посещать молодёжное кафе… то… с тобой…

— А почему именно со мной? — удивилась Гуляева единственному Надиному варианту.

— "Почему, почему"? Ну, хотя бы потому, что ты и… ты и прекрасная собеседница и… вообще.

— Елена Прекрасная, в скобках Собеседница, — пошутила Гуляева. — Это звучит.

Она помолчала, ей показалось, что в этих словах есть что-то обнадёживающее, и она сказала:

— А если он и впрямь зазнается!.. Если он и вправду окажется не таким, каким его все представляют… то я подойду и скажу: "Ах, ты мне нужен и не такой…" А он скажет:

"Правда?! А я думал, что я "не такой" никому не нужен".

Так вот… Если бы мы в самом начале истории, которая называется "Флейта для чемпиона", захотели подняться и взглянуть на место действия с высоты птичьего полёта, то для этого нам пришлось бы воспользоваться теми услугами, что рекламирует фанерный щит, висящий на Ленинградском проспекте возле входа на вертолётную станцию: