Эрих Кестнер - Кнопка и Антон

Дверь, наконец, отворилась. Перед ней стоял высокий молодой человек. Он жевал бутерброд.

- Вкусно? - осведомилась Кнопка.

Молодой человек засмеялся.

- А еще что тебя интересует?

- Я хотела бы поговорить с господином Бремзером, - ответила она. Моя фамилия Погге.

Прожевав кусок, молодой человек сказал:

- Ну что же, заходи.

Они вместе вошли в просторную комнату со множеством стульев. На каждом стуле сидело по учителю и при виде этой пугающе прекрасной картины у Кнопки захватило дух. Молодой человек подвел Кнопку к окну. На подоконнике сидел старый толстый учитель с огромной лысиной.

- Бремзер, - сказал Кнопкин знакомец, - позволь тебе представить фройляйн Погге. Она хочет поговорить с тобой.

И он оставил их наедине.

- Ты хочешь поговорить со мной? - спросил учитель Бремзер.

- Да, - ответила Кнопка. - Вы ведь знаете Антона Гаста?

- Он учится в моем классе, - сказал господин Бремзер, глядя в окно.

- Вот именно, - удовлетворенно сказала Кнопка. - Я вижу, мы донимаем друг друга.

Мало-помалу в господине Бремзере просыпалось любопытство.

- Так что же такое с Антоном?

- Он заснул на уроке арифметики, - начала Кнопка. - И домашние задания он, по вашему мнению, делает все хуже и хуже.

- Совершенно верно.

Между тем к ним стали подходить и другие учителя, им тоже хотелось знать, что тут происходит.

- Прошу прощения, господа, - заявила Кнопка, - но не могли бы вы вернуться на свои места? Мне необходимо поговорить с господином Бремзером с глазу на глаз.

Учителя рассмеялись и вернулись на свои стулья. Но разговоров не заводили, а сидели, навострив уши.

- Я подруга Антона, - заговорила опять Кнопка. - Он сказал мне, что если так и дальше пойдет, вы собираетесь написать письмо его маме.

- Совершенно верно. Сегодня он на уроке географии вытащил из кармана тетрадку и что-то в ней считал. Я намерен сегодня же отправить письмо его матери.

Кнопке ужасно хотелось выяснить, нельзя ли смотреться в лысину учителя Бремзера как в зеркало? Но у нее не было на это времени.

- А теперь послушайте меня, - проговорила она. - Мать Антона очень больна. Она лежала в больнице. Понимаете, у нее внутри что-то выросло, и в больнице ей это вырезали, а теперь она уже две недели лежит дома и не может работать.

- Я этого не знал, - признался господин Бремзер.

- Она лежит в постели и даже готовить не может. Но кто-то ведь должен готовить! И знаете, кто у них готовит? Антон! Представьте себе, он может и картофельную солянку приготовить, и яичницу-болтушку и еще многое другое, просто блеск!

- Я и об этом ничего не знал, - оправдывался господин Бремзер.

- Она уже сколько времени больна, но кто-то же должен зарабатывать деньги! И вы знаете кто зарабатывает? Антон! Конечно, этого вы тоже не знали. - Кнопка уже начинала сердиться. - А что вы вообще-то знаете?

Учителя расхохотались. Господин Бремзер залился краской, и лысина его тоже покраснела.

- И чем же он зарабатывает? - спросил учитель.

- Этого я вам не скажу! - отрезала Кнопка. - Могу вам только сообщить, что бедняга день и ночь бьется как рыба об лед. Он любит свою маму и вкалывает как проклятый, он и готовит и деньги зарабатывает, платит за еду, за квартиру, а если ему надо подстричься, платит парикмахеру в рассрочку. Меня удивляет только, что он не все ваши уроки проспал.

Господин Бремзер молчал. Остальные учителя сидели, затаив дыхание. Кнопка вошла в раж.

