Понсон Террайль - Цикл романов Молодость короля Генриха

Мы уже говорили, что красота мнимой госпожи ШатоЛандон произвела глубокое впечатление на юного гасконца. Впрочем, и Маргариту тоже пленила изящная внешность Ожье. Нанси, входя с Раулем в зал, сразу заметила взаимную симпатию, чувствовавшуюся во взорах королевы и молодого человека, и спросила Маргариту:

– Мы сейчас едем, тетушка?

– Да, милочка.

– Стоит ужасная жара. Солнце просто палит!

– Неужели? Посмотрим! – и с этими словами Маргарита вышла из зала, а Нанси с Раулем вошла туда. Ожье окинул взором входящую парочку, и Рауль вежливо поклонился ему. Ожье с аффектированной поспешностью отдал поклон. Видя это, Нанси сделала ему глубокий реверанс, а затем подтолкнула Рауля локтем, давая ему понять этим, что ей желательно завязать разговор с незнакомцем. Поняв это, Рауль спросил:

– Должно быть, вы проделали долгий путь? Ведь ваша лошадь стоит вся в пене?

– Вы правы,- ответил Ожье,- я приехал издалека.

– Вы направляетесь в Париж?

– Нет, в Тур. В этот момент трактирщик принес Ожье бутылку вина и бокал.

– Не осмелюсь ли я обратиться к вам с просьбой? – вежливо спросил Рауля молодой гасконец.

– О, пожалуйста.

– Я ненавижу пить в одиночестве. Говорят даже, что это накликает беду. Не согласитесь ли вы выпить со мной?

– С большим удовольствием! – отозвался Рауль.

– Подай стакан! – приказал Ожье, и так завязалось знакомство с приезжим. Выпивая, Рауль и Левис разговаривали, а Нанси неоднократно вмешивалась в разговор. Ожье выдал себя за дворянина, возвращающегося из Парижа, где он получал наследство от покойного дяди, а Нанси и Рауль ответили ему сочиненной Маргаритой сказкой о госпоже Шато-Ландон.

Конечно, Ожье поинтересовался, свободна ли "тетушка" Рауля, и выразил явную радость, когда узнал, что она – вдова.

Вскоре явилась и сама "тетушка". Маргарита была очень удивлена, увидев, что Нанси и Рауль уже дружелюбно беседует с незнакомцем.

– Тетушка! – сказала Нанси.- Вот этот господин едет той же дорогой, что и мы.

– Он направляется в Тур,- прибавил Рауль. Ожье встал и низко поклонился Маргарите, причем на его лице загорелся румянец юношеского волнения. Маргарита сделала ему реверанс и в душе нашла молодого человека прелестным.

– Вот видите, тетушка,- сказал Рауль,- вы только что жаловались, что дорога далеко не безопасна.

– И что в такое смутное время, которое переживаем мы теперь, лучше не путешествовать одним! – добавила Нанси.

– Ну и что же? – сказала Маргарита. – А то, что, раз этому господину по дороге с нами…

Ожье поклонился на эти слова, но в душе подумал: "Черт возьми! Вдовушка – просто объеденье!.. – Но ведь у меня спешное поручение… Как быть?"

– Но, быть может, этот господин торопится! – ответила Маргарита.

– О, нет, совсем нет! – поспешно сказал Левис.

– Только недоезжая Блуа мне придется немного свернуть с дороги. Поэтому я попаду в Блуа довольно поздно. Но, быть может, вы скажете мне, в какой именно гостинице вы предполагаете там остановиться?

– В гостинице "Серебряный единорог".

– Вот и я тоже остановлюсь там!

– Ну, значит, мы увидимся в Блуа,- сказал Рауль, выходя, чтобы озаботиться запряжкой лошадей. Ожье тоже вышел, чтобы продолжать свой путь. Тогда Маргарита спросила Нанси:

– Скажи, пожалуйста, что это тебе пришло в голову знакомиться с молодым человеком? Нанси ничего не ответила, ограничиваясь таинственной улыбкой.

Ожье был молод, пылок, но еще никогда его сердце не было серьезно затронуто, и только впервые стрела шаловливого божка Амура коснулась его при виде пышной красоты Маргариты.

Поэтому наш герой с особенным рвением и торопливостью кинулся исполнять четвертое поручение, потому что хотел во что бы то ни стало застать в Блуа мнимую госпожу Шато-Ландон.

Бродили ли в голове Маргариты те же мысли, или Нанси дала Раулю тайные инструкции? – автор не может с точностью ответить на этот вопрос, но только маленький кортеж с первого же момента двинулся резвым аллюром и вскоре понесся по гладкому шоссе великолепным ходом.

Наваррская королева была молчалива и мечтательна. Нанси, искоса наблюдая за нею, думала:

"Надо согласиться, что этот молодчик, обещавший встретиться с нами в Блуа,- очень красивый парень и краснеет так мило, что невольно хочется полюбить его. Но надо согласиться и с тем, что королева Маргарита никогда не обратила бы на него внимания, если бы он был блондином, а не брюнетом, маленького, а не высокого роста, северянином, а не южанином. Но у него очаровательные черные усики, горбатый нос, блестящие глаза и гасконский акцент, что делает его слегка похожим на бедного наваррского короля. Следовательно, этот молодчик легко может оказаться той клубничкой, которую мы ждем".

Видя, что королева Маргарита погружена в свои размышления, Нанси не заговорила с нею. В течение целого часа в экипаже царило глубокое молчанье. Рауль скакал рядом, время от времени склоняясь с седла, чтобы встретить улыбку Нанси.

А Маргарита все молчала и молчала. Вдруг, немного недоезжая до Блуа, она подняла голову и сказала:

– Как прохладно!

– Очень прохладно,- согласилась Нанси.

– И как ярко светит луна!

– Светло, как днем.

– Вот я и думаю: если наши лошади не очень устали…

– Что тогда?

– Да я хотела бы проехать несколько лишних лье… Рауль, сколько нам осталось до Блуа?

– Одно лье.

– А после Блуа будет что?

– Какая-то деревушка, название которой я забыл.

– Что, если бы мы доехали до этой деревушки сегодня?

– Лошади уже стали,- ответил Рауль, переглянувшись с Нанси.

– Ну что же,- вздохнула Маргарита,- в таком случае придется остановиться в Блуа.

– Тем более что мы обещали этому господину встретиться там,- заметила Нанси.

– Ах, правда, а я и забыла! – сказала Маргарита. "Как бы да не так! – подумала хитрая камеристка.- Ты не только не забыла о нем, а только и делаешь, что мечтаешь о нем всю дорогу".

– Но это, конечно, не важно,- продолжала королева,- и если бы наши лошади не были утомлены…

– Бедный юноша был бы крайне огорчен,- заметила Нанси.

– Ты думаешь?

– Ну еще бы! Красота вашего величества произвела на него сильнейшее впечатление, и он способен загнать свою лошадь, чтобы вовремя поспеть в Блуа.

Маргарита мечтательно откинулась на спинку. Нанси с молчаливой улыбкой следила за ней.

– Он так молод! – сказала Маргарита после недолгого молчанья.

– Ему не больше двадцати лет.

– А как он показался тебе?

– Он очарователен. Отличное сложенье, красивое лицо, женские руки, улыбка…

– Однако! – заметила королева.- Ты успеваешь заметить очень многое в немногое время!

– Могу поручиться, – продолжала Нанси,- что у него совершенно нетронутое сердце. Он краснеет, словно девушка.