Михаил Каришнев-Лубоцкий - Тайна Муромской чащи (Волшебные каникулы - 1)

- Проявим пленку вместе, - сказал Окуляров, садясь на стул весь обессиленный. - И обязательно сделай запись в своем "Журнале наблюдений". Немедленно!

- ОХотно сделаю, - ответил Георгий Александрвоич и, достав из кармана авторучку, выполнил просьбу друга.

Вот эта запись:

"Наблюдали передвижение по воздуху необычного летательного аппарата, напоминающего по форме дирижабль. На верхней палубе (крыше?) летательного аппарата просматривалась фигура, похожая на человеческую. Периодически летательный аппарат выделял отработанные газы через сопла, расопложенные почему-то в нарушение всех аэродинамических законов не сзади самого аппарата, а спереди. Сопла находятся в конце трех больших выхлопных труб (смотрите рисунок N 1).

Здесь дается рисунок с контурным изображением трех голов

Змея Горыныча, изрыгающих огонь и дым)

Гуманоид, летевший на этом НЛО, очень похож на гуманоидов, виденных нами ранее на другом НЛО (смотрите рисунки N 2 и N 3)

Здесь дается рисунок с контурным изображением фигуры Шустрика - рис. N 2.

и рисунок с контурным изображением фигур Бабы Яги, Мити и Маришки, летящих в ступе - рис. N 3)

Это позволяет сделать вывод, что в окрестностях Муромской Чащи совершил посадку инопланетный корабль с исследователями на борту. Пользуясь описанными мною выше подсобными транспортными средствами (гильзолетом и махокрылом), 1

[1 -- Гильзолет и махокрыл -- так Георгий Александрович назвал ступу Бабы Яги и самого Змея Горыныча в своем описании.] гуманоиды приступили к активному изучению "Зоны М. Ч."2 [2 - Зона М. Ч." - Зона Муромской Чащи.] Цели и задачи этих исследований неизвестны и подлежат скорейшему выяснению".

Сделав запись в "Журнале наблюдений", Жмуркин отправился вместе с Окуляровым к себе домой проявлять драгоценную пленку. На этот раз Степочки не было, и все прошло удачно. Огнедышащий махокрыл и его пассажир четко смотрелись на глянцевых отпечатках, которых Георгий Александрович наделал десятка два, как только высох негатив. Часть снимков Жмуркин и Окуляров решили разослать во всевозможные журналы и газеты.

"Сенсация! Умопомрачительная сенсация!" - думали друзья, засовывая фотографии в большие пакеты и надписывая адреса. Они уже предвидели, какой шум наделают их снимки и сообщения во всей стране, а может быть, и во всем мире. Аякс Гермогенович и Георгий Александрович даже немного повздорили, споря о том, на какой странице напечатают их материалы. Жмуркин уверял, что на первой, а Окуляров допускал, что их могут напечатать на второй или даже на третьей странице. Если бы они знали тогда, как жестоко ошибались оба!..

Уже потом, после долгих и томительных ожиданий, к ним стали поступать ответы из редакций. Ответы были разные, но смысл их был один: "Напечатать Ваши фотографии и текст к ним редакция не считает для себя возможным. С уважением..." - и дальше шли подписи работников этих редакций.

Только одна очень серьезная газета напечатала их снимок. Правда, он был помещен не на первой странице, как надеялся Георгий Александрович, и даже не на второй или третьей, как предполагал Аякс Гермогенович, а на самой-самой последней странице под рубрикой "Что бы это значило?". И вместо бурной и горячей научной дискуссии, на которую с полным правом надеялись наши астрономы-любители, в газете развернулось соревнование на лучшего остряка.

Но эти удары судьбы свалятся на их голову в будущем, а сейчас...

- Я еду в областной центр! - заявил Жмуркин приятелю. - Возьму три дня отгулов - и на поезд!

- Тогда уж лучше сразу в Москву, - посоветовал Окуляров.

Но Георгий Александрович отмахнулся от умного предложения:

- И в Светлогорске есть кому подзаняться небесными странниками. Ты помнишь Лешу Березко?

Окуляров улыбнулся:

- Конечно, помню! Как он любил торчать в твоей обсерватории!.. Аякс Гермогенович вдруг спохватился:

- Но с тех пор прошло больше двадцати лет. Вряд ли тот белокурый мальчишка думает теперь об астрономии.

- Думает, Аякс Гермогенович, еще как думает! - успокоил товарища Жмуркин. - Я как-то раз встретил его в городе. Он просто засыпал меня вопросами!

Георгий Александрович, вспомнив о встрече с Лешей Березко, расцвел и даже чуть-чуть помолодел.

- И он по-прежнему называет Альдебаран "Айдабараном"!.. Жаловался только, что работа мешает ему получше заняться проблемами Вселенной. Он теперь большой начальник - командует всеми лесными угодьями области!

- Ну что ж, поезжай, - нехотя согласился Окуляров, - но лучше бы сразу в Москву...

- Москва далеко, а Березко близко! - улыбнулся Георгий Александрович. Чуть свет - и я уже в Светлогорске.

Жмуркин достал из-под кровати чемодан и начал укладывать в него необходимые в дороге вещи и оставшиеся снимки с махокрылом. Положи он в чемодан и свой "Журнал наблюдений".

- Покажу Алексу записи, рисунки... Должно его заинтересовать. - Георгий Александрович закрыл крышку чемодана и выпрямился. - А на работу мне позвони, пожалуйста, утром. Пусть оформят три дня отгулов.

Аякс Гермогенович хотел сделать еще одну попытку отговорить приятеля ехать в Светлогорск, но тут с улицы заявился Степочка, и Окуляров поспешил уехать домой.

- Желаю удачи! - проговорил он с порога Георгию Александровичу и исчез за дверями.

А Степочка, достав из-за пазухи лягушонка, горько вздохнул:

- Опять не успел положить ему в карман лягушку... А одну ящерицу - это совсем не интересно...

Степочка прошел на кухню, сунул лягушонка в чистую кастрюлю,

быстро накрыл ее крышкой и терпеливо стал дожидаться, когда его папа и мама придут с работы.

Глава тридцать девятая

Шел двенадцатый час ночи. В маленьком вокзальчике станции Ворожейкино ни души. До прихода пассажирского поезда "Большие Усищи - Светлогорск" оставалось около часа свободного времени.

"Подремлю полчасика, - подумала ворожейкинская кассирша, закрывая окошко кассы фанеркой, - раз нет никого, можно и подремать." - Она положила голову на мягкие пухлые руки, с успехом заменяющие ей в нужный момент подушку, и приготовилась свое намерение претворить в жизнь.

И тут в фанерную заслонку кто-то резко и нетерпеливо забарабанил.

"Принесла нелегкая кого-то..." - сердито подумала кассирша и оторвала голову от теплых пуховиков. Однако амбразуру не открыла, а спросила через спасительную преграду:

- Чего колотитесь? Вы в свою голову так поколотитесь!

Тут на глаза кассирше попался прикрепленный к стенке вымпел "За отличное обслуживание пассажиров", и ей стало немного стыдно. Уже мягче и вежливее она спросила:

- Чего надо? - и открыла окно кассы.

Прямо перед окошком стоял мальчик лет одиннадцати -двенадцати в голубенькой, в чуть заметную клеточку, рубашке, вихрастый и голубоглазый. В стороне, около входа, его дожидались древний старик и такой же мальчишка, только обутый почему-то как и его дедушка, в новенькие золотистые лапти.