- А вы тут сидите и пишете письмо его матери, мол, ее сын лентяй! Ну знаете, это уж слишком! Бедная женщина наверняка снова расхворается с горя, если вы пошлете ей письмо. Может, у нее из-за вас опять что-нибудь вырастет и она снова попадет в больницу! Но тогда уж и Антон заболеет, это я вам обещаю! Долго он так не выдержит!

- Да не ругайся ты так! - взмолился господин Бремзер. - Но почему, скажи на милость, он сам ни словом об этом не обмолвился?

- Вот тут вы правы, - признала Кнопка, - Я тоже его об этом спросила, и знаете, что он мне ответил?

- Ну? - спросил учитель, а его коллеги вновь поднялись со стульев и встали полукругом возле девочки.

- Лучше я откушу себе язык, - вот что он мне ответил, - доложила Кнопка. - Вероятно, он очень гордый мальчик.

Господин Бремзер слез, наконец, с подоконника.

- Хорошо, - сказал он, - я не стану писать его маме.

- Правильно! - одобрила его Кнопка. - Вы славный человек. Я это сразу поняла. Большое вам спасибо.

Учитель проводил ее до двери.

- Я тоже очень тебе благодарен, девочка.

- Да, еще одно, чуть не забыла. Не говорите Антону, что я была у вас.

- Буду нем, как рыба! - согласился господин Бремзер и погладил Кнопку по руке.

Тут прозвенел звонок. Перемена кончилась. Кнопка вихрем понеслась вниз по лестнице, вскочила в машину, и они поехали домой. Всю дорогу она подпрыгивала на мягком сидении и напевала себе под нос.

РАССУЖДЕНИЕ ВОСЬМОЕ

О ДРУЖБЕ

Не знаю, поверите вы мне или нет, но я завидую Кнопке. Не часто ведь выпадает возможность оказаться в такой мере полезной своему другу. А еще реже удается сослужить службу другу в полной тайне! Господин Бремзер не станет писать письма Антоновой маме. И не будет больше распекать мальчика. Антон сперва, конечно, удивится, потом обрадуется, а Кнопка будет тайком потирать руки. Ей-то хорошо известно, в чем тут дело. Без нее все пошло бы вкривь и вкось.

Но Антон ничего об этом не узнает. Кнопке не нужна его благодарность. Сам поступок служит ей наградой. А все другое не увеличило бы ее радость, а скорее уменьшило.

Я желаю каждому из вас иметь настоящего хорошего друга. И еще желаю всем вам не упустить случая доказать ему свою дружбу, но втайне от него самого. Спешите сами узнать, какое это счастье - делать счастливыми других!

Глава девятая

ФРАУ ГАСТ РАЗОЧАРОВАНА

Пока Антон искал в школьном ранце ключ от квартиры, дверь вдруг распахнулась. На пороге стояла мама.

- Здравствуй, мой мальчик! - сказала она с улыбкой.

- Здравствуй! - ошеломленно ответил он. Потом подскочил от радости и даже рискнул обнять маму. И наконец воскликнул:

- До чего же я рад, что ты опять на ногах!

Они пошли в комнату. Антон, усевшись на диван, следил за каждым маминым шагом.

- Пока еще трудновато ходить, - пожаловалась она, устало опускаясь рядом с ним. - Ну, как дела в школе?

- Рихард Науманн на географии заявил, что в Индии живут индейцы. До чего же глупый малый! А Шмитц так ущипнул Праманна, что тот свалился с парты. Господин Бремзер спросил, что случилось. А Праманн сказал, что у него, кажется, завелась блоха или даже две. А тут Шмитц как вскочит, как заорет, что он не желает сидеть с человеком, у которого блохи. Ему, мол, родители не позволяют. Мы чуть со смеху не померли. - Антон смеялся, как заведенный, все не мог остановиться. Наконец, он спросил: - Тебе сегодня не до шуток, да?