Юрий Яковлев - Учитель

Я ничего не сказал девочке, которой хотел понравиться, но она все поняла по моему победоносному взгляду и еще по тому, как у меня от волнения дрожали коленки.

На другой день меня вызвала завуч, которую мы звали Катаклизма.

- Что это за новости? - воскликнула она, едва я переступил порог кабинета. - Кто научил тебя драться?

- Учитель! - с готовностью ответил я.

- Учитель? - От неожиданности завуч даже поднялась со стула. - Ты понимаешь, что говоришь?

- Понимаю, - сказал я и в ту же секунду понял, что не должен был этого говорить.

- То есть не Учитель... а я... сам. Я решил... - Я бормотал что-то несвязное, но было уже поздно.

- А врать тебя тоже научил Учитель? - Катаклизма атаковала меня. Своими жесткими вопросами она загнала меня в угол.

- Да!.. То есть нет...

Я окончательно запутался. И чтобы спасти положение, шагнул вперед и чуть ли не закричал:

- Я сам побил его, потому что он первый побил меня. И я побил его потому, что женщины не любят битых.

- Что-о-о? - Лицо у Катаклизмы вытянулось и пошло пятнами. - Какие женщины?!

Глаза у Катаклизмы стали выпуклыми, и она прошла мимо меня таким решительным солдатским шагом, что паркет заскрипел, как морозный снег.

Прости меня, Учитель! Я предал тебя, но не потому, что сердце у меня черное, просто ты не успел научить меня взвешивать каждое слово. А может быть, умышленно не сделал этого, чтобы сохранить во мне непосредственность - самое прекрасное, что есть в человеке.

Но Катаклизме не удалось остановить вечный двигатель - сердце моего Учителя. Поезд мчится вперед. И когда бы я ни открыл вагонное окно и, жмурясь от встречного ветра, ни оглянулся назад, - я вижу пустую платформу и маленькую, одинокую фигурку человека, который вложил в меня частицу своего сердца. Он жив! Он задумчиво смотрит мне вслед, словно хочет убедиться, что я мчусь в верном направлении, и, может быть, он до сих пор видит во мне мальчика?.. Гремят колеса, ветер гудит в ушах. И я вижу, как по платформе бегут дети - наступая на пятки друг другу, они спешат к Учителю.

Мокрый желтый листок березы припечатал свою ладошку к стеклу.

Первое сентября.

__________

Есть на свете дома, в которые приходят без приглашения.

Приходят, как говорится,

на огонек, - когда грустно и одиноко.

Творчество писателя - такой дом. Мой дом

мои книги, а мои герои - люди,

ради которых читатель переступает порог моего дома.

Я буду очень рад, если ты, мой читатель,

на этот раз застал в моем доме своих старых добрых знакомых

- рыцаря Васю, мальчика с кошками, некрасивую Ленку,

которая играет в красавицу и мужественного друга собак Косту.

Ты даже встретишь в моем доме

друга своего раннего детства медвежонка Умку.

Может быть, не все обитатели моего дома

оказались твоими знакомыми, возможно, что с некоторыми из них

ты познакомился впервые.

Надеюсь, они станут твоими друзьями.

В книге, названной "Избранное", принято помещать произведения,

уже известные читателю. Но в этой книге

я поместил совсем новое произведение

"Страсти по четырем девочкам. Мистерия".

Это своеобразное произведение.

Оно написано и в прозе, и в стихах.

Буду рад, если юные героини, мужественные девочки

Таня Савичева, Анна Франк, Сасаки Садако и Саманта Смит

станут твоими друзьями.

Мои книги не только мой дом, но и моя душа.

Все, что я пережил, перестрадал сам,

все это оставило след в моем творчестве.

И пусть тебя не удивит,

что и эта книга в какой-то степени

обо мне самом.

Я незримо присутствую в каждом рассказе,

в мыслях и чувствах моих героев

мои мысли и чувства. Они сокровенные,

но я открыл их тебе.

Может быть, они помогут тебе в жизни.

И на прощанье мне хочется сказать тебе:

вспоминай мой дом,

моих друзей,

а когда тебе станет грустно,

постучи в мою дверь.